Мик Джаггер - Филип Норман

Осталось множество частных, даже интимных кадров, и большинство не заморожено ледяным дыханием «тирании клевизны». Вот он весело, расслабленно царит на вечеринке, которую закатил в Даун-хаусе с Джерри в период, когда они якобы расстались. Вот он играет с малолетним Гэбриэлом и не может помешать ребенку нефотогенично запихнуть палец в ноздрю; вот он прилаживает наушники Элизабет и ее сестренке Джорджии, которым предстоит дебютировать его бэк-вокалистками; вот он изображает для восхищенной Джорджии «военный голос», резкий комментарий из кинохроники сороковых: «…счастливы вернуться к отцам и матерям, встретиться с ними снова, щелкнув Гитлера по носу». Вот он, нацепив бейсболку, участвует в спортивных соревнованиях отцов у Джорджии в школе, с братом Крисом смотрит крикет, на Мастике обсуждает с Джо давние дартфордские матчи. Вот он говорит с Кэрис по телефону о писательской карьере ее матери Марши, голосует на общих выборах 2001 года («Ваше имя, пожалуйста?» — «Майкл Джаггер»); он в кабинете, среди кожаных томов, точно в адвокатской конторе из романа Джона Гришема; он во Франции, в гостях у Джерри, на свадьбе Дэйва Стюарта, — скоро она помашет ему и его съемочной группе и вздохнет с облегчением оттого, что все это ее уже не касается.

Но две основные линии его жизни — его «элементы короля Георга V», так сказать, — в фильм не попали. Помимо Вуди, куролесящего на вечеринке в Даун-хаусе, прочих «Стоунз» в фильме нет. И хотя все время съемок вокруг Мика толклись ошеломительные молодые женщины, в том числе Софи Даль, на экране с ним появляются лишь губастые красавицы-дочери всевозможных конфигураций. Отсутствующий компонент упоминается один раз — когда дочь Джейд договаривается о встрече с ним и его спутницей (а не он — с ней и ее парнем); личность спутницы пока неясна. «Только, пожалуйста, не младше меня», — говорит Джейд, лишь отчасти в шутку.

В фильме попадаются редкие моменты интроспекции — Мик вспоминает, что подумывал стать учителем, и рассуждает о том, как использовал эту профессию в совершенно иной области: «Если твой отец учитель и твой дед учитель, неизбежно командуешь людьми». Он говорит, что выбрал свою жизнь, поскольку боялся превратиться в «обыкновенного старого пердуна», и что у него «богемный, художественный подход к любви и браку».

В США «Быть Миком» перекупила Эй-би-си и показала в прайм-тайм на День благодарения. СМИ в основном заклеймили его как «тщеславное ТВ» и «чистый „Хелло!“», но в Штатах, как и в Великобритании на «Канале 4», фильм обрел широчайшую аудиторию; большинство зрителей полюбили Мика еще больше, даже смутно его не поняв.

«Goddess in the Doorway» не так повезло, хотя все задатки успеха налицо. Несколько треков написали совместно Мик и его молодой продюсер Мэтт Клиффорд; в студии были Пит Таунсенд, Ленни Кравиц, Боно и гавайская звезда хип-хопа Уайклиф Жан. Таунсенд хвалил альбом за то, что вовсе не похож на «Стоунз», но на самом деле «God Gave Me Everything», записанная в кровавом особняке Кравица в Майами, — с текстом, который Мик набросал прямо перед записью, — смахивает на лучшие треки «Стоунз» начала семидесятых; кроме того, это его лучшее сольное выступление со времен «Memo from Turner». «Goddess in the Doorway» получил пятизвездочный рейтинг «мгновенная классика» от главного редактора «Роллинг Стоуна» Янна Уэннера, но в американских и британских чартах выступил неубедительно. С тех пор сольных альбомов Мик Джаггер не выпускал.

