В поисках черного золота - Владимир Аверин

Бррр! Б! Бы-бы-бых! Тррру-ту-ту! Пшш! Пфф! Кхх! Взбздых!

«И игра у него какая-то странная. По выстрелам понятно, что это не обыкновенная «стрелялка», а что-то новое. Надо будет взять у Пузыря дискету с этой игрой и переписать на свой компьютер».

Брабах!!! Брах!! Бах! Пррррщщщ… Пух!

«Да что он там, с ума сошел, что ли? В такую рань многие еще спят. Этак он весь дом разбудит».

Ррррррррррррррррррррррр! Бррррррщщщщ- щщщщщщ! Дых!

— Пузырь! Убавь громкость! — открыв глаза, крикнул Вадик.

Он осмотрелся в чужой гостиной, протянул руку к журнальному столику, взял телефон и позвонил родителям. Они торопились на работу, поэтому Вадик быстро сообщил, что он жив и здоров, что в эту ночь не произошло ничего интересного, что отец Пузыря не объявился, что скоро Вадик вернется домой, обязательно подо- греет завтрак и съест его вместе с отличником и хорошим мальчиком Витей Пузыренко, с которого нужно брать пример ему, оболтусу Вадику Ситникову. Положив трубку, он услышал надрывный крик Пузыря:

— Вадик!!! Ты что, издеваешься?!! Быстро просыпайся и звони в «ноль три»!!!

Снова раздался взрыв. Вадик вышел из гостиной и все понял.

— Ну что, застрял? — спросил он, остановившись у закрытой двери в туалет.

— Может, это у меня на нервной почве? Из-за того, что сегодня ночью я переволновался?

— Нет, Пузырь, это у тебя не на нервной почве, это у тебя на почве обжорства. Помнишь, я говорил тебе: не ешь сырые сардельки и немытые помидоры? Помнишь?

— Помню, — проворчал Пузырь.

— Помнишь, я говорил, что тебя из туалета за уши не вытянешь, помнишь?

— Да что ты заладил: помнишь — не помнишь?!! Будешь допрашивать меня или вызовешь «скорую»?!!

Вадик принес телефон к туалету, снял трубку и в нерешительности остановился. Он не знал, как вызывают «скорую» и что говорят в таких случаях, ведь обычно звонили родители. Вадик негромко постучал в дверь туалета.

— Кто там? — машинально спросил Пузырь.

— Водопроводчик, — пошутил Вадик и, чтобы Пузырь не взорвался от негодования, поспешил серьезным тоном спросить: — Что сказать врачу?

— Правду!

— Про то, как ты сегодня ночью залез на склад, а потом убегал от охраны, и из-за этого у тебя на нервной почве?..

— Нет! — крикнул Пузырь, перебив Вадика. — Про это не говори! Скажи, что у меня болит живот, что я объелся сальмонеллами! Скажи, что у тебя друг погибает! Ну придумай что-нибудь! Пусть поскорее приезжают!

Вадик набрал «03».

— «Скорая». Диспетчер слушает, — произнес женский голос на другом конце провода.

— Я хочу вызвать врача. Моему другу плохо.

— На что жалуется?

— У него живот болит.

— Где болит? В желудке или в кишечнике?

— Вообще-то я в этом плохо разбираюсь. Может быть, вы сами послушаете и решите? — Вадик поднес телефонную трубку к двери туалета.

Тр-р-р! Тр-р-р! Тр-тр-тр! Дрын-дын-дын!

— Что там у вас тарахтит? — спросила женщина, когда Вадик снова приблизил трубку к своему уху. — Отойдите от мотоцикла, вас плохо слышно.

— Это не мотоцикл, — возразил Вадик. — Это больной.

— «Скорая» будет, — не задавая лишних вопросов, сказала диспетчер.

Вадик назвал адрес и положил трубку. Через несколько минут из туалета вылез бледный как полотно Пузырь и, согнувшись в три погибели, добрался до своей комнаты и рухнул на кровать.

Пока машина «скорой помощи» мчалась по московским улицам, Витя Пузыренко рассказал Вадику про утренний визит Растатуры. Закончив рассказ, Пузырь закрыл глаза и слабым, почти неслышным голосом произнес:

— Наклонись поближе, мне надо тебе кое-что сказать, — Пузырь указательным пальцем поманил приятеля и, когда Вадик нагнулся над ним, прошептал: — Обещай, что выполнишь мою последнюю просьбу.

— Обещаю, — сказал Вадик, едва сдерживая улыбку.

— Отомсти за меня Растатуре, — еле слышно произнес Пузырь. — В моем рюкзаке лежат документы из подвала. Отнеси их в милицию. Это моя последняя просьба.

Вадик поправил на шее Пузыря смятый воротник рубашки, достал из кармана носовой платок и громко высморкался. Изобразив на своем лице выражение безутешной скорби, он всхлипнул и, как мог серьезно, сказал:

— Витя. Друг мой. Ни о чем не беспокойся. Я буду ухаживать за твоей могилкой.

Пузырь приоткрыл один глаз и с подозрением посмотрел на приятеля. Когда он понял, что Вадик не воспринимает всерьез его страшную, смертельную болезнь, Пузыренко покраснел, набрал в легкие воздуха, чтобы отругать друга за бессердечие, и… И в этот момент в дверь позвонили.

Вадик вышел в прихожую и вернулся в комнату с пожилым мужчиной в белом халате. Врач поставил на стол алюминиевый чемоданчик с красным крестом на крышке, сел рядом с Пузырем и стал задавать вопросы, считать его пульс, рассматривать язык, горло, оттягивать пальцами нижние веки. Потом он задрал рубашку боль- ного и стал щупать его живот, не переставая спрашивать: «Тут больно? Тут больно? Тут больно?»

Когда Пузырь признался, что ел сырые сардельки и немытые помидоры, доктор покачал головой, дал Пузырю таблетку и велел собираться в больницу.

— А можно я дома полечусь? — недовольно поморщился больной, который еще несколько минут назад давал Вадику свое последнее, предсмертное поручение.

— Кишечная инфекция — дело серьезное, — сказал доктор. — Может быть, у тебя легкое желудочное расстройство, но не исключена холера, бруцеллез или сальмонеллез. Надо провести серию анализов, сделать промывание желудка, а для этого необходимо поехать в больницу.

— Надолго?

— Результаты анализов будут готовы через три дня, а до этого придется полежать в инфекционном отделении, — сказал доктор, взяв свой чемоданчик.

Пузырь достал из шкафа тренировочный костюм и чистое полотенце, сунул вещи в целлофановый пакет и грустно посмотрел на Вадика. Тот беспомощно развел руками и обратился к врачу:

— В какую больницу его повезут?

— Во вторую детскую.

— Я могу проводить тебя’ до больницы, — предложил Вадик.

— А если позвонит мама или батя?

— Чтобы они не волновались, оставь на автоответчике запись, что тебя повезли в больницу лечить от холеры.

— Спасибо за совет, — проворчал Пузырь. — Если они узнают, что у меня холера, то у них будет инфаркт. Лучше оставайся в моей квартире и жди звонка. Ключи от квартиры лежат на трюмо, — он кивнул на трельяжную полку, тяжело вздохнул и вышел в коридор.

Вадик проводил врача и Пузыренко до выхода из квартиры, закрыл за ними дверь и, вернувшись в комнату, выглянул в окно, чтобы на прощание махнуть приятелю рукой.