Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый - Игорь Иосифович Ландер

Кегль, а затем бывший офицер 1ц ВВС полковник Рудольф Водарг, в 1935 году перешедший в авиацию из кригсмарине.

2. РАДИОРАЗВЕДКА

Наиболее успешная радиоразведывательная операция, проведенная Германией в период Второй мировой войны, осуществлялась не вполне специализированным для этой цели органом. Перехват кодированных радиотелефонных переговоров Вашингтона с европейскими собеседниками осуществлял пост Исследовательского института германского имперского почтового ведомства под общим руководством министра Вильгельма Онезорге. Две мощные направленные антенны ромбовидной формы, располагались на побережье Голландии около Ноордвика, круглосуточно фиксировали закодированные с помощью аналогового скрэмблерного оборудования беседы Рузвельта, Черчилля, Гопкинса, Идена, Гарримана и других ключевых политических фигур по обе стороны Атлантики. Перехватывалось и огромное множество переговоров служащих более низкого уровня, из разговоров которых также можно было извлечь немало полезной информации.

Истоки операции восходят к октябрю 1939 года, когда сотрудник абвера в Нью-Йорке Симон Кодль переслал в АНСТ-Бремен текст статьи в “Нью-Йорк Таймс”, рассказывающей о методах защиты переговоров президента Рузвельта с расположенными в Европе посольствами Соединенных Штатов. Автор утверждал, что для этого используется устройство под названием “скрэмблер”, сдвигающее голосовые частоты в определенном случайном порядке, а соответствующее ему аналогичное устройство на другом конце провода декодирует речь и возвращает частотам первоначальные значения. Сообщение перекликалось с предвоенными исследованиями Курта Феттерляйна в Исследовательском институте почтового ведомства, с началом войны немедленно переориентированными с кодирования на декодирование переговоров на англо-американском направлении. Вскрытию трансталан-тической линии способствовало установление типа применяемого скрэмблера. Устройство А-3 конструкции компании ИТТ в Германии имелось, однако его использованию препятствовало отсутствие данных о системе кодирования. Немцев выручил захват в 1940 году в Бордо оборудования и документации, после недолгого изучения которых Феттерляйн и его сотрудники установили алгоритм кодирования. Они выяснили, что ключ к коду каждые 12 минут автоматически изменяется 36 раз, рассчитали диапазоны и поддиапазоны частот, точки их разделения и сведения, а также инверсии внутренней замены. После этого в Исследовательском институте было разработано специальное оборудование, каждые 20 секунд совершавшее перебор вариантов по 36-шаговому циклу. Расположенный недалеко от Эйндховена Ноордвик оказался достаточно удобным местом для размещения поста перехвата, в котором, кроме направленных антенн, были установлены мощные приемники основных и сопутствующих частот, фильтры, модуляторы, таймеры и магнитофоны. Первые результаты появились осенью 1941 года, а 6 марта 1942 года Онезорге уже доложил Гитлеру об успехах, достигнутых его институтом, иногда в обиходе именовавшимся исследовательским отделом. Хотя германские декодеры и не позволяли прослушивать переговоры в момент их проведения, все же вскоре процесс от перехвата до раскодирования и передачи содержания беседы по телетайпу в Берлин стал занимать не более двух часов. Пост перехватывал ежедневно от 30 до 60 обменов мнениями между британскими и американскими собеседниками, над переводом которых работали 6 лингвистов. Декодированные тексты не позволяли услышать интонации разговора, но основное его содержание было абсолютно ясным. Благодаря хорошим отношениям Онезорге с Шелленбергом, VI управление РСХА получало из Голландии все тексты перехваченных бесед. На основании получаемой информации, Гитлер зачастую принимал политические и военные решения, поэтому любая ее аналитическая обработка заведомо исключалась. Это и стало самым слабым местом всей операции, поскольку субъективный подход фюрера и его склонность отбрасывать неприятную информацию приводили к игнорированию многих важных фактов, а содержание второстепенных разговоров вообще он никогда не принимал во внимание. Не использовали их также и аналитики, для которых оно могло бы представить чрезвычайный интерес.

