Поцелуй забытой поклонницы - Сьюзен Стивенс

Тир улыбнулся, выслушивая планы Жасс. Его мысли о ней были совсем не невинны. Была только одна женщина в этой комнате, которую он хотел обучить, но отнюдь не компьютерным навыкам.

Он посмотрел на быстро темнеющее небо.

— Я скоро закончу урок, Жасс, — прервал он ее. — Я хочу, чтобы все ушли в надежные укрытия до того, как буря усилится. Буря будет сильной, поэтому я провожу пожилых людей домой, а потом вернусь к тебе.

Она возразила:

— Я сама о себе позабочусь. Тир.

— Да? Ты опять будешь рисковать, как во время недавней конной прогулки?

Почувствовав, как Жасс напряглась, он провел по ее руке тыльной стороной ладони, чтобы разрядить атмосферу. Сказать, что она в ужасе отпрянула от него, значит не сказать ничего.

— Разве ты не слышал, что я говорила, Тир? Тебе запрещено ко мне прикасаться.

Кожа вокруг глаз Жасс стала цвета слоновой кости, но ее глаза были почти черными. Тир замечал подобную реакцию у женщин прежде, но ни разу в такой ситуации. Страсти накалялись. Никто на них не смотрел, но любой человек мог подумать, что Тир прикасается к груди Жасс.

— Я отведу детей домой, — резко сказала она и отошла от Тира в сторону. Но прежде чем она смогла собрать детей, староста объявил о начале собрания.

Тир пожал плечами и одарил Жасс печальной улыбкой, когда она снова подошла к нему.

— Я полагаю, вертолет не прилетит и не спасет меня от тебя, — процедила она сквозь зубы.

Он выдержал ее взгляд:

— Нет. Погода очень плохая. Сегодня сюда никто не прилетит.

— Ты поговорил с Шарифом? — спросила она.

— Нет. А ты?

Жасс покачала головой:

— Средства связи не работают. Кто-нибудь знает, когда закончится буря?

— Если бы я мог выйти в Интернет, то узнал бы. Остается только строить предположения. — Он пожал плечами. — Я успел отправить Шарифу письмо по электронной почте, в котором сообщил ему о том, что ты упала с лошади, но не пострадала. Я также заверил его, что о тебе позаботятся сельские женщины. Но я не знаю, успело ли письмо дойти до того, как прервалась связь.

— То есть мы сели на мель?

— Похоже на то. Для меня ничего не изменилось, Жасс. Я здесь работаю.

Но, судя по взгляду Жасс, для нее все изменилось.

Вспомнив, кто она, и какие на ней лежат обязанности, и что она не должна выдерживать пристальный взгляд Тира. Жасс отвернулась от него, когда заговорил староста.

— Не волнуйся, Жасс, — тихо сказал Тир. — Я позабочусь о том, чтобы тебе ничто не угрожало.

— Я позабочусь о себе сама, — пробормотала она в ответ. — Я привыкла к бурям.

Что-то сказало ему, что Жасс имела в виду не погодные условия.

К тому времени, когда собрание было в полном разгаре, жгучая дневная жара сменилась приятным теплом, хотя за окном слышалось приглушенное завывание ветра. Тир незаметно встал позади всех, чтобы наблюдать, оставаясь незамеченным. Как и следовало ожидать, выступили несколько сельских старейшин, но потом группа стариков стала подталкивать Тира вперед, и он в конце концов оказался рядом с Жасс у импровизированной сцены.

— Это быстро закончится, — успокоила его Жасс, зная, что он не любит быть в центре внимания. — Только формальное голосование в благодарность за помощь. Потом ты сможешь уйти.

Тир хмыкнул, сожалея, что не чувствует себя так уверенно, как Жасс. Вокруг царила атмосфера ожидания. Тир не понимал, что происходит. Когда он оглядывался, люди улыбались ему в ответ, словно знали какую-то новость.

— Скоро все вернется в прежнее русло, — уверенно сказала Жасс.

— Я надеюсь, ты права, — ответил он с меньшим энтузиазмом, вспоминая странный разговор со старостой.

— Я права, — заверила его Жасс, и выступления продолжились.

Вскоре Тир увлекся заманчивым ароматом ее духов и соблазнительным шорохом ее одежды. Сейчас Жасс одета согласно традициям Кареши. На ней было черное платье, ее лицо закрыто, и видны только выразительные глаза и изящные ножки. Тир приказал себе не терять голову при виде ногтей на ее ногах, накрашенных светло-розовым лаком.

— Извини.

Осторожно, чтобы не прикоснуться к нему, она прошла мимо Тира и встала рядом со старостой на сцене. Жестом попросив тишины, она заговорила. Тир не понимал всего, что он говорит на родном языке, но знал достаточно, чтобы поднять руки, когда Жасс похвалила его работу, и все повернулись к нему лицом и зааплодировали. Потом староста пригласил Тира на сцену.

— Староста объяснил, что мы будем работать вместе как команда, — перевела Жасс, наклонившись вперед, когда староста встал между ней и Тиром.

Кровь прилила к голове Тира, когда староста заговорил, но воспитание заставляло его молчать, пока старик не закончил свою речь. Настроение толпы изменилось. Некоторые мужчины хлопали Тира по спине. Он повернулся к Жасс, которая что-то сказала на родном языке, и люди закричали еще громче.

— Что ты сказала? — спросил Тир, но староста отвлек Жасс. — Что ты сказала? — переспросил он, когда Жасс помахала толпе.

Староста снова вышел вперед, чтобы говорить.

— Если я что-то должен знать, то лучше скажи мне, Жасс, — резким полушепотом предупредил Тир.

Приложив палец ко рту под чадрой, Жасс покачала головой, когда староста откашлялся и заговорил. Он размахивал листом бумаги, на котором, как догадался Тир, было электронное письмо.

— Что, черт побери, происходит, Жасс? — спросил Тир.

— Я уверена, ничего страшного. Староста говорит, что это очень хорошая новость.

Тиру стало интересно, для кого именно эта новость хорошая.

— Я надеюсь, это ответ на мое письмо Шарифу по поводу увеличения расходов на школы, — объяснила Жасс.

— О чем он теперь говорит? — спросил Тир, когда староста замахал руками, призывая людей к тишине. Холодное лезвие страха пронзило Тира, когда Жасс побледнела и качнулась в сторону. Она выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок. — Что он сказал?

— Мы получим деньги для школы, — сказала она.

— Ты этому не рада?

— Конечно, я рада. И староста только что объяснил, что мы с тобой будем вместе контролировать строительство школы.

— Вместе? — Он нахмурился.

— Тир, я не знаю, что сказать. Все происходит слишком быстро.

— Что? — потребовал он.

— Староста подтвердил, что Шариф согласился на его просьбу сыграть мою свадьбу в этом селе.

— Не с эмиром, я надеюсь?

— Не с эмиром, — с облегчением ответила Жасс, но в ее глазах стояли слезы.

— Тогда с кем?