Паренек из Уайтчепела - Евгения Бергер

– пойду разведаю, что к чему. По любому сваливать надо, пока шпики не набежали». А тут снова выстрелы... раз... другой... третий… Мы выскочили из комнаты и понеслись к лестнице, – Джек сглотнул, – а на ней... призрак, сэр, самый что ни на есть настоящий: две ноги, а голова как у зверя... И рычит по-звериному! Увидал нас и вскинул руку с оружием… Рыжий Джон и понять ничего не успел, а тот снес ему пол лица... Меня брызгами обдало.

Теперь стало понятно, отчего лицо Джека пятнистое, что яйцо куропатки, и одежда под стать общему виду.

– Дальше, – скомандовал Ридли

– А что дальше? – вскинулся паренёк. – Меня такой ужас сковал, что я не сразу нашёлся что делать: бросился наутёк, ворвался в первую комнату без разбору, забился под кровать да так и лежал под ней, пока вы не выволокли меня.

– И «призрак» за тобой не последовал? – осведомился Ридли.

Джек обхватил свое тощее тело руками и затрясся, как при ознобе.

– Я слышал, как он проходил мимо комнаты... дважды. Подволакивал ноги как пьяница... и что-то бубнил себе под нос.

– Подволакивал ноги? – ухватился за его слова Ридли. – То есть призрак был вовсе не призраком, а простым человеком, таким же, как ты или я?

Джек замотал головой.

– Не знаю, сэр. От страха у меня в голове помутилось – мог и ошибиться.

Ридли задумался над рассказом парнишки: сплошная мистика, как ни крути.

Снизу послышались голоса, топот нескольких ног и поверх всего властный голос, вопрошающий:

– Где ваш начальник? Проводите меня к нему. Хочу знать, что здесь случилось!

Ридли мгновенно оценил ситуацию...

– Дрискоул, отведите мальчишку на кухню, – обратился он к подчиненному. И самому Джеку: – Не вздумай сбежать. Хуже будет!

В тот же момент в комнату ворвался высокий мужчина в крагах и стеком в руке. Его породистое лицо не оставляло сомнений в том, кто перед ними.

– Что творится в моем собственном доме? – гневно осведомился он. – Я хочу знать... – он запнулся на полуслове, заметив мертвое тело мисс Хорн. – Боже, – его гневливость слетела, словно плохо подогнанная маска, – Розмари... Хорн... Что с ней? – он подался вперед... и замер.

– Мертва, – невозмутимо отозвался инспектор. И для проформы осведомился: – С кем имею честь говорить?

Мужчина, не отводя потрясённого взгляда от мертвой девушки, отозвался:

– Сэр Уильям Каннинг, хозяин этого дома.

Ридли кивнул и тоже назвался, однако новоприбывший едва ли слышал его слова...

– Как она умерла? – вопрос Каннинга прозвучал с надрывом, но твердо. Привычка держать лицо, скрывая эмоции, давала о себе знать...

– Трудно сказать наверняка, – отозвался инспектор Ридли, – однако я полагаю, что мисс Хорн была отравлена...

– Отравлена? – повторил мужчина. – Но почему? И кем? Кто мог решиться на такое, – он запнулся, подбирая верное слово, – злодеяние... Мисс Хорн была чудной девушкой! Насколько я знаю, никто не держал на нее зла.

Ридли многозначительно кашлянул в кулак.

– Простите, сэр Каннинг, но я вынужден задать вам вопрос...

Каннинг, сделав резкий разворот к говорившему, предупреждающе свел брови на переносице.

– О чем вы хотите спросить меня, инспектор?

Вот, с этого всегда все и начинается, подумалось Ридли, с трудом удерживающему вежливое выражение лица.

– Мисс Хорн, – начал он с осторожностью, – являлась компаньонкой вашей жены, насколько я знаю…

– Все правильно, так и... было, – запнулся было он. – Что-то еще?

И Ридли с особенным ударением произнес:

– Мисс Хорн была не только компаньонкой вашей жены?

Лицо его собеседника вспыхнуло.

– На что вы намекаете, инспектор?!

– Вы знаете, о чем я, сэр Каннинг, – отозвался тот с готовностью, – и будет лучше, если мы перестанем ходить вокруг да около... – А потом спросил напрямую: – Связывали ли вас с мисс Хорн нежные чувства? Вы симпатизировали друг другу?

Каннинг, сверкнув глазами, заговорил с высокомерным апломбом:

– Мисс Хорн была дальней родственницей моей первой умершей жены, и потому, когда девушка оказалась в затруднительном положении и обратилась ко мне за помощью, я не посмел ей отказать... – И пояснил: – Моя нынешняя супруга крайне болезненная, подверженная мигреням женщина, и она решительно нуждалась в ком-то надежном, способном позаботиться о ней в любой момент дня и ночи – мисс Хорн подошла для этого идеально. Более высоконравственной и достойной девицы и найти было бы сложно... Поэтому, да, я симпатизировал мисс Хорн, вот только не в том извращенном смысле, на который вы столь дерзко мне намекаете, инспектор.

Ридли склонил голову, как бы признавая свою ошибку.

– И все же мисс Хорн мертва, – произнес он. – Как мертвы и те шестеро грабителей, что пали жертвами бесплотного духа с головой животного... и револьвером в руке, который, если верить случайному свидетелю, ни разу не промахнулся. – И заключил: – Не хотите ли поведать, как вам удалось в столь короткий срок добраться из Сассекса в Лондон? Нарочного с оповещением о случившемся отправили чуть более часа назад.

Мужчина извлек из кармана сложенный листок бумаги и протянул его собеседнику.

– Анонимное письмо, – пояснил он. – Можете прочесть. Я получил его этим вечером и сразу же отправился в путь, я и два моих спутника... К сожалению, сильнейший ливень задержал нас в пути, и мы были вынуждены пережидать его в таверне на северной дороге. Именно потому мы и не сумели прибыть вовремя... – И в задумчивости: – Быть может, не задержись мы в пути, мисс Хорн все еще была бы жива...

Ридли покачал головой.

– Девушка была мертва еще до начавшейся перестрелки в доме. Полагаю, оба эти преступления могут быть никак не связаны между собой... хотя... сказать однозначно в данном случае невозможно.

– Не думаете же вы, что мисс Хорн как-то связана с этими преступниками? – возмутился Каннинг с горячностью. – Она бы никогда...

Инспектор Ридли никак на это не отозвался, молча пробежав анонимное послание глазами.

– Вы не узнаете почерк? – спросил он собеседника, и тот отрицательно мотнул головой, произнеся:

– Бумага дешевая, почерк корреспондента достаточно коряв, чтобы предположить в нем представителя низшего сословия... Единственное, я не понятно, зачем? Поначалу я думал даже, что это шутка и не хотел принимать написанное всерьез, но мои друзья убедили меня не отмахиваться от