Прощание с котом - Хиро Арикава

ходить было действительно незачем – дипломную он уже сдал.

И работа оказалось отличной.

Мияваки не ослушался и больше на практических занятиях не появлялся, хотя Кубота, конечно, сказал тогда глупость. Остальные студенты сразу заметили, что душа их компании вдруг перестал ходить на пары, но Мияваки заверил их, что готовится к будущему трудоустройству.

Странная, почти угрожающая настойчивость, с которой Мияваки просил профессора открыть детям правду, сильно его заботила. Он решил поговорить об этом с лучшим другом Мияваки, Суги.

– Он так переживает за моих детей… Может, на то есть причина?

По выражению лица Суги сразу стало ясно: он знает.

– Еще в детстве Мияваки потерял родителей в автокатастрофе. Лет ему было, как вашему сыну. Наверное, он сильно волнуется за ваших детей, вот и пытается вмешаться… – Казалось, Суги хочет добавить: «Пожалуйста, поймите его».

– Ясно, спасибо…

Такой ответ совершенно выбил профессора из колеи. Последний раз он ощущал нечто похожее, когда врачи сказали, что его жена умирает.

Кубота все время вспоминал о том, что сказал Мияваки.

«Ты не представляешь, что чувствуют родители!» О чем подумал осиротевший парень, услышав эти слова?

Да, как бы ему ни хотелось, он не знал, о чем перед смертью думали его родители, и мог только предполагать.

«Но я лучше знаю, что чувствуют дети!» Мияваки не лгал. Только он мог рассказать, каково это – в один день потерять обоих родителей.

После разговора с Суги Кубота начал сомневаться: может, стоило открыть детям правду? Или нет?

Однако время шло, и состояние жены ухудшалось. Кубота решил обо всем рассказать сыну.

– Маме осталось недолго.

Ребенок плакал, но держался. Наверное, как и говорил Мияваки, он подсознательно чувствовал, что происходит.

Когда они пришли в больницу, жена профессора большую часть времени была без сознания. Но в моменты, когда она приходила в себя, сын без конца произносил «спасибо, мама» и «я люблю тебя». Сестре он сказал повторять то же самое.

Разговаривать жене было тяжело, поэтому в ответ на слова детей она легонько кивала.

«Дети захотят попрощаться с ней, пока не поздно! Сказать, что любят, сказать спасибо!»

Мияваки оказался прав. Кубота даже решил, что, возможно, Мияваки все-таки рассказал детям о болезни мамы, но уже на него не злился.

Жена умерла в конце февраля, в ужасно холодный день.

После похорон к Куботе подошел сын:

– Спасибо, что рассказал.

И тогда профессор заплакал.

Он почувствовал облегчение: дочка еще была слишком маленькой, чтобы понять, что произошло, но хотя бы сын успел осознанно попрощаться с мамой.

Мияваки все-таки добился своего. Учиться он заканчивал через месяц.

Кубота был в трауре, поэтому на благодарственную вечеринку не явился, но на выпускном присутствовал. После официальной части уже бывшие студенты подошли к Куботе пообщаться, но не знали, как лучше себя вести, поэтому разговор получился недолгим. Мияваки тоже оказался среди выпускников, но они с профессором не обменялись ни словом – благо, обстоятельства позволяли.

Кубота знал, что сильно обидел парня, и теперь боялся говорить с ним о произошедшем.

Когда настало время прощаться, Мияваки слегка поклонился, и профессор ответил ему коротким кивком.

– Тогда я все-таки сказал сыну, что мама умирает, – признался профессор.

– Вот как… – слегка улыбнулся Сатору.

– Если бы не ты, дети не смогли бы с ней проститься. – Кубота вдруг поклонился. – Извини меня!

– Не нужно, профессор!

Ой-ой! Сатору забыл, что я лежу у него на коленях, и привстал. Будь на моем месте другой кот, он бы уже упал!

Кубота поднял голову и взглянул на Сатору, и только тогда хозяин снова сел.

– Я тоже… думал не о вас, а о себе: вспоминал, как сам потерял родителей. Но все-таки вы меня выслушали, спасибо. – И вдруг Сатору тоже поклонился. – И простите за все.

Профессор не ожидал услышать извинения и молча смотрел на Сатору.

– Кажется, я только недавно начал понимать, что чувствовали вы с женой. Если бы я оказался на ее месте…

Если бы ему оставалось жить всего год…

– То мне бы не хотелось, чтобы все вокруг грустили. Наоборот, я был бы рад увидеть, как близкие мне люди улыбаются.

И взрослые, и дети всегда ставят себя на первое место. «Я хочу попрощаться, потому что это конец» или «Я не хочу прощаться, потому что расставание выйдет болезненным».

Вообще сложно сказать, в чем состоит разница между ребенком и взрослым. Дети верят, что различия существуют, и говорят, мол, нужно вести себя по-взрослому. Но в какой момент они сами становятся взрослыми?

– И все-таки я будто не дал вам с женой выбора…

Наверное, люди взрослеют, когда перестают полагаться на инстинкты и доверяются чувствам настолько, что, в отличие от нас, животных, прекращают смотреть на других как на детей или взрослых. Люди вынуждены самостоятельно искать, что значит «взрослость» именно для них, и поэтому каждый становится взрослым в том смысле, который сам для себя определяет.

Когда Сатору решил, что лучше знает, как вести себя с детьми профессора, и пристыдил его, он сам был еще ребенком. Но именно поэтому он и смог изменить ситуацию. К нам, животным, такая мудрость приходит только с годами.

– Я благодарен за то, что вы согласились взять Нану, но еще больше я рад, что мы с вами встретились, профессор.

Кубота опустил взгляд и помотал головой. Он шмыгал и, кажется, плакал. Больше он не забивал рот сладостями в надежде заполнить тишину.

Наконец профессор успокоился и взглянул на Сатору. А потом они стали вспоминать прошлое. И много смеялись.

– Я бы с удовольствием поболтал подольше, но пора бы познакомить Нану с собакой. – Профессор поднялся.

– А как ее зовут?

– Лили. Она просто обожает котов, поэтому переживать не о чем. – С этими словами профессор вышел из гостиной.

Скоро он вернулся с собакой. Стоило им войти, она тут же рванулась вперед.

Кот! Кот-кот-кот-кот! Давай играть! – На нас с Сатору, сходя с ума от радости, бросился огромный немецкий дог размером с теленка.

Ты слишком большая, идиотка!

Даже Сатору подскочил, видимо приготовившись бежать, и я со скоростью света влез ему на голову. Я тут же выгнулся, поднял хвост трубой, чтобы отпугнуть собаку, которой хотелось поиграть.

Как с тобой играть, если ты больше меня в несколько раз?!

Лили оперлась на Сатору передними лапами и повалила его на диван.

Кот!

Я оказался загнан в угол. Хотя собака и не желала мне зла, она была слишком возбуждена, и я тоже не сдержался: зашипел на нее и полоснул когтями.

Ай! – взвизгнула Лили.

Не подходи! Назад! Назад!

Собака