Чужая игра для сиротки. Том второй - Айя Субботина

— Закрой нос! — кричит Рэйвен, но я едва слышу его слова, потому что они тонут в разъяренном реве рогатого монстра.

Чудовище пытается стряхнуть их с себя, потому что зеленая гадость проливается на его пылающую кожу, оставляя после себя уродливые черные пятна.

Ему больно, но очевидно, что все это вряд ли способно причинить ему вред, потому что слизь лишь гасит пламя на его теле, но чешуя под ним не выглядит поврежденной. Наверное, это для него лишь чуть сильнее комариный укусов — скорее злит, чем пугает.

Судя по громкой несдерживаемой ругани Нокса — моя догадка верна.

Но подумать о том, что делать дальше, уже нет времени.

Тварь, которая мгновение назад как будто еще только думала, сжирать нас или нет, лихо перекидывает свою громадную секиру в другую пару рук и с ревом бросается прямо на нас.

Я изо всех сил цепляюсь в плечи Рэйвена, и тут же вскрикиваю, потому что его кожа под моими пальцами раскаленная, почти побелевшая, как металл только-то из кузнечной плавильни. Мои ладони горят от боли, но я все равно продолжаю держать его изо всех сил, как будто от этого зависит наше спасение, хотя это и невозможно.

Тварь со свистом замахивается.

Покрытое огнем лезвие топора сверкает над нашими головами.

Рэйвен стряхивает мои руки, словно бесполезный мусор.

Черные символы на его коже вспыхивают, сильная ударная волна отбрасывает меня в сторону. Легко, как тряпичную куклу, у которой совсем нет веса. Я отлетаю на несколько метро, приземляюсь в сырую траву, лишь чудом не ударяясь затылком о землю.

Топор монстра вонзается в землю ровно в том месте, где мы только-что стояли.

Снопы искр взметаются едва ли не до самого неба.

На землю валятся разрубленные надвое толстые ветки, и обугленные срезы такие ровны, что отсвечивают глянцем в полном свете луны.

Если бы не разлетелись в разные стороны… Плачущий, он бы просто разрезал нас надвое, как раскаленный нож — подтаявшее масло.

Не получивший свое монстр грозно воет и выдирает секиру из земли, замахивается по широкой дуге, в ярости разрубает ветки, которые валяются между им и мной, и мешают до меня добраться.

— Рэйв, лови своих напарников! — слышу громкий мужской голос и свист.

За едкой копотью дымящей мокрой травы почти ничего не разглядеть, но мне кажется, что это голос Эвина.

Чудище мотает рогатой башкой, бьет снова и на этот раз я все-таки кричу от ужаса, потому что лезвие врезается в землю в сантиметре от меня, и земля пополам с грязью окатывает меня с ног до головы.

Монстр сжимает в кулак одну из второй пары свободных рук, метит в меня, и я едва успеваю откатиться в стороны, потому что кулак врезается в землю как раскаленная кувалда. Я не успеваю опомниться, как чудовище тут же заносит вторую лапу и на этот раз оно точно не промахнется.

Хлесткий звук, похожий на свист летящего арбалетного болта, не дает рогатому совершит задуманное. Что-то вспарывает его плечо, оставляя в плоти зияющую дыру, из которой сгустками вытекает то ли лава, то ли огненная кровь.

— Эй, урод! — на этот раз голос Нокса, но низкий и очень хриплый. — Сюда рожу поверни!

Пока рогатый медленно разворачивается, я успеваю отползти за груду тлеющих деревяшек.

И уже оттуда, из-за этого хлипкого укрытия, могу хотя бы обрывками увидеть происходящее.

Рэйвен стоит на земле, всего в паре метров от чудища, и почти расслабленно держит в своих руках… кажется, Техники Артании называют это самострелами. Я видела такое лишь раз, у одного генерала, которого вытаскивала из-под обстрела, когда на границы Артании рядом с монастырем напали Лорды Летающих остров. Но у того генерала самотрел был очень большой, какой-то угловатый и тяжелый — он едва держал его двумя руками, а мы с Игрейн и вдвоем еле справились, пока оттащили самострел от раненого генерала.

У Нокса они меньше, но все равно выглядят тяжелыми — один черный с золотой вязью по дулу и рукояти, другой — красный с серебром. И именно из дула красного медленно змеится дым.

Рогатый с громким ревом заноси оружие.

Нокс молниеносно вскидывает обе руки, немного сгибает ноги в коленях — и открывается от земли в порывистом прыжке, как будто бы у него есть крылья.

Два резких хлопка, от которых у меня звенит в ушах.

Монстр ведет плечами, потому что от удара в его грудь маленьких черных сгустков, его отталкивает назад.

Но он каким-то образом успевает наотмашь махнуть лапой, полоснуть Рэйвена длинными когтями.

Я вижу, как моего Нокса окутывает прозрачная черная дымка, и она немного смягчает удар, но чудовище слишком сильное и его когти — слишком длинные. И смертоносно острые.

Капли крови фонтанами разлетаются в стороны, голова Рэйвена беспомощно откидывается назад, но прежде чем упасть, он успевает выстрелить еще дважды, и один из черных шариков прошибает глаз рогатого монстра насквозь.

Нокс падает прямо на острые обломки рухнувшей стены замка.

Падает с такой высоты, что даже сквозь рев, новые кислотные вспышки и грозные раскаты над нашими головами, я все равно болезненно четко слышу хруст ломающихся костей.

Весь мир для меня будто немеет и замедляется, начинает течь до противного медленно.

Я не слышу ни единого звука, кроме снова и снова, и снова повторяющегося хруста, и печально тихого падения Рэйвена. Мотаю головой, хочу хоть как-то справиться с оцепенением, но ничего не получается.

Он лежит там: с неестественно вывернутой рукой, с откинутой куда-то за спину головой, и шея как будто нарочно подставлена под острый словно бритва обломок, который балансирует над ним на самом крае обломка стены.

Если он упадет…

Я вскакиваю на ноги.

Не страшно совсем.

В голове зудит только одна мысль — я должна вытащить оттуда моего Нокса, а потом — будь что будет.

Дырявые юбки платья путаются в коленях, и я без сожаления, прямо на ходу, обрываю их, ничуть не стесняясь, что теперь мои ноги в одних нижних коротких панталонах, выставлены на всеобщее обозрение. Главное, что я могу бежать.

Сквозь зеленые зловонные облака, чей едкий дым вторгается в мои легкие.

По израненной взрывами земле.

Рогатое чудище продолжает реветь, но сейчас ему явно не до того, чтобы ловить одну никчемную цель. Кто-то отвлекает его, и я подозреваю, что эти кислотные бомбы и взрывы — подмога, которую привел Эвин.

Ничего не имеет значения кром того, что я должна оттащить Рэйвена в безопасное место.

До него остается всего несколько метров, когда прямо передо мной взрывается ядовитая колба. Липкие кислотные брызги летят на беззащитную кожу рук. Жжет так сильно, что слезы из глаз, но я все равно не останавливаюсь, хоть чувствую, как под действием кислоты моя кожа буквально обугливается и немеет в тех местах, где отрава успела добраться до плоти.