12 июля 2002 года наступила сороковая годовщина дебюта «Стоунз» в клубе «Марки» — когда «ритм-энд-блюзовый вокалист Мик Джаггер» в матросочке впервые бочком выбрался на сцену. Поразительную эту веху отметили выпуском двойного сборного альбома «Forty Licks» — лукавый каламбур на тему гитарных соло и шустрого Вываленного Языка, — куда впервые были включены и записи, права на которые принадлежат самим «Стоунз», и песни, написанные до 1971 года и до сих пор принадлежащие Аллену Клейну. Ибо, несмотря на периодические судебные поползновения Мика, Клейн так и держал классические композиции Джаггера — Ричардса — «The Last Time», и «Get Off of My Cloud», и «19th Nervous Breakdown», и «Paint It Black», и «Jumpin’ Jack Flash», и «Satisfaction», — и хватку его невозможно было взломать, в отличие от шифра «Энигмы».

Состоялись годичные гастроли «Licks»; спонсором выступила онлайновая финансовая корпорация E*TRADE, и таких художественных сценических декораций зрители еще не видели. Джефф Кунс, американский художник, прославившийся своими стальными надувными зверями, нарисовал мультик: обнаженная девушка сидит верхом на Вываленном Языке, а тот в итоге зализывает ее до полного несуществования. Когда-то самой серьезной опасностью мировых гастролей «Стоунз» были диарея и гонорея, теперь же на Востоке и Западе равно случилась эпидемия атипичной пневмонии, и на репетиционной базе в Торонто группа пребывала практически в полной изоляции. Они поучаствовали в концерте «„Молсон Кэнэдиэн“: Рок для Торонто», дабы собрать деньги для пораженного эпидемией города, и позже впервые выступили в Гонконге — тоже морально поддержать регион, пострадавший от атипичной пневмонии.

На американском отрезке гастролей один техасский миллиардер заплатил им 7 миллионов долларов за выступление на частной вечеринке перед полутысячей зрителей. На Мика дождем сыпались личные подарки — и особенно стоит отметить один. В лос-анджелесском «Уилтерн-театре» к нему на сцену вышел Соломон Бёрк, блюзовая легенда, чьей «Everybody Needs Somebody to Love» «Стоунз» регулярно открывали свои концерты. Теперь Бёрк весил 400 фунтов, и его, закутанного в фирменный царственный плащ, вывели из-за кулис под руки. В финале он снял плащ и закутал Мика, словно передавая ему мантию ритм-энд-блюзового монарха. Такая честь застала Мика врасплох, и под весом тяжелого плаща он чуть не упал.

Сороковой юбилей «Стоунз» был не единственной значимой датой того лета. Миновало пятьдесят лет с тех пор, как после смерти своего отца Георга VI королева взошла на трон. Помимо предсказуемых королевских визитов и банкетов, в доказательство удивительных перемен, на территории Букингемского дворца планировался музыкальный марафон — его открыл Брайан Мэй из Queen, на крыше дворца сыграв «God Save the Queen» на электрогитаре.

«Стоунз» не могли поучаствовать в этом празднике духа вместе с Полом Маккартни, Клиффом Ричардом и Брайаном Уилсоном, поскольку готовились к гастролям в Торонто. Но когда живой концерт закончился и Букингемский дворец заблистал в ослепительной синеве son et lumière,[346] какова была до пределов громкости выкрученная увертюра? Сначала — первопроходческий нафузованный рифф, не столько гитара, сколько дьявольский орган: «Дум-дум, ду-ду-дум, ду-ду-ду-ду-дум-дум…» А потом этот обожаемый и отнюдь не обаятельный голос саркастически, негромко, огромными губами вылепляя каждый слог: «Ah cain’t git no-o… Sa-tis-fack-shern…»[347]

В 1965 году, кипя от такой «непристойности», британские родители и не подозревали, что слушают альтернативный государственный гимн.