Елизавета II. Королева мира. Монарх и государственный деятель - Роберт Хардман

После этого, однако, связи монархии с Китаем вновь расцвели. Китайские лидеры совершили не менее трех государственных визитов в Великобританию в период с 1999 по 2015 год. Ни одна другая нация не являлась в последнее время более постоянным гостем во Дворце. Так что «оговорка» была забыта.

Экипаж Britannia за прошедшие годы повидал немало диковин – среди них были айсберги, киты, революция[305], королева-мать за приготовлением яицницы с беконом и даже члены королевской семьи в маскарадных костюмах, исполнявшие номера из репертуара кабаре. И все же они никогда не видели ничего подобного тем зрелищам, которые встречали их, когда яхта шла к российскому городу Санкт-Петербургу. Вдоль всех берегов Невы повсюду виднелись ржавые громады.

– Холодная война только что подошла к концу, а я прожил всю свою сознательную жизнь в море по правилам холодной войны, – говорит бывший капитан Britannia сэр Роберт Вудард. – Мы видели потрясающие суда, покрытые ржавчиной, ко всем орудиям которых были привязаны веревки для сушки белья. Их матросы уже которую неделю не получали жалованья. Их выгнали из квартир, и теперь они ютились на борту со своими семьями, что было невероятно. С одной стороны виднелись списанные подлодки, качавшиеся на волнах, а с другой – совершенно заброшенные торговые суда, и все они сильно загромождали русло реки.

Это был единственный раз в истории Britannia, когда дежурный офицер был вынужден вести яхту, ориентируясь на рекламные щиты, поскольку местные морские карты оказались совершенно бесполезны. Таковым было положение дел в постсоветской России в 1994 году.

Русские, со своей стороны, тоже никогда не видели ничего подобного королевской яхте. Как никогда они не видели и правящего монарха. И вот теперь все должно было измениться. Как и визит в Китай восемью годами ранее, государственный визит Королевы в 1994 году для встречи с президентом Борисом Ельциным стал одним из величайших прорывов в послевоенной дипломатии, перечеркнувших за эти несколько дней более семи десятилетий сурового коммунистического протокола – от военных парадов до дресс-кода. Впервые со времен правления последнего царя в Кремле надели смокинги. Передать суть торжественного обращения Королевы к сияющему улыбкой Ельцину можно было бы словосочетанием «приятное изумление»:

– Мы с вами прожили большую часть нашей жизни, будучи уверенными, что подобный вечер никогда не состоится. Надеюсь, вы, как и я, рады тому, что мы ошибались.

Да, он был рад.

Возможность этого государственного визита обсуждали с тех самых пор, как бывший советский лидер Михаил Горбачев пригласил Королеву посетить его страну пятью годами ранее Программа «перестройки и гласности, предложенная Горачевым, привела к окончанию холодной войны и падению железного занавеса вокруг коммунистической Восточной Европы. В годы правления Горбачева Ельцин стал мэром Москвы[306], а затем первым демократически избранным президентом России, тогда как Горбачев продолжал осуществлять общее руководство Советским Союзом. После попытки государственного переворота 1991 года, во время которого Горбачев был взят под домашний арест, Ельцин, бросивший вызов заговорщикам, одержал верх и вышел победителем. Советский Союз был официально ликвидирован в течение нескольких недель, и Ельцин остался у штурвала России. Пока спекулянты, предприниматели и преступные группировки были заняты на обломках всех прежних коммунистических госпредприятий золотой лихорадкой в стиле Дикого Запада, Британия старалась оказать поддержку демократическим реформам Ельцина. Президент в свою очередь старался показать народу, что его администрация пользуется международным уважением. Именно в это время Королева прибыла с государственным визитом.

– В Министерстве иностранных дел было много людей, говоривших, что нам надо дождаться, пока у них не появится «правильная» демократия, – говорит сэр Брайан Фолл, посол Великобритании в Москве в то время. – А особо дотошные политики добавляли: «Нет, давайте подождем и посмотрим, будет ли у них нормальная экономика. А уж потом включим их в программу королевских визитов». Но тогда время было бы упущено. Верным решением оказалось отправиться с визитом, когда это могло принести конкретную пользу, потому что люди оценили это больше.

Сэр Брайан считает, что Королева и ее советники придерживались того же мнения. Ибо это был период, когда она приводила точно такие же аргументы в пользу скорейшего визита в недавно ставшую демократической Южную Африку Нельсона Манделы, и она действительно поехала туда несколько месяцев спустя, несмотря на все предостережения тех, кто рекомендовал более осторожный подход. И хотя на внутреннем фронте девяностые годы были для монархии довольно непростым периодом, на мировой арене Королева была в числе главных действующих лиц.

До начала работы в Москве сэр Брайан Фолл служил Личным секретарем трех министров иностранных дел, затем был заместителем посла в Вашингтоне, после стал Верховным комиссаром Великобритании в Канаде (где был удостоен первой из двух наград, дающих рыцарское звание). Проработав de facto послом в десяти других странах, после распада Советского Союза он был полон решимости представить Великобританию в качестве надежного партнера. Он понимал, насколько важно было продемонстрировать поддержку шаткой ельцинской демократии свободного рынка в условиях такой неопределенности и хаоса. В Москве уже наличествовал некий дипломатический вакуум, так что обстановка располагала. Королева и остальные члены королевской семьи были готовы вступить в игру. Тем более, что Фолл после трех лет работы в Москве имел редкую возможность организовать отдельные программы визитов для Королевы, герцога Эдинбургского, принца Уэльского, принцессы Уэльской и королевской принцессы.

– Это было очень необычное время. Ничего нельзя было планировать дальше, чем на пару недель вперед, – вспоминает сэр Фрэнсис Ричардс, тогда вторая по значимости фигура в британском посольстве.

В результате, по сравнению с привычным процессом планирования поездок Королевы, у этого государственного визита не было заранее ни четкого плана, ни направленности. За год до приезда Королевы принц Уэльский сыграл роль авангарда, чтобы пробудить в принимающей стороне интерес к полноценному государственному визиту. Герцог Эдинбургский также бывал в стране ранее[307] с полуофициальным визитом, в качестве резидента Международной федерации конного спорта. Однако решение отправить с визитом Королеву было принято лишь летом 1994 года. Визит был запланирован на осень того же года. Времени почти не оставалось.