Солнечная девушка - Аврил Тремейн

Он пустил в ход свой магнетический взгляд.

– Осы.

– Осы?

– Они залезают в инжир, чтобы отложить яйца, а потом умирают там. Бр-р-р-р. И это жестоко, потому что по дороге бедная оса теряет крылья и усики. Жесть! Да ладно, согласись, это неприятно. И печально. – Лео закрыл глаза. Уголок рта дергался. Тик, тик, тик. Прошло несколько секунд. Потом еще. Он открыл глаза и посмотрел на нее. – Тогда будет глясе, которое я подавал тебе в «Ку Брассери». И поскольку это свадьба, конфетти по-персидски.

– Идеально! – Солнышко просияла.

– Для тех, кто не любит морепродукты, на первое будет тортеллини с рикоттой и масляным соусом из шалфея. А в качестве основного блюда – цыпленок с мятой или тажин с турецким горохом для беглых коммунаров вроде тебя.

– О, мне даже турецкий горох нравится. Из всех овощей он больше всего похож на мясо, тебе не кажется?

– Нет.

– А что насчет свадебного торта?

– Четыре варианта. Традиционный фруктовый торт, карамельный с солью, который можно сделать с шоколадом или кокосом.

– О! О! А нельзя ли сначала сделать что-нибудь на пробу? Мне бы очень хотелось попробовать.

– Ради всего святого, почему бы просто не спросить у наших парней, чего они хотят?

– Какой интерес?

– Я поговорю с Антоном, это мой кондитер.

– У меня потрясающая идея украшения торта в стиле ар-деко. В последнее время он мой любимый. Подожди, покажу фото.

Вскочив с дивана, Солнышко бросилась в кабинет, схватила фото и прибежала назад.

– Что скажешь?

Но Лео смотрел мимо нее в кабинет. Она забыла закрыть дверь. И теперь он видит обои в зеленую полоску и мебель в старинном стиле, выкрашенную в яркие синие, желтые и красные цвета. На стенах – изображения разноцветных туфель различных эпох. А еще урну с прахом Лунности. Урна стояла прямо на линии его взгляда. О нет! Солнышко поспешила закрыть дверь.

– Так! Торт.

– Я поговорю с Антоном.

Солнышко почувствовала, что должна отвлечь его. Со страхом, но не без тайного удовольствия подошла к Лео и обняла его. На мгновение он застыл, потом его руки обхватили ее. Солнышко услышала, как он медленно втянул воздух.

Он дотронулся до нее! Добровольно! И даже больше, чем просто дотронулся. Он впитывал ее в себя!

Руки Лео скользнули вверх, коснулись ее затылка, пальцы погрузились в волосы. Хорошо. Но хотелось большего. Значительного большего.

Солнышко высвободилась из его объятий и посмотрела на него:

– Не знаю, как ты на это посмотришь, Лео, но я хочу секса с тобой.

Он, не в силах вымолвить ни слова, только моргал.

Прошла минута.

Солнышко ждала, что он скажет.

Он правильно расслышал? Это фигура речи или она действительно сказала, что хочет с ним секса?

И не знает, как он это воспримет?

– Что ты сказала?

– Хочу заняться с тобой сексом. Тебя это шокирует? Пугает? Ужасает? У тебя не слишком заинтересованный вид.

– Гари, Бен, Марко, – перечислил он.

– Что Гари, Бен и Марко?

– Сколько тебе нужно любовников?

– Ладно, расскажу. Я не сплю ни с одним из них. Я сейчас вообще ни с кем не сплю. Я надеялась, что получится что-то с Гари, но нет. Бен? С ним было пару раз. Но это давняя история. Чего стоит его пристрастие к исполнению слащавых любовных песенок в спальне.

– Бен поет слащавые любовные песни? Что творится с людьми?

– Марко? Ну, с ним даже в аду от холода помрешь. Можешь ничего не говорить. Если тебя не интересует, просто забудь. У нас всего семь недель, нет времени тянуть резину.

– Как, черт побери, я могу двигаться дальше?

– Я сказала, что хочу переспать с тобой, а не выйти замуж. И не больше четырех раз. Это мой лимит. А ты, случайно, не дал обет безбрачия?

– Нет, конечно. Я не девственник.

– Не понимаю, почему ты говоришь «конечно» таким тоном. Вокруг нас гораздо больше девственников, чем ты думаешь. Я читала в Интернете.

– А что значит – не больше четырех раз?

– Стоит переспать больше четырех раз, и все усложняется. Понимаешь, эмоционально. Если не хочешь заводить отношений, лучше установить лимит. А я не хочу заводить отношений. Что ты так смотришь?

– Как я смотрю?

– Будто я ненормальная.

– Потому что так и есть. Ты ненормальная.

– Я просто разумная, Лео. Мужчины постоянно это делают. Снимают девушку в каком-нибудь баре, быстренько тащат ее в постель, а потом говорят свое вечное «я тебе позвоню», хотя вовсе не собираются поддерживать отношения. Почему мне нельзя так поступить? Хотя никогда не говорю «я тебе позвоню». Да и зачем звонить, если они интересны тебе только в определенном смысле и ты вовсе не хочешь поддерживать с ними отношения. Я права? А секс – это что-то случайное. Ну, просто секс. – Она замолчала. И слава богу. Потому что у Лео голова шла кругом. – Я что хочу сказать, лучше заранее знать, чего ты хочешь: просто секса, просто дружбы или сначала секса, а потом дружбы. Все возможно! Только не надо высокопарного «я тебя люблю», когда речь идет об обыкновенном оргазме.

– А что, если ты действительно влюбишься?

– Никогда. Я никогда не влюблялась. И никогда не влюблюсь. Я же тебе говорила, что не хочу слишком сильно к кому-нибудь привязываться.

– Значит, по-твоему, Джонатану и Калебу не стоит жениться, а надо ограничиться просто сексом?

– Нет, я рада за них. – Лицо Солнышка смягчилось. – Я понимаю, многие люди любят друг друга. Взять хотя бы моих родителей. Просто это не для меня.

– Откуда тебе знать, если ты никогда не любила?

– Разве мы это не обсудили?

– Не достаточно подробно, Солнышко.

– Хорошо. Дело в том, что у меня все чересчур. Я чувствую все слишком сильно.

– Но не достаточно полно.

Она беспокойно прикусила нижнюю губу.

– Я так и не пришла в себя по-настоящему после смерти сестры. – В ее глазах стояли слезы, и она яростно моргала, пытаясь удержать их. – Я не могу это описать. Это такая мука. Мука.

– Это другая любовь.

– Да, другая. Но ее глубина… Думаю, мне безопасней плескаться у берега, не заплывая глубоко.

– Но у тебя же есть сильные привязанности, Джон, твои родители.

– Да, я люблю Джона и родителей. Но с этим ничего не поделаешь, они здесь. – Она легонько постучала по груди. – Но я хочу ограничить возможную опасность в будущем. А эта история с любовью самая опасная. Потому что я знаю, как буду любить. Убью ради него, умру за него.