Несколько успешных рейдов британских коммандос против германских радарных станций заставили задуматься о безопасности поста, на огромные антенны которого противник не мог не обратить внимания. В 1943 году его перевели подальше от побережья, в Фалькенсваард, практически сведя к нулю уязвимость от рейдов с моря. Осенью 1944 года из-за нависшей над постом угрозы захвата сухопутными войсками США его передислоцировали в Баварию, где условия приема были значительно хуже. Тем не менее, операция продолжалась почти до самого конца войны и стала наиболее результативной акцией радиоразведки Третьего рейха. Однако постепенно объем перехватываемого радиообмена стал неуклонно уменьшаться. Не зная о достижениях германских связистов, американцы все же в принципе допускали возможность вскрытия своих переговоров, защищенных с помощью аналогового скрэмблера А-3, использовавшего технологии 1920-х годов. Поэтому компания “Белл” предложила правительству устройство под условным обозначением “Зеленый шершень”, преобразовывавшее звуковые волны в цифры и таким образом явившееся предшественником всей цифровой аппаратуры последующих десятилетий. Изучив его, в 1942 году армия заключила с фирмой контракт на развитие так называемой импульсной модуляции кода, успешно реализованный год спустя под условным обозначением “СИГСЭЛИ”. Новое оборудование имело неоспоримые преимущества по степени защищенности разговоров от прослушивания, однако было очень дорого производстве и эксплуатации, а также нуждалось в подготовленном персонале. Каждый комплект аппаратуры весил свыше 50 тонн и размещался на 40 специальных стеллажах, а для его обслуживания выделялся отряд из 5 офицеров и 12 рядовых специально сформированной для этих целей отдельной 805-й роты связи. 15 июля 1944 года состоялся первый трансатлантический разговор, защищенный цифровым оборудованием, после чего количество сеансов связи через скрэмблер А-3 значительно сократилось. Немцы не сумели преодолеть защитные барьеры системы “СИГСЭЛИ”, ставшей основой всех подобных послевоенных устройств.

Вскрытием переписки противника активно занимались и 300 сотрудников криптоаналитического реферата министерства иностранных дел. Из-за интенсивных бомбардировок Берлина математиков и лингвистов “Перс. Ц” рассредоточили в разных пунктах, что значительно снизило оперативность их работы. Немцы пошли по одному с американцами пути использования табуляторов для дешифровки сообщений, причем некоторое время даже применяли те же самые машины производства фирмы ИБМ. С их помощью криптоаналитики быстро и эффективно отыскивали повторяющиеся или отстоящие друг от друга на одинаковую величину группы, определяли длину ключа, искали гаммы и устойчивые сочетания. Табуляторы позволяли также быстро сортировать тексты и исключали трудоемкие ручные подсчеты частоты символов и интервалов. Позднее немцы разработали специальные вспомогательные дешифровальные устройства особой конструкции (“роботы”), которые вначале сортировали перехваченные тексты на подобные, а затем определяли длину ключа и частоту повторений, отыскивая таким образом ключи перешифровки кодовых сообщений.

Благодаря столь совершенной технике специалисты “Перс. Ц” полностью или частично читали дипломатическую переписку 34 правительств: Британии, Ирландии, Франции, Бельгии, Испании, Португалии, Италии, Ватикана, Швейцарии, Югославии, Греции, Болгарии, Румынии, Польши, Египта, Эфиопии, Турции, Ирана, Китая, Японии, Маньчжоу-Го, Таиланда, США, Бразилии, Аргентины, Чили, Мексики, Боливии, Колумбии, Эквадора, Перу, Доминиканской республики, Уругвая и Венесуэлы.

Немалый вклад в радиоразведку и криптоанализ внесли военные. Нормативные документы предусматривали, что начальник управления связи вермахта по согласованию с абвером “занимается… вопросами ведения разведки с помощью средств связи, равно как и разведывательно-техническими вопросами, касающимися контроля за работой органов связи”[187]. Служба ВНВ верховного