Сердце странника - Анна Климова

— Отослала, — услышала она сзади голос Семена Григорьевича. — Сказала, ступай, одна посижу. Сильная женщина. А вы, девушка, простите, кто ей будете?

— Никто. Я живу в ее квартире. Она меня пригласила.

— Ага. Понятно. А я вас с дочкой Зои перепутал. Анюта, дочка Зойкина то есть, все время рядом с Анжеликой Федоровной была. И сын Мишка. Любила их Федоровна.

— У Анжелики Федоровны тоже были дети?

— Не дал ей Бог родных деток. Так она Анюту с Мишкой стала своими считать. Прикипела к ним.

— И что с ними случилось?

— Живут себе. Что с ними может случится? Каждый сам по себе, — неприязненно отозвался Семен Григорьевич. — Ни тебе благодарности, ни толку с их жизни. Почему, вы думаете, Зойка с ней живет столько лет? Потому что негде. Мишка-то, сынок Зойкин, квартиру, что Михаил Степанович ей выхлопотал, себе отцыганил с концами. А Зоя — женщина гордая. Не стала с родным сыном собачиться из-за квартиры. Ушла и все. А Анюте дача Михаила Степановича досталась. Хорошая была дача. В поселке возле Степянки. Так она ее продала и сгинула куда-то. Зоя ничего про нее не рассказывала. У нее, говорит, своя жизнь. Вот я и подумал, когда вас увидел, не Анюта ли вернулась. Оказывается, нет. А Зойка молодец. Держится, и Федоровну смотрит. Столько лет уже. А ведь чужие люди. Вот такие, девушка, пироги выходят. Да. Иногда чужие люди роднее всех на свете становятся. И не поймешь, правильно это или нет. Может, и правильно, — помолчав минуту, добавил весело: — Нет, Зойка молодец! В девяносто первом году-то им совсем худо было. Все деньги пропали, но жить надо было как-то. Анжелика всегда как малый ребенок была. Ни купить подешевле, ни сдачу подсчитать никогда не удосуживалась. Продавщицы в ихнем гастрономе ее быстро раскусили и обсчитывали безбожно. Да так, что Зойка за голову хваталась и бежала потом с ними ругаться. А под старость Анжелика умом стала совсем худа. Вбила себе в голову, что книги Михаила Степановича, мужа ее, начали издавать за границей. И давай Зойку ругать, что та присланные книги от нее прячет. Зойка звонит мне, чуть не плачет. Ну, у меня знакомые были в типографии. Сделали по рукописям три экземпляра книги. Анжелика рада-радешенька, и Зойка вздохнула свободнее. А как работать по другим домам пошла, стала деньги приносить. Тут Анжелика снова в крик. Мол, ничего есть не буду, если моей пенсии не хватает. Зойка возьми и скажи, что это гонорары за книги стали приходить. Так и живут. А тут на днях Зоя опять позвонила. Говорит, сукин ты сын, Семен. Фифа (это она Анжелику Федоровну так все время за глаза называла) столько для тебя сделала, а ты и носа не кажешь. Навестил бы ее, говорит, да свозил куда. Пристыдила, конечно. Да.

— Так это она все устроила? — удивилась Кристина.

— А то кто же? Она самая. Зойка. Ух, и горячая девка была! За всем у нее свой глаз был. Чуть что не так, налетит коршуном! Заклюет!

— Что же вы меня бросили? — Анжелика Федоровна помахала им рукой. — Едемте, едемте еще куда-нибудь!

Толкая кресло к машине, Кристина думала о том, что никогда у нее не было такого удивительного вечера и таких удивительных открытий по поводу человеческих отношений. Никогда.

