Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник - Никки Френч

Когда она приехала в город, было ветрено и сыро. Людей на улицах было мало, а пляж так и вовсе практически опустел, и ветер гонял по нему смятые бумажки, целлофановые пакетики и прочий мусор. Она поплотнее запахнула пальто и, опустив голову, стремительно направилась к пансиону, упомянутому в книге Джоанны, – расположен он был довольно далеко от берега, так что море можно было разглядеть только с последнего этажа.

У мужчины, отворившего дверь, было багровое родимое пятно на пол-лица, а на одежду он набросил халат. Из соседнего помещения до Фриды донесся звук работающего телевизора и запах жарящегося мяса.

– Мы закрыты. Сейчас не сезон.

– Я надеялась, что вы мне поможете. – Фрида заранее продумала, что и как сказать, и решила, что лучше всего говорить так, как есть. – Я хотела расспросить вас о Дине Риве.

Странное выражение промелькнуло на обеих половинах лица мужчины – хитрое и оценивающее.

– А вы кто?

– Я доктор Кляйн, – ответила Фрида, хотя надеялась, что своего имени ей называть не придется. – Это правда, что Дин Рив останавливался здесь?

– Мне не очень-то хочется, чтобы в округе стало об этом известно. Это может отпугнуть посетителей. С другой стороны, это ведь и привлечь их может.

– Как часто он приезжал?

– Десять лет, – быстро ответил хозяин пансиона. – Каждый июль. Он сам, его жена и его старая матушка.

– Когда вы видели его в последний раз?

– Наверное, в июле перед тем… перед тем, как он умер.

– А после того?

– Как он мог приехать сюда после смерти?

– Возможно, вопрос покажется вам странным, но вы ведь не видели его брата? Они выглядят… выглядели абсолютно одинаково.

Мужчина подозрительно покосился на нее.

– А зачем мне видеться с его братом?

– Я думала, что он, возможно, тоже приезжал сюда. Из интереса. Его зовут Алан Деккер.

– Никогда о нем не слышал.

– И даже не видели никого, кто напомнил бы вам Дина?

Мужчина покачал головой.

– Дело в том, что мы с ним прекрасно ладили. Он мне даже помог починить душ. Но я всегда думал, что с ней что-то не так.

– С ней?

– Со старухой.

– Но его брат никогда не приезжал?

– Я ведь уже сказал.

Фрида прошла через город к гроту с раковинами, о котором с таким восторгом писала Джоанна, – подземный лабиринт, каждый дюйм которого выложен раковинами: разные узоры, и полосы, и шикарные спирали. У нее грот вызывал легкое чувство тошноты. Но Дин любил приходить сюда, писала Джоанна. Он был просто одержим этим местом. Поэтому Фрида задала женщине за столом, продававшей коробочки, сделанные из раковин, и открытки с изображением раковин, те же самые вопросы, что и хозяину пансиона.

– Я не знаю, о ком вы говорите, – ответила та с австралийским акцентом.

Фрида достала из кармана лист бумаги и развернула его.

– Вот тот человек, о котором я говорю.

Женщина разгладила его и поднесла к самому лицу, затем отодвинула на расстояние вытянутой руки и поморщилась.

– Нет, – сказала она.

– Вы уверены?

– Конечно, нет. Здесь проходят сотни людей в день. Может, и он проходил. Я бы его не запомнила.

Назад Фрида шла по пляжу. Было время прилива, и небольшие волны облизывали берег. Вокруг, насколько хватало глаз, не было ни души, если не считать какого-то старика: вокруг него нарезала круги маленькая лохматая собачонка, пытаясь заставить его поиграть с ней, и время от времени он очень медленно наклонялся, словно забыл смазать суставы, поднимал палку и бросал ее собачке. Фрида задумчиво смотрела на серое, покрытое рябью море и на мгновение пожалела, что она сейчас не в лодке у линии горизонта, совершенно одна, окруженная лишь водой и небом.

Фриде нужно было поехать в клинику, чтобы принять участие в совещании. Она прибыла заранее, чтобы просмотреть документы и подтянуть «хвосты». Паз сидела на телефоне и самозабвенно болтала – похоже, ее обязанности на «Складе» сводились к тому, чтобы вести длинные и оживленные беседы с любым случайным абонентом. Сейчас она так энергично размахивала руками, показывая что-то жестами человеку на противоположном конце провода, что браслеты на ее запястьях тарахтели, а длинные серьги раскачивались из стороны в сторону. Когда Фрида прошла мимо, она помахала рукой и сделала какой-то таинственный знак. Рубен был у себя в кабинете, но его пациент еще не пришел, и Фрида заглянула в дверь.

– Как рука? – заботливо поинтересовалась она.

– Мы просто защищали вас, – заявил он.

Фрида закрыла дверь.

– Защищали мою честь? А если бы у него был нож? А если бы он неудачно упал и расшиб голову?

– Мы поступили так, как поступают друзья.

– Вы были пьяны. Или собирались напиться.

Повисла пауза.

– Как там кот? – спросил он, посасывая мятный леденец. Он снова подсел на сигареты, подумала она, как и Карлссон.

– Он разбудил меня в три, укусив за ногу. Еще он слопал жасмин в горшке и нагадил мне в туфлю. Не подскажете, как научить кота вести себя прилично в доме?

– Нет.

– Я попросила Джозефа вырезать в двери вход для кота.

– Хорошая мысль. У вас в кабинете сидит женщина.

– Я никого не жду.

– Она немного странная, похожа на жабу.

Фрида прошла по коридору и открыла дверь в кабинет. В первое мгновение она не узнала женщину, сидевшую в кресле, поджав под себя короткие ноги; горчично-желтый шарф закрывал ее седые волосы.

– Здравствуйте, доктор Кляйн.

– Здравствуйте.

– Или я могу называть вас Фрида?

– Как хотите. – Она присмотрелась внимательнее и внезапно узнала посетительницу. – Вы ведь Тельма Скотт, правильно?

– Да.

– Простите, что не сразу вас узнала. Когда я видела вас в последний раз, вы заседали в комиссии, разбиравшей мое лечение Алана Деккера. Надеюсь, вы понимаете, что это немного напугало меня.

– Разумеется.

На Фриду внезапно навалились такая усталость и уныние, что она с трудом заставляла себя поддерживать беседу.

– А теперь что случилось? – спросила она. – Новая жалоба?

Тельма достала из сумки «желтую» газету и открыла ее.

– Вы уже читали сегодняшнюю газету? – спросила она.

– Я не читаю газет.

Тельма надела очки для чтения.

– «Психиатр в уличной драке», – прочитала она. – Здесь есть фотография фоторепортера. Возможно, все выглядит хуже, чем есть на самом деле. «Друзья неоднозначного психотерапевта, доктора Фриды Кляйн, набросились на нашего фоторепортера. Гай Дюран…» Ну, думаю, читать вслух всю статью нет необходимости.