Образ власти в современных российских СМИ. Вербальный аспект - В. Н. Суздальцева

номинаций, с помощью которых обозначаются представители власти (см. ниже, пп. А, Б). Некоторые из вербальных единиц, которые в них входят, соответствуют тем, что были приняты и раньше в российских СМИ, а некоторые — результат развития словоупотребления постперестроечной эпохи.

А. Номинации, с помощью которых производится служебно-иерархическая идентификация, т. е. обозначения занимаемых постов, должностей и т. д.: Президент Российской Федерации, Председатель Правительства Российской Федерации, премьер-министр, Председатель Государственной думы, мэр, губернатор, министр обороны, Секретарь Совета безопасности и т. д. Идентификация может быть а) полной: Президент Российской Федерации, губернатор Красноярского края и т. п.; б) сокращенной (соответствие общей тенденции к эллиптизации, свойственной современному массмедийному стилю): президент, премьер, губернатор и т. п. Служебно-социальные идентификации могут указывать на конкретный пост, конкретную должность (см. выше), а могут представлять служебно-социальный статус личности в более общем виде: первые лица государства, чиновники высшего ранга, государственные служащие, государственные мужи (ирон., см., например: «На что государственные мужи тратят наши кровные» — подзагол., АиФ, 2010 № 48), чиновники и т. п. Подавляющее большинство из этих обозначений — новые для российского внутриполитического дискурса постсоветского периода. Так, в синонимической паре: мэр — градоначальник — первое существительное (мэр) — прежний экзотизм. А второе (градоначальник) большинство относительно недавно выпущенных толковых словарей все еще трактуют как устаревшее.

См., например, в «Большом толковом словаре русского языка» под редакцией С.А. Кузнецова: «Градоначальник —…В России до 1917 г.: должностное лицо с правами губернатора, управляющее каким-либо городом, выделенным из губернского подчинения в особую административную единицу…» [2001: 224]). Исключение — словари Т.Ф. Ефремовой, где под цифрой 2 дается: «Разг. Должностное лицо, управляющий городом, мэр» [Ефремова 2012 https://slovar.cc/ras/tolk/56426.html].

Между тем многочисленные примеры из печатных СМИ позволяют говорить и об актуализации этого существительного, и о его нейтрализации. См., например: «Сергей Собянин: «Что я сам сделал для страны?»: ВРИО столичного градоначальника считает: прежде чем спросить что-то с государства, надо задать тот же вопрос себе» (АиФ, 2013 № 36); «Собеседник «HГ» отмечает, что сейчас позиция градоначальника крепка, уровень доверия населения к нему высок, он обладает мощным ресурсом и может похвастаться хорошим результатом ЕР на выборах в протестном городе…» (Незав. газ., 27.11.2012).

Вернулось в активное употребление существительное фискал — 'работник налоговой службы' (см.: «Фискал» — название цикла передач на радио Эхо Москвы, ведущий — А. Починок). Существительное чиновник употребляется и в контекстах негативного характера (как синоним к 'бюрократ, формалист'), и в качестве оценочно нейтрального обозначения: «Чиновнику легче дать, чем его кормить» (Собеседник, 2013, № 30) — негативная оценочность; «Жесткая позиция чиновников «Газпрома» по украинскому газовому вопросу, как выяснилось, пользуется поддержкой простых российских жителей» (Вр. нов., 28.12.05) — оценочно нейтральное (подробно об оценочности слова чиновник см.: Суздальцева 2008, № 6).

К некоторым из идентификаций этой группы выработались устойчивые синонимические ряды, включающие компоненты, опять-таки новые для языка политических текстов отечественных массмедиа:

— Президент, лидер в ряду: президент Российской федерации (вариант: президент РФ) — президент России — российский президент — глава государства — глава российского государства — российский лидер — президент (иногда пишется с большой буквы, напр.: «На прошлой неделе Президент собрал Совет по науке, технологиям и образованию» — АиФ, 2004 № 44);

— Губернатор N-ского края — губернатор — глава края;

— Председатель Правительства РФ — премьер-министр — премьер (иногда с преформой господин/г-н) — глава кабинета министров — первый министр («На вчерашнем заседании правительства выяснилась главная мечта премьер-министра Фрадкова: первый министр хочет, чтобы бизнес ответил на грандиозные социальные планы государства» — Вр. нов., 12.05.06);

— Министр обороны — глава оборонного ведомства — глава военного ведомства — начальник военного (оборонного) ведомства;

— государственный служащий — чиновник (высокопоставленный чиновник — о любом из государственных лидеров) — должностное лицо — официальное лицо — аппаратчик;

— работник налоговой службы — налоговик — фискал.

