Расстрел "Белого дома". Черный Октябрь 1993 года - Александр Островский

Это признание косвенно подтверждает давно уже циркулирующие сведения о том факт, что баркашовцы были самым тесным образом связаны со спецслужбами. В разговоре со мною А. А. Марков прямо заявил, что считает РНЕ детищем Ф. Д. Бобкова[2666], который когда-то возглавлял Пятое управление КГБ СССР, а затем перешел на службу в «Мост-банк» и восседал в бывшем здании СЭВ, в том самом здании мэрии, которое было взято 3 октября. А И. И. Андронов со ссылкой на А. Хинштейна, как «слух», называет даже агентурную кличку А. П. Баркашова «Васильев»[2667].

Вспоминая заседание Военного Совета в ночь 30 сентября на 1 октября А. А. Марков сообщил мне следующую деталь. Когда заседание уже началось, появился А. П. Баркашов. В. А. Ачалов сделал ему замечание, обратив внимание на то, что сержант мог бы придти и пораньше генерал-полковника, на что А. П. Баркашов якобы заявил, что он не сержант, а майор. При этих словах, как заметил А. А. Марков, В. А. Ачалов повернул голову в сторону В. П. Баранникова. Тот не проронил ни слова, но кивнул головой, давая понять, что А. П. Баркашов говорит правду.

Раздумывая о причинах поражения российского парламента, Юрий Николаевич Нехорошев пишет: «…Исход трагических событий» «в немалой степени предопределила» «хорошая внедренность спецслужб в оппозиционные партии и движения»[2668].

Сколько человек осталось в ту ночь в «Белом доме» и вокруг него, мы, наверное, никогда не узнаем. А. В. Руцкой утверждал, что 4 октября там находилось около десяти тысяч человек[2669]. В одном случае Р. И. Хасбулатов говорил о 4,0–4,5 тысячах человек[2670], в другом называл «не более 450–500»[2671].

Кто же прав? Ответить на этот вопрос непросто. Поэтому ограничимся так называемой экспертной оценкой.

Бывший народный депутат Н. Г. Григорьев пишет, что в ночь с 2 на 3 октября в «Белом доме» находилось около «4000 человек»[2672]. По данным Светланы Тимофеевны Синявской, которая занималась выдачей талонов на питание, «до прорыва блокады» талонов было «выдано на 4362 человека»[2673]. После прорыва блокады «Белый дом» по разным причинам и с разными целями покинули некоторые москвичи. После событий в Останкино, когда стало очевидно, что скоро начнут стрелять и у стен Дома советов его «население» еще более сократилось.

Для того, чтобы получить на этот счет конкретное представление, следует учесть: из 653 народных депутатов, которые были зарегистрированы на первом заседании Десятого съезда[2674], к 4 октября в Белом доме осталось только 184 человека, т. е. 28 %[2675]. Если взять на каждого депутата по одному помощнику и секретарю, мы получим 552 человека. Добавим к этому в такой же пропорции технический персонал Верховного совета с учетом работниц столовой, уборщиц и т. д. Это даст в сумме не менее 900 человек.

Как уже отмечалось, 28 сентября в Добровольческом полку было около 1300 человек. Затем, по признанию А. А. Маркова, его ряды стали сокращаться и к утру 4 октября в строю осталось не более 500 человек[2676].

Департамент охраны Дома Советов насчитывал 500 человек. Однако после 23 сентября, когда Б. Н. Ельцин переподчинил Департамент МВД, а потом после 28 сентября, когда Дом Советов был полностью блокирован, большая часть его охраны покинула здание парламента. По некоторым данным, к 4 октября из Департамента охраны в «Белом доме» осталось лишь около 50 человек[2677].

Сколько в ту ночь в Доме Советов находилось членов Союза офицеров, сказать трудно. Как уже отмечалось, первоначально их было 200–300 человек. Позднее вряд ли более 200. Добавим сюда более сотни журналистов, около 70 баркашовцев, не менее 40 человек в охране руководства парламента, 12–17 приднестровцев, 10–30 человек из группы «Север»[2678], мы получим около 1900 человек. Если сделать 5 % поправку на недоучет, можно утверждать, что в ночь с 3 на 4 октября в «Белом доме» находилось около 2000 человек[2679].

Стремясь оправдать то, что произошло на Краснопреснеской набережной 4 октября, А. В. Коржаков пишет: «Вокруг Белого дома… воцарилась тишина. К утру все пространство перед зданием оказалось пустым – ни костров, ни палаток, ни бомжей»[2680].

Иначе говоря, если верить бывшему главному телохранителю Б. Н. Ельцина, при всем желании убивать вокруг «Белого дома» было некого.

Однако в ту тревожную ночь возле Дома Советов находились и палатки, со спящими в них людьми, и разведенные возле них костры, и гревшиеся у костров люди. Кроме того, существовали еще баррикады с находящимися возле них постами.

Что представлял собою палаточный городок возле «Белого дома», до сих пор остается неизвестным. Одни говорят, что палатки были гражданскими, на двух-трех-четырех человек, было их немного и все они располагались на Рочдельской улице у Приемной Верховного Совета[2681]. Другие говорят, что наряду с маленькими гражданскими были и большие военные палатки на 10–20 и даже на 40 человек, что они стояли не только у Приемной, но и на Горбатом мосту, и в других местах вокруг «Белого дома». И насчитывалось их до 15–20 штук[2682].