Воды Дивных Островов - Уильям Моррис

Хозяйка леса понурила голову и помолчала немного; затем молвила: «Вижу, что ты порешила стоять на своём; вижу, что заключено в твоём сердце нечто такое, что нам, тем, кто не из рода Адамова, не понять; однако некогда более походила ты на нас. Одно только могу я сказать: что тебе решать в этом деле и что грустно мне».

Затем Абундия снова опустила взгляд, но тотчас же вновь подняла голову, и лицо её посветлело, и молвила она: «Похоже, всё сложится лучше, нежели мне думалось». И поцеловала она Заряночку, и распрощались они на этот раз.

И вот закончился апрель, и настал май, и расцвёл боярышник, а Заряночка всё хорошела да хорошела. Ведьма совсем перестала бранить её и заговаривала с девушкой только изредка, по необходимости. Однако же казалось Заряночке, что госпожа следит за нею днём и ночью, не спуская глаз.

Заряночка часто уходила в лес и постигала всё больше сокровенного знания; но что до Побега и как его осуществить, об этом подруги не заговаривали более, и великая любовь царила промеж них.

Наконец, когда май вот-вот должен был смениться июнем, пришла Заряночка к Дубу Встреч и нашла там лесную матушку; и поговорили они немного, только натянутой казалась их беседа, и молвила Абундия: «Хотя из нас двоих теперь ты, пожалуй, мудрее, однако же достаточно мудра и я, дабы понять, что ныне пробил час нашего расставания и что уже завтра ты испробуешь силу Посыльной Ладьи: разве не так?» – «Так, матушка, – отвечала Заряночка, – ныне прощаюсь я с тобою; и куда как грустно мне!» Вопросила Абундия: «И ты отдашься в руки ведьмы, как говорила давеча?» Отозвалась Заряночка: «Разве не мудро будет довериться собственной судьбе?» – «Увы, – молвила лесная дева, – может быть, в конечном итоге и так. Но ох как тяжело у меня на сердце и как боюсь я за тебя!»

«Матушка моя, матушка! – молвила Заряночка, – и я-то приношу тебе горе! – тебе, что подарила мне столько радости! Но не подсказывает ли тебе мудрость твоя, что мы ещё увидимся?»

Хозяйка леса опустилась на землю, и склонила голову к коленям, и замолчала надолго; затем поднялась она, и встала перед Заряночкой, и молвила: «О да, суждено нам встретиться снова, как бы это ни произошло. Так разойдемся же, пока сказано промеж нас доброе это слово. Однако сперва ты дашь мне прядь своих волос, как поступила я, когда впервые мы встретились; ибо таким способом сумею я завтра узнать, как всё сложилось».

Так Заряночка и сделала, и на том окончилась их беседа, ежели не считать последних слов прощания, сокрушённых и бессвязных. На том они и расстались до поры.

Поутру пробудилась Заряночка, и встала, и оделась, но не увидела в горнице госпожи своей, хотя постель ведьмы была смята. Пленница не придала тому значения, ибо колдунья частенько выходила по утрам из дому по тому либо другому делу. Однако же весьма порадовалась девушка, ибо ничуть не хотелось ей вступать с госпожой в пререкания. Невзирая на отвагу Заряночки, сердце её, как легко можно догадаться, так и трепетало, разрываясь между надеждой и страхом, и приходилось девушке сдерживать себя изо всех сил, чтобы унять дрожь и успокоиться, насколько возможно.

И вот Заряночка вплела прядь волос лесной матушки в собственные волосы, но решила, что неопасно будет оставить кольцо по-прежнему зашитым в сорочку; она положила в суму хлеба и мяса, на случай, если путешествие её затянется; а затем взяла да и переступила порог Обители Неволи.

Заряночка направилась прямиком к плёсу, по дороге колдунью так и не встретив; когда же дошла она до озера, то собралась было свернуть налево и спуститься прямо к бухте, как вдруг пришло девушке в голову сплавать в последний раз на Зелёный Остров. Ибо островок она любила всей душой и почитала своей собственностью, поскольку ведьма, порождение ночного кошмара, никогда не ступала на его берег. Кроме того, девушка сказала себе, что прохлада озера остудит жар в крови, и укрепит её сердце, и придаст мужества в преддверии приключения. И ещё: ежели ведьма углядит пленницу издали, что непременно произойдёт, она решит, что Заряночка по своему обыкновению вышла поутру искупаться, и тем менее склонна будет следить за нею.

И вот Заряночка сбросила одежды на песок у кромки воды и постояла немного на мелководье, где волны плескались у самых её ног, чтобы убедить ведьму, будто всё в порядке. По правде говоря, теперь, когда пробил час исполнять задуманное, девушка слегка оробела и склонна была помедлить немного и по возможности найти какой-нибудь пустячный предлог, дабы отдалить от себя ужас последнего момента.

Девушка вошла в воду и поплыла, уверенно рассекая волны точёными руками, и добралась до острова, и заглянула в каждый уголок, где встречала прежде радушный приём, и расцеловала деревья и цветы, что утешали её, и в последний раз приманила птиц и кроликов порезвиться с нею; но вдруг пришло в голову Заряночке, что время-то летит. Тогда она сбежала к воде, и нырнула, и поплыла к плёсу как можно быстрее, и вышла на берег, думая только о том, что произошло.

Ибо ло! – оглядевшись в поисках одежды и сумы, девушка обнаружила, что и то, и другое исчезло; и тотчас же в голове её молнией вспыхнула мысль, что это – дело рук ведьмы, что колдунья давно догадалась о задуманном побеге, и следила за служанкой, и воспользовалась её наготой и отсутствием, чтобы возвратить беглянку в Обитель Неволи. Тем более что драгоценное кольцо зашито было в сорочку Заряночки, и колдунья, разумеется, нашла его там, когда обыскивала одежду.

Заряночка не стала тратить время на поиски пропажи; она обвела взором песок и заметила следы, что ей не принадлежали, и следы эти вели обратно к дому. Тогда девушка обернулась, и глянула в сторону дома, и ясно различила ведьму: та как раз вышла за дверь, и в руке у неё что-то блестело и переливалось под солнцем.

Тогда Заряночка и в самом деле медлить не стала, но помчалась со всех ног вдоль кромки воды к заливу и к Посыльной Ладье. И, как уже говорилось, девушка бегала проворнее лани и очень скоро добралась до бухты и вскочила в лодку, запыхавшись и с трудом переводя дух. Она обернулась и окинула взглядом тропку, что только что протоптали её ножки, и показалось ей, будто различает она вдалеке что-то вроде яркого вихря; однако с уверенностью сказать не могла, потому что перед глазами Заряночки всё кружилось от быстрого бега и от палящего солнца и ещё потому, что сердце её неистово билось. Мгновение девушка оглядывалась по сторонам в растерянности, ибо осознала вдруг, что совершенно нага и нет при ней ни ножа, ни ножниц, ни кинжала, чтобы отворить кровь. Но тут совсем рядом, под рукою заметила беглянка увядающую ветвь шиповника с большими шипами; Заряночка торопливо отломила её, и расцарапала левую руку, и проворно подошла сперва к носу, потом к корме, и окропила их кровью. Затем она уселась на банку и воскликнула громко:

Не успела девушка задуматься, а повинуется ли ладья заклятию, как чёлн дрогнул под нею, и устремился из бухты в озеро, и заскользил по залитым солнцем волнам, проходя между большой землёю и Зелёным Островом и словно бы намереваясь обогнуть западный мыс островка с наветренной стороны; а проплывала ладья менее чем в полёте камня от берега большой земли.