Иногда служебно-идентифицирующие номинации подаются в формах, свойственных разговорно-непринужденному стилю:

— министр культуры — культурный начальник (см. о В. Мединском: «Тяжелая неприязнь к «барокко и рококо» сквозила за строками культурного начальника» — Нов. газ., 12.12.2012);

— министр финансов — главный финансист (об А. Кудрине — Вр. нов., 23.12.04).

В целом же в употреблении служебно-идентифицирующих номинаций допускается большая, нежели прежде, свобода использования полуофициальных и неофициальных обозначений:

1) широко применяются сокращения: премьер, налоговик, генпрокурор (то же касается обозначений учреждений, ведомств: Кабмин, Госдума, Облдума и т. п.);

2) весьма распространены шутливые обыгрывания названий должностей, а также государственных учреждений. В этом существенное отличие смыслового пространства «власть» в его нынешнем состоянии от номинативных единиц, наполнявших его в прежние эпохи. Дореволюционная российская журналистика долго следовала принципам обозначений чинов, званий и титулов, выработанным в эпоху Петра, возможны были лишь некоторые отступления и сокращения. Не допускались вольности и в СМИП советского периода. Только в период постперестройки журналистика получила право распространять правила речевой игры и на номинации властей предержащих. Например: «Министр нападения» — о министре обороны Сергее Иванове (Вр. нов., 07.06.05.) — антонимическая замена; «Премьера министров»: Правительственные чиновники дебютировали в роли гонителей театра» (загол. и подзагол. — Нов. Изв., 18.05.06) — парономазия; «Сказка о МЭРТвом царевиче» — о главе Министерства экономического развития и торговли Германе Грефе (загол., АиФ, 2006 № 24) — прилагательное, написанное с «нерусским акцентом», омонимично аббревиатуре — названию министерства — МЭРТ.

3) появились новые образно-оценочные устойчивые выражения, выступающие в качестве служебно-идентифицирующих номинаций. Известны насмешливые прозвища, которые давали чиновникам в XVIII-ХГХвв.: крапивное семя, крючки. См. данные «Фразеологического словаря русского языка» под редакцией А.И. Молоткова: «Семя крапивное. Устар. Презр. Чиновники-взяточники и крючкотворы; чиновники вообще…. Первонач.: презрительное прозвище приказных и подьячих в Московской Руси. Например: «Попадись только в руки подьячим….всю кровь из вас выпьют по капельке. Подлинно, крапивное семя: ни стыда, ни совести!» (Загоскин)»[1978: 420]. Устойчивые выражения нового времени отражают общие тенденции развития лексикона современных массмедиа. С одной стороны, отмечаются случаи влияния английского языка. Такова, например, известная еще в 1989 году, зафиксированная «Словарем перифраз русского языка» А.Б. Новикова калька с английского «белые воротнички», обозначающая, в числе прочего, работников управленческого аппарата, см.: «Круг управленческих организаций определил Госкомстат РСФСР… каждый четвертый «белый воротничок» подлежал сокращению. Меньше ли «белых воротничков?» (Вечерний Ленинград, 02.08.89) [Новиков 2000: 39–40]. С другой стороны, возрождаются, пока в качестве иронических обозначений, некоторые фразеологизмы, бытовавшие до революции в России, например «государево око» — название учрежденной Петром Первым должности генерал-прокурора.

«Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений» сообщает, что впервые выражение было употреблено самим Петром Первым. Представляя Сенату первого генерал-прокурора Павла Ивановича Ягужинского, император произнес: «Вот мое око, коим я буду все видеть» [dic.academic.ru/dic.nsf/dic_wing-words/1929/Oko]. Ранее, составляя первую редакцию должностной инструкции, Петр так определил статус генерал-прокурора: «Оный чин есть око наше и сердце всего Государства [там же].

В современных СМИ: