Проклятый наследник 2 - Владислав Афинский

— Потому что Алексиар Флориан, бастард рода Флорианов умер. Ещё в Гроулоне, — честно заявил я, понимая что соврать всё равно не получится, хотя в любом случае все услышавшие мои слова сейчас думали лишь о скрытом смысле и сложной метафоре.

— Вот как… что же… это интересная информация, но ты не врёшь. И честность показывает с тебя с лучшей стороны. И я не буду с тобой спорить, не буду подтверждать твоих слов, просто попрошу… можешь озвучить свою мысль?

— Да, могу, — легко ответил я. — Всё просто и элементарно. Империя — это народ. Народ определяет Империю и наверное любое государство в принципе. От народа зависит всё от прорыва в науках и до характера императора на троне. Если народ труслив, то в час нужды не будет солдата, который будет стоять насмерть. Если народ не стремится к звёздам, то не будет и учёных, которые совершат очередной прорыв. Если не будет народа, то не будет ни промышленности, ни экономики… Если воспитывать из народа рабов или потребыдло, то и никакого величия тоже не будет… В центре всего стоит народ, который является определением внешнего облика государства.

— Да, всё верно, Алексиар. Однако ты мыслишь в контексте государства. Народ действительно важен, но что определяло именно нашу Империю, с большой буквы. Это связано с народом. Можешь ответить?

— Единство. Любая империя состоит из множества народов. Если не будет единства, то… не будет и империи. Будет куча разных королевств.

— И почему тогда никто до сих пор не восстановил Империю?

— Ну… — я горько усмехнулся и оглядел всех учеников. — Потому что большинство этого не понимает. Все винят друг друга в развале, ссорятся и тыкают пальцами. Боль даже спустя тысячи лет ещё слишком сильна и она заставляет искать виновных. Но хоть я ещё не очень хорошо знаю историю, но… как прочитал я в одной из книг. Империя, поверженная внешним врагом, возродится, но, раздираемая изнутри, сгинет. Навеки. Навеки слово громкое, но в чём я уверен, так это в том, что пока не начнутся решаться проблемы приведшие к развалу империи, то ни о каком возрождении думать не стоит. А как вы, господин директор, заметили, то слушать тут умеет только Вернон. Все остальные видят друг в друге дворян, смердов, гигантов, эльфов, орков… да кого-то угодно, но только не своих братьев и сестёр. И не важно насколько сильна будет армия и флот, каким великим будет император и какой могучей будет экономика… во всём этом нет никакого смысла, пока столицу Раздробленной Империи защищают эльфы. Защищают от множества потомков тех, кто когда-то разграбил земли своего народа и продолжает воевать друг с другом.

— Верно, Алексиар. Всё верно. Запомните эти слова, друзья. Ведь вы и есть этот самый народ. Моё поколение вас подвело, но если вы будете учиться на наших ошибках, то возможно когда-нибудь грёзы о возрождении империи станут явью. Хотя пока предлагаю вам просто унять злость и перестать ссорится из-за межвидовых и межклассовых проблем. Учитесь слушать друг друга, учитесь договариваться, учитесь приходить к компромиссу. Ведь наша Империя развивалась и росла лишь тогда, когда народ был един. На этом всё. Идите спать, а то уже стемнело.

Глава 8

— Ничего не понимаю, — тяжко вздохнул я и отрешенно отложил перьевую ручку.

Кто мог подумать что в магической школе вместо весёлых приключений, тайных комнат и катания на грифонах будет… учёба. Настоящая, рутинная, нудна, но без которой всё бы накрылось медным тазом. Ну и да, несмотря на все «индивидуальные» подходы к обучению магов по факту магическая школа существовала с одной целью. С целью создания рабочих кадров. Поэтому большинство магов, и в частности магов с таких групп как Муравей, готовили не к становлению рыцарями, а к алхимическим лабораториям, где прямо как на заводе будешь хреначить свою смену, чтобы снимать квартирку, копить на обучение ребёночка и радоваться, что ты хотя бы в говне как свинопасы не возишься и вообще даже повыше, чем средний класс в твоём королевстве.

И наверное математика тоже должна была к этому подготовить. К смирению. В любом случае учиться мне было тяжко. Мало того что сам не гений, так ещё и… какая учёба? В моём-то возрасте? Я чувствовал себя словно не в своей тарелке. Но справедливости ради замечу, я всё равно приходил на уроки по расписанию и без учителя грыз гранит науки вместе с другими. А вот большинство нашей группы уже давно забило и либо работала в городе подмастерьями, либо бездельничала.

— Нахрена мы учимся решать эти уравнения с высшими степенями? — вслух пожаловался я, пытаясь переключиться на другую волну и дать мозгу отдохнуть. — Разве это магия? Мы же в магической школе.

— И не говори… — согласился Вернон, который в отличие от меня и Торвальда ещё только недавно освоил азы арифметики.

— У нас будет практика по ментальным телам. Нам нужно будет самим изучить собственные ментальные тела и составить план изменения форм для наших нужд. Только мы это можем сделать, потому что только владелец видит собственное ментальное тело полностью. И для составления новых форм и планов, которые будут преследовать нас на протяжении всего пути развития и самосовершенствования, нам и понадобится знание точных наук. Математика это основа в принципе всего, без неё никак. Хотя если у вас есть пара лишних сотен золотых монет, то можете обратиться за расчётами к опытному магу. Но это путь в никуда, — по факту всё разложил Торвальд, хотя и сам уже порядком устал разбирать и изучать материал.

— Откуда ты всё это знаешь? — лениво поинтересовался Вернон, убирая с лица волосы и перенося пятна чернил с рук на лицо.

— Это было на первых занятиях. Про это пишут чуть ли не в каждой книге рассчитанной на неофитов. Про это рассказывал и мой отец, как и про то… — внезапно Торвальд осёкся и замолчал.

— Ну, говори уже раз начал, — я решил его подогнать, чтобы забыть эти формулы, столбцы и цифры.

— Кхм… ну… процесс изменения ментальных тел довольно болезненный и… опасный. Ведь нам потребуется буквально перестраивать родное ментальное тело словно… словно мы хотим сделать из куска горы прекрасную статую. Так вот, наше тело сейчас именно что