Танго смертельной любви - Александра Миронова

Книги было жаль, но на кону жизнь любимого. Их она спрятала под Патриком, в фантастической надежде, что дождь пожалеет пожелтевшую бумагу. Теперь спортивная сумка была пустой.

Эльза подошла к Коротышке и, собрав все силы, посадила его. Повернулась спиной и, закинув руки, обхватила его спортивной сумкой поперек груди. В ручки она продела собственные руки и попыталась встать на колени так, чтобы тот оказался у нее на спине. С первого раза ничего не получилось, он был намного тяжелее. Впрочем, когда у нее что получалось с первого раза? Надо было снова и снова продолжать попытки. Восьмая оказалась удачной. Словно рак-отшельник, таскающий тяжелый дом на спине, Эльза поползла по мокрой земле. Рюкзак она надела на грудь, на спине полулежал Коротышка, его ноги волочились по земле. Теперь дождь струился по его лицу — любимый служил ей чем-то вроде защиты от холодных потоков.

Пострадавшую ногу Коротышки она перемотала своей курткой, чтобы остановить кровотечение. Сухое помещение и дезинфекция нужны были как можно скорее. Эльза ускорилась. В нежные руки девушки остервенело впивались ветки и камни. Через минуту ладони, так же как и колени, были разодраны в кровь. Эльза попыталась уменьшить ущерб, обмотав их толстыми носками, извлеченными из рюкзака, но тех хватило буквально на пару минут — природа в один момент уничтожила рукотворное.

Эльза впервые в жизни была готова разреветься от отчаяния и безнадежности ситуации. Какой удар по ее совершенному умению планировать и всеобъемлющей предусмотрительности!

До хижины она таким образом не дойдет. Туда еще около полутора километров, а дорога возле водопада наверняка настоящий ад и верный путь в пропасть. Надо оставить Коротышку и идти самой. Действовать необходимо быстро. С художником она разберется, и тогда дом будет свободен.

Эльза доползла до большой разлапистой ели и аккуратно уложила Коротышку на землю. Вздохнула с облегчением. Вытащила из рюкзака спальный мешок и быстро раскатала его на земле. Перетащила на него возлюбленного — так немного легче будет пережить несколько часов ее отсутствия. Вторым мешком она прикрыла его сверху. Достала из рюкзака запасную куртку, просунула ее под мешок, лежащий под спиной у Коротышки, и связала их рукавами, создавая подобие кокона.

Он по-прежнему был без сознания. Главное, чтобы, придя в себя, не наделал ошибок. И не начал кричать от боли и ужаса. Немного поколебавшись, Эльза стащила с разбитой в кровь руки носок и заткнула им Коротышке рот. Вторым носком зафиксировала кляп.

— Я люблю тебя. — Она поцеловала парня в лоб и, закинув рюкзак на плечи, бросилась бегом к водопаду. Пожалуй, ежедневные пробежки в этом аду были лучшим, что она сделала за этот год. Эльза скользила по мокрым камням, легко перепрыгивала через ловушки из прелых листьев, в одну их которых попал Коротышка. Через двадцать минут она была возле водопада, обогнула его и тихонько подошла к хижине. Впрочем, можно было не скрываться — стихия была лучшим прикрытием. Оглушительный грохот водопада заглушал любые шаги. Действовать надо было быстро, очень быстро. Иначе любимому конец. Подходя к дому, Эльза еще раз приятно удивилась предусмотрительности Альберта. Если не знать, что здесь находится хижина, ее ни за что не найти в гуще леса. Подойдя к двери, девушка подняла руку и громко постучала.

Озираясь, он шел по пустынной улице. Праздных прохожих можно было не опасаться — их просто не существовало, но никто не отменял окна — единственный источник информации в этом дрянном городишке. А ведь он мог, мог отсюда уехать в свое время! Его брали в университет капитаном футбольной команды. Но нет же, не смог расстаться со статусом «самого популярного парня». Как там говорил папенька — лучше я буду первым в деревне, чем вторым в Риме?

К черту, все к черту, лучше бы он уехал в этот Рим или еще куда-нибудь. А сейчас что? Ничего. Только ходьба украдкой по улицам, чтобы никто не заметил, не донес, не сделал еще хуже.

Но ничего, скоро все изменится. Он очень на это надеялся.

Андерс нырнул в подворотню возле старого мясного магазина, прошел по берегу ручья — щегольские туфли все равно промокли и надо было их менять. Терять было нечего.

Спустя две минуты он стучал в дверь подсобки доходного дома. Когда-то это была комната прислуги, а теперь здесь жила Карина, его подруга детства. Хозяин города Антонио держал ее поближе к себе. Андерс, всегда бывший в курсе всего происходящего в городе, знал, что Антонио сделал девицу своей фавориткой. Наверняка скоро она прекратит работать. Но для него двери ее дома всегда будут открыты. Уж в этом можно было не сомневаться.

Карина была дома. Она только проснулась. Открыла дверь и ласково улыбнулась при виде старого друга.

— Привет, котик, — целуя в щеку, Карина втащила Андерса в свой будуар.

Каждый раз ему требовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к помещению. Все оттенки красного — от нежно-розового до кроваво-пурпурного. Комнату прислуги Карина превратила в любовный альков — посреди огромная кровать под балдахином застелена алым атласным покрывалом и усажена множеством мягких игрушек. Слева консоль с зеркалом, уставленная таким количество пудры, кремов, духов и прочих женских приблуд, о предназначении которых Андерс даже не догадывался, что они не умещались на ее поверхности и расползались по комнате. Часть стояла на розовом ковре с густым ворсом, часть в изголовье кровати, часть перетекла в крошечную ванную, а остальное прочно обосновалось на плите в небольшой кухоньке, которой Карина никогда не пользовалась.

— Выпьешь? — промурлыкала девица. Она напоминала сдобную булку — упругую, свежую, манящую, мягкую. Которая так и просится в рот. Недаром в прошлой жизни родители заставили ее учиться на пекаря, но она сбежала из нудного кулинарного училища и нашла более легкий способ заработка. Светло-рыжие волосы собраны в затейливую прическу. Умело наложенный макияж и приторно-сладкий запах духов. Карина смогла добиться прямой ассоциации с куртизанкой.

— Да. — Андерс кивнул, облизал губы и распластался в мягком кресле, обитом красным панбархатом.

Карина знала, что он пьет. Андерс был постоянным клиентом. Приходил три раза в неделю, когда его жена была занята в школе или вовлечена в очередную борьбу с несправедливостью в жизни.

— Что со временем? — дежурно поинтересовалась Карина, протягивая ему рюмку водки. Андерс опрокинул ее, затем встал и начал раздеваться.

— У меня есть час.

Карина развязала атласный халатик и осталась в полупрозрачном черном боди и чулках, над которыми ее щедрое тело вздымалось и дышало, словно опара в кадушке. Она легла на кровать и приняла томную позу, с легкой полуулыбкой наблюдая, как тощий Андерс скачет по комнате в попытке избавиться от намокших брюк.

В конце концов ему это удалось, он лег на кровать и пристроил голову на груди Карины. Она погладила его.

— Что в этот раз? — вздохнула она.

— В этот раз народные отряды самообороны и охрана города… — И Андерс начал говорить.