Утерянные победы. Воспоминания фельдмаршала - Эрих фон Манштейн

К сожалению, следующий день принес нам новое разочарование. Приказ, обещанный мне Гитлером при его отъезде, о выделении четырех дивизий для использования на рубеже Днепра так и не пришел. Сосредоточение корпуса на нашем северном фланге было задержано группой «Центр». Было неизвестно, когда и в каком составе он действительно прибудет.

Я просил начальника Генерального Штаба доложить фюреру о том, что при таких обстоятельствах придется считаться с возможностью прорывов противника к переправам через Днепр, включая Киев. В связи с постоянно затягиваемым решением Главного командования и невыполнением обещаний, на которых командование группы строило свои планы, я счел необходимым добавить в это донесение абзац, который (ввиду своей прозрачности) мог быть изложен только письменно. Я приведу его здесь дословно, поскольку он ясно показывает разногласия между Главным командованием и командованием группы.

Гитлер, по-видимому, колебался, принять ли ему решение, которое, по нашему мнению, было совершенно необходимым: отвести группу армий «Центр» на рубеж Днепра, чтобы высвободить силы, достаточные для спасения положения на южном крыле Восточного фронта. Побудить его принять это решение не могли ни настойчивые советы начальника Генерального Штаба и оперативного управления ОКХ, ни новое обращение штаба группы армий «Юг». В последнем говорилось, что если противник, как опасался Гитлер, начнет наступление на фронте «группы армий „Центр“, то оно будет носить только сковывающий характер. Противник попытается таким путем помешать нам сосредоточить крупные силы на северном фланге группы армий „Юг“. Что же касается отхода группы армий „Центр“ на линию Днепра, то он ни с оперативной, ни с военно-экономической точек зрения не будет иметь существенных последствий.

Когда, тем не менее, не было принято никакого решения, направленного на образование обещанной нам группировки на северном фланге войск группы армий «Центр», а противник, с другой стороны, перебрасывал против этого фланга все новые и новые дивизии, возникла опасность охвата 4 танковой армии с севера, в результате чего она была бы оттеснена от Киева. Это не только лишило бы нас возможности организовать оборону на новом рубеже за Днепром, но и значительно усилило бы угрозу окружения всей группы армий.

Характеризуя эту обстановку, штаб группы армий 14 сентября доносил, что он вынужден на следующий день отдать приказ об отходе также и северного фланга группы армий за Днепр по обе стороны от Киева. Еще до этого 8 армия получила приказ перейти к маневренной обороне. Мысль о том, чтобы остановить наступление противника на более коротком фронте перед Днепром на линии, проходящей через Полтаву, вследствие колебаний Гитлера стала беспредметной.

В ответ на это донесение нам указали на то, что приказ не должен отдаваться до тех пор, пока Гитлер 15 сентября не переговорит еще раз со мною. Я ответил, что такая беседа может иметь смысл только в том случае, если я получу возможность говорить с ним один, только в присутствии начальника Генерального Штаба.

Во время этой беседы я доложил Гитлеру о том, что после посещения им фронта обстановка ухудшилась. Я заявил ему, что кризис, наступивший на северном фланге группы армий, таит в себе смертельную угрозу не только ей, но в дальнейшем и Восточному фронту в целом. Речь идет не только о возможности удержать линию Днепра или какие-нибудь другие важные в экономическом отношении области, а о судьбе всего Восточного фронта. Я добавил, что наступивший теперь кризис является следствием того, что группа армий «Центр» не передала нам те войска, о которых мы просили. Штаб группы армий «Юг» со своей стороны в критической обстановке всегда лояльно выполнял приказы ОКХ о передаче войск другим группам армий. Трудно понять, почему делается исключение для других групп армий. К тому же для этого нет никаких оснований, если группа армий «Центр» вскоре отойдет на новые рубежи. Удерживать же старые позиции вообще нет никакого смысла, если противнику удастся прорыв на фронте 4 танковой армии. Положение, при котором передача сил от одной группы армий другой, необходимость которой признает и Главное командование, как в данном случае с группой армий «Центр», я считаю совершенно ненормальным. Чего же мы добьемся, если командующие не выполняют больше приказов! Я, во всяком случае, уверен в том, что всегда добьюсь выполнения моих приказов. (Причина того, что Гитлер на этот раз ничего не добился от группы армий «Центр», заключалась, естественно, в том, что он не учел своевременно необходимости сокращения ее фронта и не решился в связи со своими колебаниями дать приказ о быстром его осуществлении.)

Я закончил свой доклад Гитлеру тем, что выразил сомнение, сумеет ли 4 танковая армия отойти за Днепр. Конечно, группа армий сделает все для того, чтобы эта операция прошла гладко. Для этого, однако, необходимо немедленно начать непрерывную переброску одновременно по четырем имеющимся в распоряжении железным дорогам по одной дивизии из района группы армий «Центр» на северный фланг группы армий «Юг» до тех пор, пока там не будет восстановлено положение. Само собой разумеется, что при этом будет неизбежным отвод группы армий «Центр» на рубеж Днепра. Речь идет о судьбе Восточного фронта, и нет другого выхода, кроме немедленной переброски крупных сил в район Киева.

Хотя Гитлер спокойно отнесся к заключенной в моем докладе довольно прозрачной критике, эта беседа не доставила ему большого удовольствия. В результате ее был немедленно издан приказ ОКХ, в соответствии с которым группа армий «Центр», начиная с 17 сентября, должна была по четырем дорогам перебрасывать максимально быстрыми темпами одновременно 4 дивизии группе армий «Юг». Кроме того, нам были обещаны с Западного фронта пехотные подразделения и пополнение для доукомплектования наших дивизий, всего 32 батальона.

После возвращения в наш штаб 15 сентября вечером мною был отдан группе армий приказ об отводе всех армий на линию Мелитополь – Днепр (до района выше Киева) – Десна.

У читателя, возможно, создалось впечатление, что в те дни, когда группа армий вела бои перед линией Днепра, деятельность ее командования в основном состояла в борьбе с ОКХ и Гитлером. В действительности все снова и снова предпринимавшиеся попытки добиться того, чтобы со стороны Главного командования своевременно были приняты необходимые меры, а неизбежное не всегда делалось слишком поздно, занимали значительную часть нашей деятельности и стоили много нервов, тем более что в штабе группы армий уже вошло в привычку быстро принимать решения, а характеру командующего мало импонировало неоднократное повторение само собой разумеющихся вещей и бесконечное обращение с просьбами. В конце концов, именно эта борьба и своевременное признание вытекающей из оперативной обстановки необходимости явились основной отличительной чертой кампании 1943-1944г. со стороны германской армии.