Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965 - Дмитрий Медведев

Невероятно, но факт. За один год Черчилль смог написать больше полумиллиона слов. Это означало, что каждый день он писал (или диктовал) текст объемом в полторы тысячи слов. С учетом активности на политическом фронте это была огромная нагрузка, которая не могла не сказаться на состоянии автора — немолодого человека, приближающегося к своему шестидесятипятилетию. «Под конец меня стали все больше одолевать сомнения, и я рад, что мне хватило сил завершить этот труд», — напишет он Эдварду Маршу в конце июля 1939 года.

Достижение Черчилля бесспорно, но не абсолютно. Его нельзя рассматривать в отрыве от двух важных дополнений. Во-первых, объем. Флауэр не мог подтвердить названные автором цифры. Отказавшись рассматривать текст по частям, он вынудил Черчилля обратиться для печати готового материала к Харраггу. Но даже если заявленные объемы и соответствовали действительности, то речь шла исключительно о первой редакции, которая значительно отличалась от финальной версии. Это подтверждал и опыт предыдущих работ, и признание самого автора, заметившего в конце марта Морису Эшли: «Насколько ты знаешь, моя черновая рукопись имеет мало общего с конечным продуктом».

Во-вторых, хотя Черчилль и выполнил обязательства в части объема, говорить о завершении произведении, или как выразился сам автор — создании «конечного продукта», не приходилось. Ставка на объем привела к снижению качества и изменению первоначальной структуры. Причем одно цепляло за собой другое. Стремление как можно быстрее набрать необходимое количество текста способствовало раздутости повествования и отказу от намеченного распределения исторических периодов по томам. В итоге, хотя Черчилль и достиг полумиллионного рубежа, исполнение контракта оставалось под вопросом. А с учетом начавшейся войны и назначения автора на должность первого лорда Адмиралтейства — под весьма большим вопросом.

Но Черчилль не отчаивался. Что и не удивительно. Удивляет другое, окунувшись вновь в воды государственного управления и занявшись решением животрепещущих проблем обороны страны, новоиспеченный министр не оставлял планов по исполнению своих обязательств и завершению начатого труда. А завершать было что. Реально был отработан текст, завершавшийся кончиной королевы Анны в 1714 году и не превышавший по объему 320 тысяч слов. Остальное находилось в несвязанных фрагментах, требующих упорядочивания и значительной переработки.

На самом деле за стремлением Черчилля завершить начатое стояла не маниакальная привязанность к своей книге, а гораздо более банальная, но от этого не менее серьезная потребность в деньгах. От исполнения контракта с Cassell & Со. Ltd. даже после попадания в состав военного кабинета зависело многое, вплоть до выставления в очередной раз любимого поместья на продажу. Но у продолжения литературной деятельности имелось серьезное законодательное ограничение. Полученные в результате совмещения сочинительства и политической деятельности доходы Черчилля попадали под сложную систему налогообложения, оставляя автору малую толику от полученного гонорара.

Несмотря на это обстоятельство, первый лорд отчаянно пытался поставить точку в многотомном сочинении. Своему другу и бывшему парламентскому секретарю Роберту Бутсби он признался через неделю после начала Армагеддона, что с момента своего назначения в Адмиралтейство он работает без устали, отвлекаясь только на сон и принятие пищи.

Спустя три дня после этого признания глава британского ВМФ нашел время между составлением объемного (четыре страницы) послания премьер-министру Невиллу Чемберлену, написанием писем экс-премьеру Нидерландов Хендрику Колейну (1869–1944), главе внешнеполитического ведомства лорду Галифаксу, министру военного снабжения Эдварду Лесли Барджену (1887–1945), а также составлением нескольких письменных указаний адмиралам и офицерам направить материалы своей книги Джорджу Янгу. В развернутом сопроводительном письме он сообщал о статусе выполненных работ, а также о том, что требовало дополнений, разбивки по главам, редактуры и коррекции. Учитывая изменившиеся обстоятельства, Черчилль принял решение максимально быстро пройтись по оставшимся кускам и сформировать к 15 ноября единый блок с последующим чтением свежим взглядом перед отправкой издателям. Также решено было отказаться от сокращения текста до согласованного с издателями объема 430 тысяч слов.

Девятнадцатого сентября Черчилль получил от Янга выверенные материалы про Вильгельма III и Мальборо. «Я надеюсь изучить твои комментарии, едва у меня появится небольшая передышка», — сказал первый лорд своему помощнику, а пока, не дожидаясь «передышки», переправил эти материалы Дикину с просьбой просмотреть правки Янга. В тот момент Дикин уже находился на службе и расквартировался вместе со своим формированием — 63-м (Оксфордские йомены) противотанковым полком Королевской артиллерии — в Уорике, графство Уорикшир. До начала Первой мировой войны в этом же полку служил майор Уинстон С. Черчилль.

Все материалы пересылались Дикину по почте. «Это был какой-то кошмар, но очень приятный кошмар», — вспоминал историк в начале 1990-х годов. В первый день октября секретарь первого лорда Кэтлин Хилл направила Дикину новую порцию материала, передав с сопроводительной запиской просьбу шефа: «Мистер Черчилль хочет, чтобы вы разложили все по порядку и связались с ним как можно скорее».

В тот же день, когда Дикин получил новую порцию материалов, Черчилль выступил с первой военной речью по радио. Работа над книгой не прошла бесследно, найдя отражение в тексте выступления. «Я смотрю назад, на историю прошлого и нахожу в ней много источников для воодушевления», — заявил первый лорд Адмиралтейства своим слушателям. Какой период он выбрал для примера? Героическое противостояние римлянам королевы Боудикки, легендарную победу адмирала Нельсона при Трафальгаре, сокрушительный разгром французских войск при Бленхейме или славные победы при Пуатье, Креси и Азенкуре времен Столетней войны? Нет, Черчилль привел в качестве примера Гражданскую войну в США, заявив, что «среди всех войн не было более благородного противостояния», чем сражения армий Севера с конфедератами. Он закончил свою речь словами известного британского оратора и либерала XIX столетия Джона Брайта (1811–1889), который, выступая перед английскими рабочими после окончания Гражданской войны, сказал: «Наконец, после того как дым на полях сражений рассеялся, ужасный призрак, раскинувший свою тень над всем континентом, исчез навсегда».

Почему Черчилль выбрал именно этот период, и именно из истории США, а не своей родной страны? Уже тогда он понял, что Великобритания одна не в состоянии выиграть войну с Германией. Черчилль стал активно искать союзников, увидев в заокеанской империи едва ли не единственное средство спасения. На восьмые сутки после вступления Великобритании в войну он получил письмо от президента США Франклина Делано Рузвельта, который предлагал наладить взаимодействие. Предложение было принято. Черчилль вступил в насыщенную переписку с главой США, которая продлится на протяжении следующих пяти с половиной лет и прервется лишь со смертью Рузвельта. Для британского политика упоминание в радиовыступлении эпизода из истории Соединенных Штатов ознаменовало качественную перемену в его мировоззрении, тем самым он подтверждал, что принимает курс на сближение с заокеанским партнером. Подобная метаморфоза не преминет отразиться и на готовящемся произведении. Правда, литературный успех в этом отношении окажется менее удачным, чем политический.