Ничей - Алексей Борисов

ты обязан всё заранее знать! Плохо, Алексей Николаевич, очень плохо.

Я ждал продолжения.

— Все говорят, что ты — человек конфликтный.

— Кто «все»? Толиков?

— Неважно.

Повисла пауза. Спикер вроде бы хотел сказать что-то еще, но колебался. Я первым нарушил тишину.

— Вы мою служебную записку читали?

Виталий Иванович пошарил одной рукой по столу.

— Нет пока. Видел, прочитаю.

Я подождал еще секунд десять. Спикер не говорил ни слова. В голову ко мне опять полезли картины из недавнего прошлого. Хрюшников стал спикером абсолютно случайно. После выборов «Ядрёная Россия» продвинула его в замы к своему тогдашнему вождю, который возглавил губернский парламент. То был очевидный «потолок» Виталия Ивановича. До пенсии ему оставалось ровно четыре года, и номенклатурного веса для взятия следующей высоты явно недоставало.

Находясь в тени амбициозного и полного далеко идущих планов спикера, Хрюшников приглядывал за беспокойным хозяйством во время отлучек вождя, изредка подписывал наиболее щекотливые постановления и распоряжения, которые почему-либо не стремилось подписывать первое лицо. Слыл истинным солдатом партии — на вид недалеким, исполнительным, голосующим как надо и призывающим других. Конфигурация сложилась, портфели были розданы тем, кому следует, и перемен в принципе не предвиделось.

Беда пришла, откуда не ждали. Спикер и вождь не вернулся из очередной командировки: по дороге домой оторвался тромб… «Белый дом» пребывал в растерянности. Ландшафт законодательного собрания был плотно утоптан под конкретного человека. Желающие подхватить бразды, само собой, нашлись, но губернатору все они показались слишком ретивыми. Хрюшников, напротив, молча стоял в карауле с траурной повязкой на рукаве и никуда не рвался.

В «белом доме» поколебались и приняли решение, удивившее многих. Так в кресле спикера появился Виталий Иванович, возле которого потом появился я.

Я кашлянул.

— Поручения пресс-службе будут, Виталий Иванович?

— Поручения? — Хрюшников чуть привстал в кресле, поправляя полы пиджака. — Нет. Иди, работай.

День угас окончательно. Я механически наводил порядок в тумбочке и думал о последних событиях. И, правда, гадкое было ощущение и тревожное. Будто некто осторожно ходил где-то рядом кругами, ступая мягко и глядя в спину, а на глаза не показывался. Иногда словно дышал в затылок…

Кто-то позвонил на мобильный. Я долго смотрел на незнакомый номер, потом ответил.

— Слушаю.

— Алексей Николаевич, здравствуйте! Извините за беспокойство. Это из редакции «Модного журнала». Меня зовут Яна.

— Очень приятно, — рассеянно ответил я, мысленно отметив, что голос у неведомой Яны в самом деле приятный.

— Алексей Николаевич, как вас можно увидеть?

— Очень просто. Приходите и увидите.

— Ой, а когда вы свободны? — кажется, обрадовалась Яна.

— Вообще-то обычно занят.

— Но, может, для меня сделаете исключение? — в голосе у модницы, как я ее сразу окрестил, промелькнуло нечто умеренно-игривое.

— Может, — в тон ей отозвался я. — А что за разговор будет?

— Хотелось бы обсудить возможное сотрудничество.

— Яна, — очень проникновенно сказал я, — обязан вас предупредить: вероятность такого сотрудничества небольшая. Это не мой личный произвол, такова позиция руководства.

— Спасибо вам, что предупредили, но… может, всё-таки есть шанс? — немного жалобно спросила Яна.

— Теоретический, — откровенно сказал я.

— А когда мне можно подойти?

— А вы когда хотели? — вопросом на вопрос, как в Одессе, ответил я.

— Я могу сейчас. То есть, минут через пять. Я здесь недалеко, — заспешила модница.

— Приходите, я вас внизу встречу.

— Ой, буду так признательна, — буквально запела Яна.

