Прощание с котом - Хиро Арикава

ты выбрала именно его! Как здорово! – оживился папа. – Когда Харуко-сан впервые работала моим гидом, я останавливался как раз здесь.

– Выглядит как обычный дом… Но это база отдыха?

Для базы отдыха он казался слишком маленьким и скромным – думаю, в него едва помещалась одна семья.

– Скорее, просто летний домик. Люди, уехавшие с Такэтоми, сдают свое жилье туристам – так здания не приходят в упадок, – объяснила Харуко-сан.

Видимо, этим владел ее знакомый.

Папа весело выпрыгнул из кабины и вместе с водителем принялся выгружать наши вещи – из-за камер и аппаратуры их оказалось больше, чем можно было ожидать от семьи, приехавшей отдохнуть на пару дней.

Харуко-сан прошла через сад к ограде, просунула руку в щель между камнями и достала оттуда деревянную табличку с ключом. Это выглядело настолько бесхитростно, что от удивления у меня перехватило дыхание, и Харуко-сан улыбнулась.

– Когда хозяин здесь, он отдает ключи лично. Но иногда мы не можем встретиться и делаем так.

– И он не против? – Мне казалось, это опасно.

– Нет, не против.

Ну, наверное, и правда: вряд ли бы недоброжелатели специально поехали на Такэтоми, чтобы украсть что-то из этого дома.

Как только мы вошли, я увидел три комнаты, небольшую кухню и дверь в ее задней части – скорее всего, она вела в ванную. И все. Места хватало ровно на одну семью.

Я задумался: Харуко-сан с папой вместе здесь жили? Папа впервые поехал на Окинаву спустя полгода после смерти мамы.

Харуко-сан улыбнулась и наклонилась к моему уху.

– Я тогда остановилась у другого знакомого, – прошептала она.

– А. – Я не стал развивать тему и пошел помочь папе с вещами. Фургон уже уехал.

– А когда ты работал здесь впервые, тоже кошек фотографировал?

– Тогда я приезжал не за этим.

В тот раз он, кажется, снимал виды острова для путеводителя. Кошек в него можно было не включать.

Для нас постелили три матраса – сразу после стирки и сушки они оказались очень мягкими.

– О, впервые будем спать вместе всей семьей, втроем. – Папа специально выбрал именно эти слова.

В такие моменты мне становилось дурно. Если бы папа не обратил внимания на матрасы, я бы просто промолчал, но теперь уже не был уверен: может, из уважения к памяти мамы стоит сказать, что спать втроем глупо и бессмысленно?

– Но здесь обе спальни выходят на восток. Если ляжем по отдельным комнатам, утром будет хорошо просыпаться, – сказала Харуко-сан, и необходимость спорить пропала. – Приготовлю обед.

И холодильник, и шкаф были забиты продуктами. Хозяин покупал их на свое усмотрение специально для гостей. То же и с полотенцами, и со средствами гигиены, и химией для стирки и уборки, из-за чего создавалось удивительное ощущение комфорта – казалось, словно вы приехали к родственникам.

– А я схожу за велосипедами, – решил папа.

Туристы в основном передвигались по острову пешком и на арендованных велосипедах. В фирму по прокату достаточно было позвонить, и они сами привозили велосипеды, но, кажется, находилась она недалеко от дома, поэтому папа решил до нее прогуляться.

– Может, оставишь камеру? – нахмурилась Харуко-сан – она вышла проводить папу. – Я буду делать лапшу с жареными овощами, она быстро готовится.

– Да ладно, я мигом! – ответил папа, повесил фотоаппарат на плечо и вышел.

– Постарайся за полчаса успеть.

Харуко-сан знала, что для папы тридцать минут – это быстро.

– Рю-тян, не хочешь сходить осмотреться?

– Лучше посплю немного.

Встали мы рано, и теперь на меня накатывала дремота. К тому же во дворе прямо на солнце стоял чудесный шезлонг.

– Я снаружи прилягу?

– Конечно!

Я вышел в сад и устроился на шезлонге, но тут же вскочил на ноги – свет бил прямо в глаза. Тогда я переставил его в тень, поправил спинку, выбрал позу для сна.

Только я лег, как заметил, что кто-то заглядывает во двор… Бабушка, сильно сгорбленная; я подумал, она из местных. Но она настолько пристально вглядывалась в сад, что мне стало не по себе.

– Извините, вам помочь?

Я встал, направился к бабушке… и вздрогнул – весь ее правый глаз занимало огромное бельмо. На секунду мне захотелось спрятаться, но я решил, что она все равно уже меня увидела.

Бабушка почти сразу прикрыла глаз рукой.

– Извини, если напугала.

– Да нет, все нормально, – ответил я, но, по правде говоря, мне было страшно. Наверное, у нее развивалась катаракта?

– Это у меня еще с детства.

Значит, не с возрастом появилась. Я вдруг подумал, сколько сложностей ей всю жизнь доставлял невидящий глаз.

– Та пара – твои родители?

Она говорила о папе и Харуко-сан? Было бы проще коротко ответить «да», но…

– По возрасту как будто нет…

Похоже, она их знала. Я решил объяснить:

– У меня другая мама.

– А, ясно. Немудрено. Будь ты их ребенком, еще не был бы таким большим.

Наверное, они общались.

– Знаете папу и Харуко-сан?

– Совру, если скажу «нет», – расплывчато ответила она. – Вы счастливы? – вдруг добавила она.

Я замялся. О ком она говорила: обо мне, о папе, о Харуко-сан?

– Ну, Харуко-сан сейчас готовит. Папа ушел за велосипедами… – ответил я какую-то чушь. Все равно что «Жили в одной деревне старик со старухой. Дед пошел в горы за хворостом, а старуха на речку – стирать»[8]. Первой я назвал Харуко-сан, потому что решил, может, бабушка захочет с ней поговорить.

Бабушка прикрыла глаза. Уголки ее губ так глубоко зарылись в морщины, что я даже не сразу заметил улыбку.

– Хорошо, если счастливы, – сказала она, хотя я толком и не ответил на ее вопрос. – Просто немного за них переживаю.

– Харуко-сан дома, позвать?

– Не нужно, – слегка помахала рукой бабушка и вдруг пошла прочь.

Я подумал, что останавливать ее будет странно, поэтому просто проводил взглядом.

Наконец я вернулся к шезлонгу и лег.

Через какое-то время вернулся папа.

– О, хорошо устроился, Рё!

– Пап, – (жаль, что он вернулся так поздно), – тут твоя знакомая приходила.

– Знакомая?

– Да, бабушка. – Я побоялся сказать «с бельмом на глазу», поэтому добавил: – У нее проблемы со зрением.

Кажется, папа не понял, о ком я говорю.

– Может, кто-то из знакомых Харуко-сан… – задумался он.

Папа прошел в дом, а я за ним.

– О, вы как раз вовремя, – раздался голос Харуко-сан с кухни. – Скоро будет готово.

До нас доносился запах лапши и тямпуру, обжаренных в кунжутном масле.

– Твоя знакомая приходила, бабушка.

– Хм, и кто же это? Одной приметы маловато…

– У нее, кажется, со зрением проблемы, – добавил я, но бесполезно.

– У многих так.

– Ну, если захочет, придет снова. Она, наверное, из местных.

– Пожалуй, – закончила Харуко-сан