Пестрые истории - Иштван Рат-Вег

Его данными и фактами воспользовался француз Функ-Брентано, чтобы изобразить Лукрецию невинном, вечно улыбающемся, этакой смирной овечкой, которая волей-неволей стала жертвой, орудием в политике отца и старшего брата Чезаре. Книга так и называется: «Лукреция Борджиа, жертва истории».

Итальянец Д. Портильотти тоже не представил новых фактов, просто обратил факты, приводимые Грегоровиусом, на свои лад пх трактуя, на этот раз против Лукреции (нем. пер. G. Portigliotti. Die Familie Borgia. Stuttgart, 1922).

Новые факты о жизни Лукреции в Ферраре разыскал Уильям Гилберт и представил в своем труде: William Gilbert. “Lucrezia Borgia, duchesse of Ferrara, a biography illustrated with rare and unpublished documents”. London, 1869.}.

Думаю, будет лучше привести читателю факты биографии Лукреции, так ему будет легче ориентироваться в густых зарослях кривотолков.

Папа Александр VI, когда еще его звали Родриго Борджиа (1431–1503, папа 1492–1503), совсем не смущался своим кардинальским саном и держал любовниц.

По описаниям это был очень красивый мужчина, весьма представительной наружности и обаятельных манер. Долее всего он питал привязанность к красавице Ваноцце деи Каттанеи, у него даже было четверо детей от нее, среди них Лукреция и черной памяти Цезарь (Чезаре).

Лукреция родилась 18 апреля 1480 года в Риме. Тогда кардиналу Родриго было 49 лет. Дочь свою он воспитывал так, как было принято воспитывать девочек в знатных семьях в эпоху Возрождения, готовя ее к блестящей жизни. Она учила французский, испанский, даже древнегреческий и латынь, кроме того, училась музицировать, слагать стихи и рисовать. Войдя в девический возраст, расцвела; считается, что Пинтуриккио{Пинтуриккио (наст, имя Бетто ди Бьяджо, ок. 1454–1513) — итальянский живописец, ведущий исторический художник Умбрийской школы. Вместе с Перуджино создавал фрески Сикстинской капеллы (1481). Другие работы: декорации для дворца Борджиа в Ватикане (1492–1494), роспись Сиенского кафедрального собора (1503–1508). — Прим. ред.} писал с нее образ святой Екатерины на фреске в Ватикане. В ее лице нет ничего демонического: милое, приятное девичье лицо, воистину, созданное скорее улыбаться, чем быть погруженным в молитву. Ниспадающим на плечи золотым дождем волос, кстати сказать, она скорее обязана парикмахерскому искусству, потому что от отца-испанца и матери-итальянки могла унаследовать только темный цвет волос.

В одиннадцать лет она уже замужем{На самом деле она была только помолвлена. — Прим. ред.}. У нее законный супруг; отец выдал ее за одного испанского идальго. Тогда это было так: возраст не имел никакого значения, семейный интерес надевал обручальное колечко даже на не совсем еще развившиеся девичьи пальчики.

До настоящего брака дело не дошло. На следующий год кардинал Родриго передумал и брак самостийно расторг, а дочь, которой пошел всего тринадцатый год, отдал другому знатному юноше шестнадцати лет от роду. И этот брак остался номинальным. Перед кардиналом замаячил соблазн папского престола, испанские связи упали в цене, и через год он не преминул самовластно расторгнуть и этот брачный союз.

Год 1492, 11 августа. Кардинала Родриго Борджиа избирают папой римским. Он принимает имя Александра VI.

Что верно, то верно, — безнравственнее человека еще не было на папском престоле, но все-таки великий ум и острое политическое чутье у него отнять нельзя. В те времена в Италии три могущественных государства держали друг друга в страхе: на севере — герцогство Миланское и Венецианская республика, на юге — Неаполитанское королевство. В то же время множество мелких государей — Перуджи, Урбино, Песаро, Равенны, Модены, Болоньи и т. д. — устраивали вечные междоусобные смуты. В голове папы Александра сложился широкомасштабный план — изгнать карликовых тиранов и в самом сердце начисто выметенной Италии основать большое, единое государство, самой своей мощью поддерживающее порядок. Естественно, под скипетром Борджиа. В государи предполагался Цезарь, а перед Лукрецией стояла задача посредством заключения брака подключить к планам семейства Борджиа какое-нибудь соседнее государство.

На этот раз выбор пал на Милан. В женихи присмотрели Джованни Сфорца, сына герцога Песаро, одного из представителей могущественного семейства Сфорца. Правда, он тоже был зачат не в брачной постели, но в те времена это не имело никакого значения; при малых дворах Италии кишмя кишело законнорожденных и побочных ребятишек, и особой разницы между ними не делалось.

Год 1493, 12 июня. Пышная свадьба Лукреции и Джованни Сфорца в Ватикане. Невесте 13 лет, жениху 26. Большое торжество. Ну как же, замуж выходит дочь самого папы римского! Стефано Инфессура, секретарь римского сената, в своем ценнейшем дневнике, дошедшем до нас{На самом деле она была только помолвлена. — Прим. ред.}, описывает подробности этих празднеств. После церемонии бракосочетания большой прием в Ватикане, там присутствовали все главные официальные лица и, между прочим, сто пятьдесят знатных дам. Рыцарственный папа велел наполнить сто пятьдесят серебряных чашечек конфетками и высыпать их дамам за корсаж. Получили ли они в подарок и чашечки — того Инфессура не сообщает, но добавляет: «И это во славу всемогущего Господа и Римской Церкви!»

Вечером свадебный пир в Ватикане. Председательствовал папа, за столом кардиналы и знать, общество украшали прекрасные юные дамы. Среди них была и Теодорина, одна из семи незаконнорожденных детей папы Инокентия VIII, а также известная своей красотой Джулия Фарнезе, тогдашняя любовница папы. После пиршества общество развлекали пьесой непристойного содержания.

Все это рассказывает Инфессура, не я.

Словом, весело текла жизнь в Ватикане среди прекрасных женщин, в то же время пресловутой буллой папы Инокентия VIII тысячами посылали на костер гнусных ведьм, водившихся с дьяволом.

Семнадцатый год шел Лукреции, когда в Ватикане опять подули иные ветры. Колесо политики опять провернулось, союз с семьей Сфорца больше был не нужен, Джованни стал лишним, надо было от него избавиться. На этот раз желательным представлялся союз с родней неаполитанского короля.

Джованни, однако, заупрямился и не захотел разводиться. Тогда папа созвал специальную комиссию, которая, обсудив дело, заявила, что этот брак надо считать недействительным.

Основание: брак физически не был осуществлен.

Лукреция, услышав о таком решении, громко смеялась. С нею вместе хохотала вся Италия, исключая, разумеется, мужа, оскорбленного в своей мужской чести. Первым делом, возмущенный, он помчался в Милан за помощью к своему родичу, герцогу Лодовико Моро. От него, однако, он получил лишь очень странный совет — привести доказательства своих мужских способностей перед комиссией из папских посланцев и доверенных лиц. Конечно, это не представлялось выполнимым, а от иной помощи миланская родня воздержалась. И тут случилось неожиданное: изгнанный и затравленный муж сломался и почел за благо дать письменное подтверждение, что супружеских отношений между ним и его женой не было.

Что касается Лукреции, то неизвестно, как уж там ее уговорили в Риме, но под конец она тоже уступила, — и что правда, то правда, — поклялась в том, что в браке она осталась нетронутой.