— Не за что. У вас ведь аккредитации нет, всё равно не пустят.

Временно простившись с певучей сотрудницей «Модного журнала», я поразмышлял еще с минуту и набрал другой номер — на этот раз с мобильного телефона, предварительно выйдя в коридор.

— Да, — коротко отозвался густой баритон.

— Надо пообщаться, — в тон ему сказал я.

Человек помолчал немного.

— Давай там же, где в прошлый раз, ровно через час.

— Буду, — пообещал я, и содержательная беседа завершилась.

Яна явилась на вахту даже раньше, чем обещала мне. Я сразу узнал свою собеседницу, хотя минут семь назад и не подозревал о ее существовании.

— В «Модном журнале» все так одеваются?

Гостья широко улыбнулась.

— За мной никто в редакции угнаться не может!

— Да, бегаете вы, наверное, быстро, — я посмотрел на ее ноги от ушей.

Яна слегка зарделась. Я перевел взгляд на пост охраны.

— Эта девушка со мной.

— Пожалуйста, — милиционер кивнул.

От модницы пахнуло какими-то дорогими духами — может быть, даже настоящими французскими. Я в них плохо разбираюсь. И походка у нее была соответствующая. Семён Маркович, вывернувший из-за угла, аж присел.

— Какие к вам красавицы ходят, Алексей Николаевич!

— Исключительно по служебным вопросам, Семён Маркович.

Домашевский залоснился.

— Ах, Алексей Николаевич, хорошее дело — молодость. Разве я против?

Оставив его завидовать, мы поднялись по лестнице. Каюсь, я специально пропустил Яну вперед, чтобы с этой позиции досконально изучить ее тактико-технические характеристики.

— Посмотрите налево, Яночка. Это наша достопримечательность.

— Ой, а что это? — гостья приостановилась.

— Павлин. Скульптурное изображение из гранита. Автор неизвестен: по крайней мере, мне, — я тоже улыбнулся.

— Откуда он у вас?

— Когда-то, две исторические эпохи назад, побывала здесь передвижная выставка. Потом она уехала, а павлина забыли.

— Какой он страшный… Простите, я не то говорю? — Яна прикрыла ротик ладошкой.

— Это символ регионального парламентаризма, — заметил я серьезно. — Но вам, как человеку новому, прощаю. На первый раз.

Я снова пропустил гостью вперед, затем и сам вошел в кабинет.

— Кофе будете?

— Вы знаете, Алексей Николаевич, я только что пила. Может, потом?

— Потом? — я хмыкнул. — Это уже интересно. Ну, рассказывайте всё подробно. Вы журналистка?

— Нет, к сожалению. Я менеджер по рекламе. И мы очень хотим сделать интервью с вашим спикером.

— Гламурное?

— Ну, что-то вроде.

Я помассировал затылок.

— Яночка, признавайтесь, вы спикера нашего когда-нибудь видели? Хотя бы по телевизору?

Красотка потупилась. Я окончательно развеселился.

— Это ваша личная идея?

— Как вам сказать…

— Чувствую, что ваша. Но можете не признаваться. Жаль, сейчас времени мало, а то я просветил бы вас насчет некоторых аспектов местной политики.

— А когда у вас будет время? — спросила Яночка.

Я чуть не крякнул. Прозвучало, прямо скажем, двусмысленно.

— Дни какие-то непредсказуемые пошли, — начал я. — Сложные какие-то дни.

— А если завтра вечером? — продолжала пытать меня модница.

— Здесь?

— Здесь как-то официально…

Я внимательнее посмотрел на менеджера по рекламе. Ее блузка была расстегнута, пожалуй, на одну пуговку больше допустимого в официальном учреждении. По-моему, она предпочитала белье красного цвета.

— Ваши предложения, Яна?

— Давайте посидим в кафе. Вы не против, Алексей Николаевич?

— Я только за.

— Тогда вот моя визитка, — Яна полезла в сумочку и слегка наклонилась. Белье у нее точно было ярко-красным. Как и маникюр.

— Вам визитку не дам, — я