За каменным сердцем - Екатерина Дружинина

— Не уходи, — сорвалось с моих губ. Он приподнялся на локте и посмотрел на меня. Его глаза были тёплыми и излучали свет.

— Это моя каюта, мисс Сим. Как же я могу уйти? — Он улыбнулся и снова поймал меня в свои объятия. Нежно поцеловал. Потом убрал с моего лица белые пряди и прошептал:

— Не уходи.

Утром я потихоньку пробралась в свою каюту, переоделась и направилась в лазарет. Уим склонилась над молодым матросом и накладывала на его грудь какую-то мазь.

— Бери ведро, — властно скомандовала она, — налей воды и протри ребятам лица. Потом покорми тех, кто способен принять пищу.

Я взяла ведро и отправилась за водой. В лазарете царила атмосфера страха и боли, пахло смертью. Среди раненых я увидела и Друка.

— Проклятые ведьмы неплохо потрепали его, оттяпали кисть, — проворчала Уим, когда я остановилась у койки барона. Клаус разлепил веки и натужено улыбнулся:

— Вы довольны, мисс Сим? — Друк хрипло засмеялся, но его смех перешёл в кашель.

Я промолчала. Вышла на палубу, морозный воздух защипал нос и щёки. У штурвала с Ципером разговаривал Ричман. Увидев его, я тут же залилась румянцем. Ричман обернулся и приветливо мне кивнул, улыбнулся. Стараясь унять взволновавшееся сердце, я поспешила за водой.

Этой ночью я уснула в его объятиях. Мне было тепло и спокойно, но утро внесло в нашу жизнь свои поправки. Наваждение прошло, мы снова стали Алисой Сим и Филиппом Ричманом, только смотрели друг на друга уже по-другому. Я по-прежнему боялась спрашивать, он не хотел отвечать. Мы чувствовали одинаково, но воспринимали сложившуюся ситуацию по-разному. Я понимала, что стоит мне захотеть, и он с готовностью повторит прошедшую ночь, ничего не обещая взамен. А я, как бы не хотелось иначе, не тешила себя романтическими иллюзиями относительно Ричмана и ничего другого от него не ожидала. Но всё же не могла решить, что для меня важней — поспешно отдалиться от Ричмана или прыгнуть в омут с головой, чего безгранично хотелось…

С полным ведром воды я вернулась в лазарет. Умывала раненых и думала о нём. Я больше не просила Ричмана, чтобы он помогал Уим, но по-прежнему задавалась вопросом: кто же он такой? Чёрные крылья, дар исцеления… Я знала легенды, где волшебники превращались в драконов и истории, где драконов превращали в людей. В последнем случае у человека были крылья. Для Ричмана вполне подходило. Возможно, и зуб он таскает свой собственный. Вот только зачем дракону потребовалось кольцо? Что-то в этой версии не складывалось, я чувствовала, что рою не в том направлении. Давай же, Алиса, разгадка совсем близко! Уим делала Друку перевязку и бормотала под нос незнакомый мотив:

— О чём Вы поёте? — спросила я Уим.

— Милая, я всегда пою, когда помогаю людям выжить, — Уим улыбнулась беззубым ртом. — Попробуй, это успокаивает. — И она снова начала напевать те же слова. Я убрала ведро, вода в нём стала грязной. Взяла тарелку с кашей и стала кормить матроса. Старуха, закончив очередной куплет, громко сказала:

— Лекари верят, что в их работе им помогают высшие существа — ангелы и бесы. Считается, если кто-то из них полюбит человека, то может заживить самую тяжёлую его рану. Кстати, как Ваши ноги? — запоздало поинтересовалась она. — Не сильно ушибли? У меня есть замечательная мазь… Дорогая, с Вами всё хорошо? Вы белая, как полотно.

— Всё нормально. — Я вручила старухе тарелку с кашей. — Просто снова укачало.

На негнущихся ногах я вышла на палубу. Схватилась за край борта. Так умеют лишь ангел и бес… Перед глазами потемнело. Мужская рука легла мне на спину, и я развернулась. Это был Ричман.

