Части ее тела - Юлия Александровна Лавряшина

при его разговорах со специалистами. А как еще научишься премудростям дела?

Когда Артур приблизился, Коршун, держа в руках часть женской ноги, спрятанной в прозрачный пакет, заканчивал фразу:

– …не больше восьми часов. Точнее вам скажет судмедэксперт.

«Убита в районе 23 часов 31 января», – записал Никита в блокнот и сообразил, что наступил февраль. Сегодня в сетях все будут цитировать Пастернака, это повторяется из года в год. Это раздражало: его стихи казались Никите слишком слезливыми, он предпочитал Гумилева. Но с Сашкой о поэзии не спорил, уж в этом она разбиралась куда лучше. Однажды даже устроила им с Сережкой вечер поэтических загадок: читала на память стихи, а они должны были назвать автора. Тогда Никита и запомнил: «Февраль. Достать чернил и плакать!»

– Хоть эти строки у всех застряли в памяти, – как-то заметила Сашка с презрением.

Ее смешили потуги неучей выдать себя за знатоков, поэтому Никита не решался высказываться при ней о литературе. Особенно после того, как увидел обратную сторону листка, на котором она записала свои соображения по делу.

– Что это? – Он тогда уставился на фразу, показавшуюся сплошной тарабарщиной.

Сашка взглянула мельком:

– А… Титульный лист моего индивидуального проекта. Это я еще в школе делала…

Никита прочитал вслух:

– «Скрытый главный герой и ложный протагонист в литературе и кинематографе». Это о чем вообще?

Ее чуть выпяченная нижняя губа задрожала от смеха:

– Цель проекта: разобраться в понятиях «ложный протагонист» и «скрытый главный герой», объяснив тем самым важность анализа системы персонажей в произведениях литературы и кинематографа… Черт, я до сих пор это помню!

– Ну ты даешь, – выдохнул он, глядя на нее с недоверием. – И где эти протагонисты? Я, наверное, и не читал такого…

– Просто не задумывался. Я проанализировала повесть «Белый клык» Джека Лондона, «Мастера и Маргариту», сам знаешь кого… Потом своего любимого «Гамлета».

– «Гамлет» – твоя любимая вещь? – поразился Никита. – Я думал, девушкам ближе «Ромео и Джульетта».

– С чего бы это? Похоже, что я готова покончить с собой из-за подросткового гормонального взрыва?

– Нет, конечно, – торопливо заверил он и снова уставился на листок. – Тут написано: «…и кинематографе».

Она улыбнулась:

– Смотрел «Запрещенный прием» Зака Снайдера? А «Психо» Альфреда Хичкока?

Никита удрученно вздохнул:

– Хватит. Я уже чувствую себя полным дебилом…

– Кстати, «Психо» – это экранизация романа Роберта Блоха «Психоз». Я поспорила бы о достоинствах того и другого, но…

– Не со мной, – подытожил он.

Оба фильма ему удалось посмотреть, и они показались ему чертовски странными. А до книги Блоха он так и не добрался. Ему вообще трудновато было читать одним глазом…

«Интересно, а Логов осилил этот роман? – подумал Никита, на всякий случай записывая все, что говорил Коршун. – Хотя почему – осилил? Может, ему тоже нравятся такие вот ненормальные вещи…»

Ему вдруг представилось, как вечерами Сашка с Артуром сидят на ее уютной кухне, радостно сияющей хохломой, и спорят о ложных протагонистах и скрытых главных героях. И оба понимают, о чем говорят… Им интересно вдвоем, потому что внутренне Саша куда взрослее их с Серегой вместе взятых. Вот почему она и сбагрила Никите своего школьного друга – ей не о чем было с ним разговаривать.

«Скоро и я надоем ей, – подумал он с отчаянием. – Я – полный невежа, и она уже убедилась в этом… Она терпит меня только потому, что я тоже участвую в расследованиях. Всем нужен помощник, не только Логову».

Вдруг ему вспомнился другой фильм, о котором они как-то говорили, – «Двухсотлетний человек», и Никита почувствовал себя таким же очеловеченным роботом: «Этот готов услужить всем». Сашка относится к нему по-доброму, ведь она вообще была не злой… Но в ее глазах Ивашин – не более чем высокоразвитый механизм, к которому просто немыслимо испытывать человеческие чувства.

– Ты уснул? – Логов пихнул его в бок. – Поехали полюбуемся на руку. Показания у везучего собачника без нас возьмут.

* * *

Сегодня Артур дал мне поспать, не заехал позавтракать. Видимо, рассудил, что выпитый мною коньяк – вполне уважительная причина. Наверное, хмель всю ночь накатывал волнами, ведь в перерывах между замахами битой и тянущимися к моему лицу жирными пальцами мне снилось море. То самое, Черное, в котором теперь покоится прах мамы… Я видела, как весело перекатываются солнечные блики по макушкам мелких волн, заманивая к себе. И кожей чувствовала их тепло, оставляющее выпуклые капли. Даже вкус моря ожил на языке, будто я нырнула с головой и нахлебалась воды. Я скучаю по нему… Даже несмотря на то что наша летняя поездка в Евпаторию обернулась сплошным кошмаром.

Не знаю, сколько бы еще хмель вжимал меня в подушку, если б не пришло сообщение и тихое пиликанье не проникло в мое мутное сознание… Нащупав телефон, я приоткрыла один глаз, но, прочитав, тут же села в постели.

– Интересует расчлененный труп девушки? – повторила я вслух и быстро набрала ответ: «Еще как! Уже одеваюсь».

Как все же бодрит с похмелья известие о необычном убийстве!

Нет, я, конечно, никому не желала смерти, но ведь она уже наступила, и точно без моей помощи. Более того, мы с Артуром и его командой намеревались наказать чудовище… Мой азарт был порожден предвкушением охоты за ним, не более того. Но я сама не грешила кровожадностью и с радостью отказалась бы от самого хитроумного и увлекательного расследования, лишь бы неизвестная девушка осталась жива…

На ходу кусая банан (ничего сытнее в меня сейчас не влезло бы), я кубарем скатилась по лестнице. В ту секунду, когда я выскочила из подъезда, Артур изнутри открыл дверцу машины, и мне оставалось только влететь к нему, даже не притормозив. И «Ауди» рванула с места, как истомившаяся легавая.

Никиты на заднем сиденье не оказалось, и от этого я почувствовала предательское облегчение: его тоскливый собачий взгляд заставлял меня испытывать неловкость. Лучшего друга я и не желала, но как его уговорить смириться с этой ролью?

– Рассказывай, – потребовала я, поздоровавшись наспех.

Ловко перестраиваясь, Артур уже мчался по проспекту Мира к Ярославскому шоссе, и меня удивило, что, похоже, мы снова направляемся в Королев. Мне даже стало не по себе: этот расчлененный труп как-то связан с Серегой Малышенковым?! Но Артур наконец заговорил и объяснил все в двух словах – больше пока ничего и сам не знал:

– Сейчас мы заедем к старику, который, возможно, видел убийцу.

– Он видел, как тот распиливал девушку?!

– Ну не так буквально, – протянул Артур. – Но, похоже, он видел машину, в которой перевозили части тела.

Оказалось, что Артуру сообщили о