Дочь викинга - Юлия Крен

Руна потянулась, чувствуя, как затекли ее мышцы. Как и в предыдущие ночи, она спала в ветвях большого дерева. Конечно, она рисковала, ведь во сне могла сорваться вниз, но зато тут ее никто не увидел, поэтому риск того стоил.

Схватившись руками за ветку, девушка ловко спрыгнула на землю. Уже давно погас костер, который она развела вчера на небольшой поляне, сложив в кучку хворост и ловко орудуя огнивом. Руна дрожала от холода. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь густые кроны деревьев, почти не грели. Зато сейчас было не так холодно, как зимой. Да, зимой было хуже всего. Прошел уже год с тех пор, как отец увез Руну с родины, и в зимние месяцы она часто думала о том, что не доживет до завтрашнего дня. И все же она выжила.

Поднявшись на цыпочки, девушка забрала свои вещи с дерева. В сумке было все ее добро – немного еды и инструменты, украденные у франкских крестьян или же изготовленные собственными руками. Тут было много заброшенных хуторов, но иногда Руна забредала и в жилые дома. Ей не всегда удавалось вовремя скрыться, поэтому временами она все же сталкивалась с местными жителями.

С деревьев падали капли. Ее накидка совсем промокла от росы. Эту накидку Руна сделала зимой из шкуры волчицы. Тогда девушка успела убить дикого зверя, прежде чем тот вонзил в нее зубы. Сдирая шкуру с мертвого тела, Руна вдруг услышала визг, доносившийся из норы неподалеку. Там она увидела волчат. Руна убила их камнем – не потому, что ей нужен был их мех, просто ей показалось, что лучше убить их сразу, чем позволить им умереть от голода. У нее не было выбора, но девушка расплакалась. За все эти месяцы она не пролила ни слезинки, но в тот миг ей стало до боли жаль и себя, и этих маленьких волчат. Пытаясь выжить, Руна неизменно вредила другим, а ведь им тоже нужно было лишь выжить. В норвежских землях Руна тоже убивала животных – бобров, выдр и белок. Но не волчат. И уж конечно она никогда не убивала людей.

Сняв с плеч накидку, девушка стряхнула с нее капли росы. В воздух взметнулось облако пыли. Снова закутавшись В шкуру, Руна сунула руку в сумку. Зимой девушка питалась в основном мясом, теперь же она собирала голубику, грибы, яблоки, сливы и груши. Ягоды у нее еще оставались. Вот уже много дней Руна не решалась покинуть лесной лог и отправиться на поиски пищи – на виноградники или в поля, в луга или на болота. Когда она пробиралась от берега В глубь страны, леса пугали ее и за каждым деревом мерещился злой дух, подстерегавший неосторожных путников. Теперь же она боялась не демонов и троллей, а людей.

Забросив пару ягод в рот, Руна поморщилась. Они были жесткими и кисловатыми, но зато в животе уже не урчало.

И вдруг девушка вздрогнула. Ее испугал перестук – едва различимый, но все же жуткий. Конечно, в лесу не было тихо. Под лапами зверей похрустывали ветки. Копошились в листве птицы, скрипели на ветру деревья. И все же от этого глухого стука у Руны волосы встали дыбом. Этот звук издавал… человек.

Девушка посмотрела на дерево, в ветвях которого она ночевала. Может, ей стоит вновь укрыться там? Но на земле отчетливо виднелись отпечатки ее ног, да и по пеплу, оставшемуся от костра, любой догадается, что на этой поляне побывал человек.

Пригнувшись, Руна юркнула в подлесок. Ветки напоминали ей широко разведенные руки, пытающиеся ее остановить. Листья застревали у нее в волосах.

Через какое-то время, когда Руна уже достаточно далеко отбежала от места своего ночлега, она остановилась и прислушалась. До нее не доносилось ни единого звука. Весь лес, казалось, замер, словно все звери и птицы сбежали, как и она. Но от кого? И могла ли она укрыться от этого невидимого врага, как прятались от него лесные жители?

И вновь этот треск. Может, это зубр? Или буйвол? Оленей и кабанов Руна уже видела в этих лесах и даже охотилась на них. Мелких животных она убивала ножом, привезенным из Норвегии, но он был совершенно бесполезен во время охоты на крупных зверей. Девушке понадобилось другое оружие для охоты, и поэтому она была вынуждена его украсть. Однажды, когда Руна забралась в чужой дом, ей пришлось убить человека. Впервые в жизни.

Осторожно пробираясь сквозь заросли, Руна вспоминала тот день. Сейчас она бежала уже не от странного звука, а от воспоминаний, просыпавшихся вместе с ней по утрам и развеивавшихся лишь к вечеру, когда девушка была совершенно обессилена.

Первым убитым ею человеком был франкский крестьянин, живший в хижине из дерева и глины. Селение, в котором стоял этот домик, было небольшим, там высилось еще три таких же дома, а еще хлев, сарай, амбар и конюшня. Все это было обнесено палисадом.

Руна целый день наблюдала за этой деревушкой и не заметила там никакого движения. С тоской она вспоминала о своем родном селении, которое пришло в такой же упадок. Да, кое-что здесь казалось ей чужим, но было много и знакомого. Нормандия, страна викингов в королевстве франков, была плодородней норвежских фьордов, но и она была покинута. Урожай гнил на полях, и никто его не собирал, многие поля стояли невспаханными.

Руна не думала, что найдет в амбаре зерно, она надеялась лишь на то, что прежние жильцы этой деревушки оставили тут кое-какие инструменты и оружие.

Неожиданно для себя она наткнулась на живых существ. В одном из домов прямо в комнате возились четверо поросят и две курицы. Девушке захотелось их зарезать и съесть, настолько она была голодна. Она искала яйца, и в этот момент за ее спиной завопила женщина. Не успела Руна повернуться, как на нее набросился какой-то мужчина. Его лицо было покрыто сеточкой морщин, под глазами залегли круги, но руки были сильными. В правой руке он сжимал грабли с острыми зубцами.

Руна попыталась что-то сказать, но, конечно, ее не поняли.

В отчаянии она обнажила нож:

– Отпустите меня, и вы меня больше не увидите!

Когда мужчина бросился на нее, Руна опустила нож, пригнулась и проскользнула мимо него в дверь.

Но едва она успела добежать до палисада, как сзади послышались шаги, повеяло холодом и правая рука крестьянина опустилась ей на плечо. Руне удалось вырваться. Она метнула нож. Девушка даже не целилась, она действовала инстинктивно, понимая, что спасает свою жизнь.

В следующее мгновение мужчина осел перед ней на землю. Из раны текла кровь, тело подергивалось.

Руна замерла рядом с ним. Ей удалось преодолеть страх и вытащить нож из еще теплой плоти. Кровь окропила ее руки, но девушка не могла оставить здесь свое единственное оружие. Ее стошнило на землю рядом с трупом. А потом она убежала.

Всякий раз, думая об этом, Руна впадала в отчаяние. И все же в тот день она не плакала – нет, рыдала она уже потом, когда ей пришлось забить камнями волчат.

Какое-то время Руна держалась подальше от селений, но ей нужны были инструменты и оружие. И вновь пришлось воровать.

Один раз девушке удалось раздобыть огниво, в другой раз – варежки, не из войлока, как те, что она носила раньше, а из шерсти, но все равно в них было тепло.

Руна убегала, если ее замечали. Она сопротивлялась, если ее пытались остановить. И убивала, если ее жизни угрожали.