— Алиса, Вам стоит посмотреть… Что с Вами?

Чтобы не закричать, я зажала рукой рот. Ричман смотрел на меня и мне казалось, что в глубине его глаз, на дне зрачков, пляшет дикий огонь. Чудилось, что за его спиной вот-вот вырастут огромные чёрные крылья, он схватит меня и унесёт в неизвестность. Мне слышались крики волшебников, погибших от его рук за проклятое кольцо.

— Впереди каменная голова, — тихо сказал он.

Наваждение прошло. Я поспешила на бак, чтобы лучше увидеть. Справа по курсу над водой возвышалась покрытая снегом скала, на пике которой была высечена огромная человеческая голова.

— Чем она опасна? — спросил у меня Ципер.

— Ходят слухи, что она дышит огнём, — сказала я. — Но не уверена. Мы считали, что первым признаком станет шторм, но ошиблись.

— Обойти её стороной?

— Тогда мы рискуем сбиться с курса, капитан.

Мой ответ ему не понравился:

— Проходя так близко, мы можем остаться без корабля или вовсе погибнуть, — глухо заметил Ципер.

Мы оба уставились на Ричмана. Я была уверена, что он рискнёт, но тот недовольно произнес:

— Меняйте курс, капитан. Попробуем обойти эту опасность стороной.

Ципер крутанул штурвал. Я тревожно смотрела на скалу. Когда следующие за нами корабли стали менять курс, голова открыла пылающие синие глаза и медленно повернулась в нашу сторону.

— Надеюсь, она не сердится. — заметил Ципер.

Открылся и вытянулся в трубочку огромный каменный рот. Скала выдохнула, и нас пронзило ледяным ветром. Поднялись волны. С неба посыпался град.

— Это что, шторм? — не поверил своим глазам Ципер. Ричман велел мне немедленно спуститься в каюту. Я помчалась на корму, и в это мгновение из воды с плеском вынырнули две каменные руки. Они сжались в кулаки и ударили по воде. Поднялась гигантская волна.

Словно парализованная, я стояла и смотрела, как волна проглатывает корабли и несётся на нас. Бриг Шона Ардисона пошёл ко дну. В шоке, я подумала о том, что будет с Эммой…

— Алиса, держитесь! — Ричман кинулся ко мне и схватил за руку в тот самый момент, когда волна настигла наш фрегат.

Ледяная вода пронзила тело тысячами иголок и швырнула за борт. Я потеряла Ричмана. Каменные руки в бешенстве лупили по воде, а голова дула. Одна за одной волны топили своей тяжестью, заливались в горло. В груди начинался пожар, воздуха отчаянно не хватало. Стоило мне вынырнуть на поверхность, как кто-то другой цеплялся за меня и тянул ко дну.

— Филипп! — Я захлёбывалась. — Филипп!

Я хотела зацепиться за обломок мачты, но он предательски выскользнул из рук, и меня снова засосало в мутную воду. Тело немело. Я отчаянно боролась за жизнь, гребла и тонула, тонула и гребла… Стоило сделать глоток воздуха, как я увидела, что на меня несётся волна с огромным бригом на гребне. Тень корабля накрыла меня и обрушилась губительной силой, затягивая в морскую глубь. Там царила чернота, а вода превратилась в лёд, сжала горло и заполнила внутренности, но я не могла сдаться. Блуждая между дном и поверхностью, я пыталась выплыть, но во мраке не было ни единого намёка на свет. Абсолютная в своей власти и ужасная последствиями невесомость… Я плыла, плыла изо всех сил, но не могла понять, куда… Когда казалось, что ещё немного, и я вынырну на поверхность, вокруг по-прежнему была вода. Тогда я меняла направление, чтобы точно дотянуться до морозного солнца, но море всё так же оставалось чёрным и тяжёлым, давило на грудь и туманило разум. А лёгкие уже горели, захлёбываясь морской пеной. Не знаю, как долго я металась, но в последние моменты я бессчётное количество раз меняла направление, пока не замерла в глубине обманных вод и последнее, что я видела, было идущее ко дну безжизненное тело Клауса Друка.