* * *

— Старик, Старик, что же ты задумал? — проговорил Тимофей, просматривая на портативном компьютере снимки, сделанные цифровой камерой. На них Богдан Сергеевич то с Олегом, то с Ирой, то пожимает кому-то руку, то говорит по мобильному телефону. Вообще Старик постоянно вел с кем-то активные переговоры. Определение «с кем-то» не очень устраивало Тимофея, и он вскоре выяснил, что это в основном был некто Генри Остерман, имевший адвокатскую практику в Англии. Он не являлся сотрудником крупных адвокатских контор. Господин Остерман сам имел офис в Лондонском Сити и специализировался на имущественных вопросах. Несколько часов Тимофею понадобилось, чтобы получить некоторое представление о том, чем именно живет лондонский офис Генри Остермана во время его пребывания в Беларуси. В офисе, как оказалось, шла напряженная и даже кипучая жизнь. И всего лишь раз, один-единственный раз Тимофей нашел в электронных документах адвоката упоминание о компании «ИТФ Компьютере Лимитед». Компания заключила договор с адвокатской конторой «Остерман» на предмет «анализа финансово-инвестиционной политики компании». И это было странно, потому что «ИТФ Компьютере Лимитед» имела собственную адвокатскую службу, которая могла день и ночь анализировать что угодно. Но если уж такой договор заключен, то почему Генри Остерман (в далеком прошлом гражданин СССР Геннадий Маркович Остерман) вместо скрупулезного анализа, который надо производить в Лондоне, мирно попивает кофе со Стариком в кафе «Безе» на проспекте Франциска Скорины в городе Минске? Что за причудливые встречи?

Но стоило предположить, что компании «ИТФ Компьютере Лимитед» до зарезу нужен был неофициальный представитель за пределами границы Великобритании, как эти встречи теряли свою причудливость и приобретали вполне объяснимое значение.

Итак, надо полагать, Генри Остерман негласно представляет интересы «ИТФ Компьютере Лимитед» в деле, задуманном Стариком. Но Старик не мог задумать ничего хорошего для компании «ИТФ Компьютере Лимитед», если уж положил глаз на ее денежки! Иначе говоря, компания могла знать о планах Старика, если подослала к нему своего представителя-соотечественника. Если следовать логике, она сама должна в них участвовать. То есть сама себя ограбить, что ли?

Какая-то жуткая головоломка! Совершенный бред с полутора миллиардами годового оборота.

«Он просил тебя не совать свой нос дальше, чем это надо», — вспомнились слова Иры.

Тимофей с радостью сунул бы нос, но вот только куда? Куда?

С того самого времени, как он позвонил Старику и сказал, что «летит» на борту самолета, прошло два дня. За это время Димка успел отрапортовать о своем благополучном прибытии в Туманный Альбион. Голос Димы был подозрительно жизнерадостен, из чего можно было заключить, что он успел перед этим посетить парочку знаменитых английских пабов. Тимофей убедительно попросил его не злоупотреблять. Дима пообещал. Тогда Тимофей сказал, что можно звонить по условленному номеру и договариваться о встрече. Дима ответил: «Есть, шеф!»

Сам Тимофей жил на съемной квартире и почти не выходил из нее. Ему пришлось купить новый мощный ноутбук, так как тащить из дому свой компьютер было бы глупо. Кто-то из сообщников Старика мог навестить пустующую квартиру и обнаружить отсутствие такой крупногабаритной вещи. Не в Лондон же Тимофей его увез!

Вообще, как оказалось, снять квартиру в Минске было не так просто, хотя газеты пестрели объявлениями. Бал правили агентства. Все они просили предоплаты за «предоставление информации о квартирах». После получения оной выдавали клиенту куцый списочек адресов-телефонов и умывали руки. По номерам же либо никто не отвечал, либо говорили, что квартира давно сдана. Раздраженный Тимофей прошел прямо в кабинет директора агентства и ничтоже сумняшеся сказал, что если его через час не вселят, он, как почетный работник налоговых органов, за себя не ручается и может натворить разных неприятных дел. И тут же, словно специально для него, нашлась уютная однокомнатная квартирка на улице Романовская Слобода. «Метро рядышком, — заискивающе улыбался директор, передавая ключи Тимофею. — На подъезде замочек кодовый. Квартирка чистенькая. Для друзей берегу». Становиться другом ушлого директора Тимофею не хотелось, поэтому он поспешил покинуть агентство в мрачном молчании.