Современный детектив. Большая антология. Книга 1 - Карстен Дюсс

клубничный ликер. Ты просто обязан его попробовать.

— Не сейчас, Уолли. Выйдем, перекинемся словечком.

— Выйдем?

— Ну да. И не тяни.

— Вы ведь извините меня, господа. Долг зовет!

Эту привычку Уолли напыщенно выражаться Винс ненавидел почти так же сильно, как его галстук-бабочку и разукрашенные жилетики. Вообще-то, он просто ненавидел Уолли — ненавидел, и все тут. Он не мог понять, как этот козел стал главным репортером отдела происшествий. Правду сказать, этого не мог понять не только Винс.

Едва выйдя за дверь, Уолли заговорил:

— Как-то ты невежливо, старина. Понимаешь, о чем я? Больше так не делай. Я тебя предупреждаю.

Винс не обратил на его слова никакого внимания, а просто спросил, слышал ли Уолли о том, что сталось с братом Сида. Он слышал. Знает ли он еще что-нибудь? Нет, он ничего больше не знает.

— Что ж, Уол, значит, будешь знать. Сегодня вечером Сид ждет тебя в клубе. В шесть часов.

— Эй, сбавь обороты, старина. Я сегодня ужинаю с репортерами.

— Уже не ужинаешь. Сегодня вечером ты будешь в клубе.

— Это же случилось в Кенте, в Маргейте. Я там никого не знаю.

— Значит, познакомишься.

— Но я же не могу просто снять трубку и…

— Ты будешь делать то, что должен. Сиду нужны материалы, и нужны сегодня. Ты понял?

— Я вряд ли…

Но Винс уже не слушал Уолли. Он подошел к обочине и остановил такси.

Такси остановилось у главного входа в Нью-Скотленд-Ярд. Винс выглянул из машины. Из здания вышел высокий благообразный мужчина в белом плаще. Он посмотрел в сторону Винса и торопливо направился к нему. Винс открыл дверцу. Это был старший полицейский офицер Лаксфорд.

— Немного это не по правилам. Звонить мне вот так, с бухты-барахты.

— Когда нужда припрет, сам знаешь… — ответил Винс и, перегнувшись к водителю, сказал: — Езжай вокруг квартала.

Таксист кивнул, и Винс поднял разделяющее их стекло.

— Полагаю, это из-за истории с братом Сида? — спросил Лаксфорд.

— В точку. Что ты об этом знаешь?

— То же, что и все. Что пишут в газетах. Больше ничего.

— Сид хочет иметь полную картину. Он хочет знать, что происходит. Во всех подробностях и как можно скорее.

— Это же Кент, а не Лондон. Они там совсем другого сорта люди.

«Они там». И этот говорит о Маргейте «они там». Но ведь до Маргейта шестьдесят с чем-то миль по побережью. Послушать их, можно подумать, будто это заграница.

— Ну что мне тебе сказать, Старшой. Надо, значит, надо. И желательно сегодня. Ты уж постарайся.

Лаксфорд вздохнул.

Винс улыбнулся и сказал:

— Сид никогда не подводил тебя, Брайан, верно? И он нечасто просит тебя об услуге.

— Постараюсь не разочаровать его, — ответил Старшой.

Они высадили Старшого на приличествующем расстоянии от его учреждения, и таксисту было велено ехать на Керзон-стрит, где у Сида находилось казино. Винс сидел в такси и чувствовал растущее беспокойство. Убийство Лайонела — точнее, казнь Лайонела, — это было что-то из ряда вон. Ошибки, конечно, быть не могло: у них там, в Маргейте, не бывает ошибок. Задохлый курортный городишко. Самое большее, на что они были способны, это по пьянке помахать кулаками. Ну подерутся два прыщавых юнца за какую-нибудь блондинистую Шэрон, но это уже предел. И уж конечно, там никогда никого не вязали и не стреляли никому в голову. Никогда. До недавнего времени.

Но с Лайонелом поступили именно так.

И от этого никуда не деться.

Может ли быть, чтобы Лайонел оказался замешан в какую-нибудь интригу? Ну уж нет. Винс знал Лайонела столько же, сколько Сида, — больше двадцати лет. У этого парня не было тайн. Он был чист как стеклышко.

Разве не так?

После смерти матери Лайонел продолжал держать газетный киоск. Чем он занимался еще? Да почти ничем. Жил особняком. Время от времени ходил вместе с компанией старичков в боулинг. Самым ярким событием за неделю становилось чтение «Еврейского вестника». Так он жил. Тихий, неприметный. Был человек — и нет человека.

Винса не оставляло неприятное предчувствие, что это — только начало…

Да нет, не может быть.

Он надеялся, что ошибся.

Ну конечно ошибся.

Даже думать об этом — безумие.

Бухгалтеры и юристы собрали свои бумаги и, шаркая ногами, вышли из комнаты заседаний, что размешалась тремя этажами выше принадлежащих Сиду спортзала и казино «Бархат».

Сид зажег сигару и подошел к окну. Прижался лицом к стеклу и глянул на Керзон-стрит.

— Если вот так смотреть, то можно даже разглядеть Гайд-парк.

— Здорово, — сказал Винс.

— Да. — Сид вернулся к столу, взял серебряный кофейничек и налил себе еще одну чашку. — Тебе налить, Винс?

— Я еще не допил, спасибо.

— Вот посмотри. Про меня много всякого говорят, но каждый знает — за что бы я ни брался, кофе у меня всегда что надо. Не то что эта бурда для общественного потребления.

— Кофе у тебя самый лучший, — согласился Винс. — Как прошло собрание?

— Хорошо прошло. Казино в Борнмуте расплатилось вовремя, а луна-парк в Ярмуте можно считать, что наш. Но я таки сказал этим канцелярским крысам, что нужны новые схемы отмывания денег. Деньги от навара, откатов и прочего прибывают быстрее, чем мы можем за ними уследить. А это раздражает.

Сид все говорил и говорил, и Винс понял, что он всячески старается гнать от себя мысль о Лайонеле. Таков был Сид: какая бы беда ни стряслась, не позволяет себе расслабиться, думает о работе и говорит, говорит. Когда умерла его мать, происходило то же самое. И то же самое было, когда Мириам попала в автокатастрофу и врачи не знали, выживет ли она. То же самое повторилось, когда Лайонелу в прошлом году делали операцию.

Да, тогда было то же самое.

А сейчас нужно осмыслить то, что происходит в настоящем.

— Там, внизу, Уолли ждет, — решился Винс.

— Так пусть поднимается, — отрезал Сид.

Винс снял трубку, набрал несколько цифр и отдал лаконичный приказ.

— Они с Лео сейчас придут.

Сид пыхнул сигарой и проговорил:

— Сейчас все и выясним. Все досконально. Ты как думаешь?

— Сейчас все узнаем, — сказал Винс, но большой уверенности у него не было. Он допил кофе, а Сид подошел к окну и снова принялся оглядывать улицу. Казалось, над городом повисла зловещая тишина. «Зловещая, — подумал Винс, — потому что все вдруг пошло не так, как надо». Что-то застопорилось, сломалось, и он никак не мог понять что.

Дверь отворилась, и в комнату вошел попыхивающий сигарой Уолли. Даже со своего места Винс учуял, как от него разит спиртным. Лео