Тайны белого движения. Победы и поражения. 1918-1922 годы - Олег Гончаренко

14 апреля казаки близлежащих к Новочеркасску станиц напали на него, и на четыре дня заняли его до тех пор, пока подоспевшие красногвардейцы не выбили их из города, сопровождая свое возвращение волной погромов и казней, обрушившейся на местное население. К возвратившемуся со своим отрядом с зимовья в Сальских степях генерал-майору П. Х. Попову стекались казаки, на личном опыте познавшие все прелести большевистского гнета и формирующие собственное ополчение для защиты своих станиц от красных и рейдов по большевистским тылам. Красная армия была двинута на повстанцев для их рассеяния и уничтожения, однако как раз в эти дни к границам Дона подходила Добровольческая армия А. И. Деникина. Еще до подхода добровольцев казаки передали Деникину обращение через высланного к ним на разведку полковника Барцевича о том, что «…Дон восстал. Задонские станицы бьют челом Добровольческой армии, просят забыть старое и поскорее прийти на помощь».

29 апреля 1918 года добровольцы выступили на помощь донцам. А. И. Деникин приказал генералу B. Л. Покровскому взять четыре сотни казаков и черкесов и идти с разведкой впереди основных частей армии. Покровский возразил, сказав, что кубанские казаки вряд ли пожелают биться за интересы донских станиц, в то время как их собственные кубанские земли стонут под игом большевиков. Деникин заверил Покровского, что в его планы не входит оставление Кубани и скоро добровольческая армия вернется, чтобы закрепиться и на Кубани.

Добровольческая армия выступила на северо-восток и вступила в бой с красногвардейскими отрядами на Ставрополье, а к вечеру того же дня, окончив бой, повернула на западное направление, перешла железнодорожное полотно возле станции Ея, подрывники двинулись вдоль железной дороги, взрывая пути. К рассвету появился бронепоезд красных и эшелоны с красногвардейцами, которые, высаживаясь под огнем добровольцев, пытались атаковать, однако их атаку разметал артиллерийский огонь белых батарей, к тому же не давший бронепоезду красных подойти ближе и бить по артиллерии добровольцев прямой наводкой. После боя армия двинулась в село Лежанка. Туда же прибывали с известиями казаки окрестных станиц. Выяснилось, что в станицах Кагальницкой и Мечетинской стоят войска красных, что там идет расправа над уцелевшими после подавления восстания казаками, теми, кто не успел бежать от Красной армии в дальнюю станицу Егорлыцкую.

Деникин распорядился выслать в станицы конный полк Петра Владимировича Глазенапа, навстречу красным частям, а бригаде Африкана Петровича Богаевского, Корниловскому и Офицерскому полкам дал задание двигаться в обход красных, не вступая с ними в бой. По сбивчивым данным, полученным от своей разведки в станицах, командование красногвардейцев посчитало эти перемещения разных групп добровольцев общим отступлением и, стянув дополнительные силы, большевики выступили на село Лежанку. Бой у Лежанки продолжался двое суток, и пришлись эти дни на Великую пятницу и Страстную субботу. Красные части атаковали добровольцев непрерывно. Одна цепь, сметенная короткой контратакой бригады генерала Маркова, сменяла другую. На помощь марковцам со Ставрополья и с Кубани непрерывно подходили свежие полки, догонявшие ушедших вперед своих товарищей, и контратаки следовали одна за другой. Артиллерия красных била по селу беспрерывно. Несколько шальных снарядов попало в дом, где располагался штаб Деникина. На находившихся в нем генералов и офицеров посыпалась штукатурка и пыль, поднятая от взрывов.

На следующий день, в Пасху, основные силы добровольцев осуществили встречный удар по красным войскам, а вышедшие в тыл к ним полк Глазенапа и белые партизаны ударили столь слаженно и внезапно, что по всему фронту началось беспорядочное и хаотическое бегство красноармейцев и командиров Красной армии. Деникин велел передвинуть обоз в станицу Егорлыцкую, что высвободить ту часть Марковской бригады, которая охраняла и прикрывала его все это время. Марковцы тронулись в штыковую «психическую» атаку, и красные стали отступать. Отступление их тут же переходило в бегство, поскольку во след им устремился конный корпус И. Г. Эрдели. Потери бригады генерала Маркова составили 80 человек, из которых семеро были в Офицерском полку. Инженерная рота потеряла убитыми 8 офицеров и свыше 20 ранеными. В походном лазарете скопилось 160 человек раненых. Командир Офицерского полка полковник Дорошевич был ранен и заменен полковником Хованским…

В. Е. Павлов описывает 1-й день Светлой Пасхи в станице Лежанка: «22 апреля (5мая) 1-й день Святой Пасхи. Перед рассветом части бригады приготовились к возможному наступлению красных, но последние не появились: решили праздновать. Так русские люди, вчера ведшие бой, сегодня отдыхали и отмечали день Святой Пасхи в пятнадцати-двадцативерстном удалении друг от друга»[40].

Тем временем, чуть менее двух недель назад до описываемых событий, отряд полковника Михаила Гордеевича Дроздовского, пришедший на юг России маршем из Бессарабии, разбил оборону красных у Мелитополя и штурмом взял город. Дроздовцы обошли город Таганрог с севера, бывший в руках у немецких частей, и подошли к Ростову. В городе, где находились украинские, донецкие и местные красногвардейцы, царил красный террор. Брались заложники, расстреливались в ответ на вспыхивавшие в окрестных станицах стихийные восстания казаков, совершались налеты на магазины и склады, которые подвергались грабежу: чувствовавшие свою временность, большевики старались отыграться на населении. Генерал-майор A. B. Туркул, служивший в описываемое время в отряде Дроздовского в чине капитана, вспоминает:

«В Страстную субботу, 22 апреля 1918 года, вечером, началась наша атака Ростова. Мы заняли вокзал и привокзальные улицы. На вокзале, где от взрывов гремело железо, лопались стекла и ржали лошади, был убит пулей на перроне доблестный начальник штаба нашего отряда полковник Войналович. Он первый со своим 2-м конным полком атаковал вокзал. За ним подошла наша вторая офицерская рота. Большевики толпами потекли на Батайск и Нахичевань»[41]. Большевистское руководство в панике покидало Ростов, а солдаты большевистских полков, видя, что начальство бежит, предпочитали сдаваться неожиданно появившимся дроздовцам. Туркул так описывает вход дроздовцев в город: