Маски Тутанхамона - Жеральд Мессадье

Если приближенные, главным образом жрецы, высокопоставленные особы и именитые граждане, удерживались от каких-либо непочтительных высказываний, то их взгляды были весьма красноречивыми.

На следующий день после церемонии Советник Тхуту велел организовать грандиозное шествие в Фивах: царь, стоя в колеснице, покрытой электрумом[4]должен был возглавлять колонну из тысячи воинов: пехотинцев, конников и лучников. Я находился на террасе дворца в компании высокопоставленных лиц двора, когда этот мальчуган проезжал по главной дороге города, вдоль которой толпились люди. Каждый мог видеть, что Тутанхамон действительно держал вожжи четырех лошадей, везущих колесницу, но управитель должен был обеспечить его равновесие, держа его за пояс, ввиду сильных толчков. И я услышал, как один посол пробормотал себе в бороду:

— Вот это и есть живое воплощение бога?

Самый блистательный монарх, ты, без сомнения, спросишь о причине столь явного вырождения династии Тутмосидов. Из этого следует извлечь урок твоей бессмертной империи, и я излагаю тебе здесь причины этого: бесчисленные браки между родственниками разрушают эту династию уже на протяжении нескольких поколений. Мужчины сочетаются браком с кем угодно: со своими тетями, сестрами, со своими дочерьми и племянницами, так как они думают, что царская доблесть определяется только тем, кто жена монарха, а не умом, смелостью, авторитетом и физической силой. Чтобы их правление было законным, они идут на протяжении всей своей жизни на кровосмесительные браки.

Эхнатон вступил в брак с тремя своими дочерьми, чтобы дать им статус царских жен, затем его сводный брат Сменхкара, который сменил его на троне, женился на своей племяннице, теперь это же сделал новый царь Тутанхамон. Он вступил в брак с другой племянницей, которая, сверх того, старше юного царя. Итак, мы знаем, что сила слияния двух тел, крови и семени истощается в закрытых вазах семейных союзов.

Самый блистательный монарх, я не могу не думать о том, что кровосмешение разрушает династии, и я тебя умоляю смиренно принять во внимание мое сообщение. Запрети кровосмесительные браки.[5]

Жена нового царя, четвертая дочь Эхнатона и Нефертити, на два года старше его. Она кажется более проворной, чем он, но, конечно же, она не настолько сильна в политике, чтобы Миср мог бы надеяться на восстановление своего могущества. К тому же Царский совет, фактически состоящий из деятелей предыдущего режима, — в том числе в него входит и Первый советник Тхуту — доверил регентство человеку в возрасте пятидесяти шести лет, господину Аю, брату покойной царицы Тиу, отцу покойной царицы Нефертити, который достаточно искушен в искусстве управления. Впрочем, Эхнатон в свое время назначил его командующим конницей. Его поддерживают военные, в частности, один из наиболее могущественных военачальников страны Хоремхеб, его зять, и Нахтмин, его двоюродный брат. Все считают, что под началом Ая страна вернет свою былую славу.

Самый блистательный монарх, считаю своим долгом сообщить тебе, что могу поверить, хотя и не безоговорочно, в обещаемое благополучие, но у меня большое сомнение относительно способности Ая восстановить военное могущество Мисра, и вот почему: несмотря на приписываемое ему влияние, этот человек не смог замедлить упадок армии. Вот уже более десяти лет влияние Мисра уменьшается драматическим образом в Сирии и Палестине.

Как известно твоей августейшей мудрости, хетты пополнили со времен правления Аменхотепа Третьего свои завоевания несколькими египетскими крепостями на севере Сирии и в Палестине. Не получив поддержки царя, эти крепости пали легче, чем местные принцы, которые, оказавшись покинутыми Мисром, начали ссориться между собой и заключать новые союзы, причем в основном с хеттами. Другие, за неимением лучшего, укрылись в Мисре, оставив свои царства вместе с царскими командирами, которых переполняет чувство горечи.

Итак, Ай был силен под покровительством Эхнатона, и он охотно демонстрирует в качестве доказательства своих былых заслуг пару красных перчаток, которые были подарены ему царем.

Однако за время короткого правления его дочери Нефертити Ай ничего не сделал, чтобы выправить ситуацию.

Что касается внутреннего положения страны, общеизвестно, что в Мисре будет царить беспорядок и что правители и продажные чиновники будут очень притеснять крестьян. За исключением знатных особ, существование которых зависит от власти, народ очень мало заботят их цари, простые люди часто не знают их имен. И я сомневаюсь, что имеющий определенные обязательства перед своими сторонниками регент Ай будет расположен наводить порядок, более того, он не в силах это сделать.

Вот такая, самый блистательный монарх, сложилась ситуация в царстве Миср, описание которой твой слуга и преданный посол предоставил на рассмотрение твоей августейшей мудрости.

Семнадцатый день двадцать второй луны второго года правления самого могущественного и самого почитаемого царя Ашурубали…

Вместе с посланием посол отправил царю из Мисра несколько традиционных сувениров: позолоченную статуэтку Исис, нагрудное украшение с кусочками стекла и сердолика, браслет с выгравированным глазом Хоруса…

Ай и Тхуту обменялись взглядами: у одного направление взгляда было нисходящим, а у другого восходящим, так как, усевшись на трон, регент оказался на возвышении, а Советник сидел в кресле внизу. Носителям опахал было велено ожидать снаружи.

Ходатайство, которое было подано Аю и Тхуту на рассмотрение, в действительности требовало не только размышления, но должно было держаться в тайне. Оно было весьма неожиданным. И просителем был, ни много ни мало, сам верховный жрец Амона Хумос, сидящий в кресле лицом к тем, кому он соответствовал по своему рангу.

Он просил регента и Советника рассмотреть возможность его отдаления от царя. Именно он несколькими месяцами раньше возмущался тем, что предшественник Тутанхамона Сменхкара проводил много времени в Ахетатоне и редко бывал в столице, а теперь он обратился с ходатайством, прямо противоположным по смыслу.

Следует заметить, что регент и Советник, как ни странно, были готовы согласиться с его мнением.

И не только они: многие высокопоставленные особы двора также поддерживали Хумоса. Не говоря уже о простых людях.

Церемония коронации и особенно царское шествие, состоявшееся на следующий день после возведения Тутанхамона на престол, произвели удручающее впечатление.

— Вы понимаете, — пояснял Хумос, — у меня мало оснований уверять народ, что этот мальчик — живое воплощение бога.

— Он действительно немного слаб, — осторожно высказался Ай, у которого такое положение дел вызывало глухую тревогу.

— Ты хочешь сказать, что он не держится на ногах, — поправил его Хумос.