Ленин - Дмитрий Антонович Волкогонов

За все время пребывания у власти Ленин только и делал: реквизировал, отбирал, лишал, изымал, репрессировал. По‐моему, для него часто было главной заботой решить: что и где еще можно отобрать у людей? Заводы, фабрики, банки, хлеб, дороги, личные ценности, дома, квартиры, одежда (были специальные декреты об изъятии теплых вещей и обуви у буржуазии), театры, лицеи, типографии… Отобрано все. Все это стало возможным потому, что Ленин изъял на много десятилетий у людей главную ценность – свободу. Все остальное – производное.

Ленин продолжал: «Один умный писатель по государственным вопросам (Макиавелли? – Д.В.) справедливо сказал, что если необходимо для осуществления известной политической цели пойти на ряд жестокостей, то надо осуществлять их самым энергичным образом и в самый кратчайший срок, ибо длительного применения жестокостей народные массы не вынесут…»

Автор письма ошибся. Народ, который он повел по пути коммунизма (не спрашивая его), вынес невероятное на протяжении десятилетий. Только Гражданская война, которую он так воспевал еще в Швейцарии, стоила России 13 миллионов человеческих жизней. После ее окончания до начала коллективизации («счастливый нэп») погибло в лагерях, при подавлении антисоветских выступлений, бунтов в глубинке около 1 млн человек. Ну а с 1929 года до 1953‐го (смерти «первого ленинца») в стране было репрессировано 21,5 млн человек… Вынесли…

Ленин, отмечая в письме выгодный международный момент для глобальной карательной операции против церкви, приходит «к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий». Этого, надо сказать, он добился: церковь превратили в служанку партии, внедрив в состав церковнослужителей огромное количество своих агентов. Если после революции в России насчитывалось около 80 тысяч церквей, то в 1950 году (когда в ходе Отечественной войны произошло некоторое оживление религиозной деятельности и количество церквей несколько возросло и сам Сталин обратился к церкви за помощью) осталось лишь 11 525 храмов[144].

Ленинский удар по церкви сопоставим со сталинским наступлением на крестьянство. Мне жалко видеть стариков и старушек, дефилирующих порой и сегодня на Красной площади с портретами вождя. Многие из них хотят одновременно сохранить любовь к Богу и «воинствующему атеисту» – Антихристу с прищуренными глазами.

Думаю, что никто и никогда не наносил церкви такого колоссального духовного ущерба и физического урона, как Ленин. По ряду данных, после команды вождя в России было расстреляно 14 тысяч священнослужителей и активистов церкви (входивших в церковные советы и общины). По ленинским меркам этого было явно мало. А ведь он требовал в своем письме: провести совместное совещание с руководителями ГПУ, Народного комиссариата юстиции и Ревтрибунала, где поставить конкретную задачу: «Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удается нам по этому поводу расстрелять, тем лучше».

Что касается Шуи, то вождь распорядился и по этому эпизоду. Политбюро должно дать директиву, писал он, «чтобы процесс против шуйских мятежников, сопротивляющихся против помощи голодающим, был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности, также и не только этого города, а и Москвы и нескольких других духовных центров»[145].

Свои наброски письма Ленин в тот же день, 19 марта, продиктовал по телефону М. Володичевой, так как он не собирался приезжать на очередное заседание партийного ареопага. Директиву, страшную директиву, он дал, теперь пусть думают, как лучше ее выполнить.

Все было исполнено, как и распорядился Ленин. А заседаний Политбюро, посвященных директиве, в силу важности церковного вопроса провели несколько. 20 марта Каменев, Сталин, Троцкий и Молотов на своем заседании заслушали проект решения, которое подготовил Председатель Реввоенсовета Л.Д. Троцкий. С небольшими поправками пространное, из 17 пунктов постановление было принято. Составили центральную комиссию под председательством Калинина, в которую вошли Яковлев, Сапронов (Белобородов), Уншлихт, Красиков, Винокуров, Базилевич. Курировать комиссию поручили члену Политбюро Троцкому. Такие же комиссии решили создать и на местах. Предусмотрели, «чтобы национальный состав этих официальных комиссий не давал повода для шовинистической агитации». По этой причине не стал официальным членом комиссии еврей (хотя фактически ею руководил) Троцкий. Решили развернуть широчайшую агитацию, внести раскол в церковь, поддерживая «обновленцев». Провести кампанию в кратчайший срок, после чего арестовать все видное духовенство. Поблизости от церкви во время изъятия ценностей должны быть войска, коммунисты, люди из частей особого назначения[146].

Изъятие, а точнее, грабеж только начался, а Троцкий уже запиской сообщал Ленину: «Владимир Ильич… Главная работа до сих пор шла по изъятию из упраздненных монастырей, музеев, хранилищ и пр. В этом смысле добыча крупнейшая, а работа далеко еще не закончена…»[147]

В Шуе, конечно, устроили молниеносный процесс. Ведь 22 марта состоялось еще одно заседание Политбюро, где решили, что «арест Синода и патриарха признать необходимым не сейчас, а примерно через 15–25 дней. Данные о Шуе опубликовать, виновных шуйских попов и мирян отдать под суд трибунала в недельный срок. «Коноводов» мятежа расстрелять»[148].

Уншлихт, правда, решительно настаивал на немедленном аресте патриарха. В записке ГПУ, адресованной в Политбюро, говорилось:

«Патриарх Тихон и окружающая его свора… ведут ничем не прикрытую работу против изъятия церковных ценностей…

Основанием для ареста Тихона и самых реакционных членов Синода имеется достаточно. ГПУ находит:

1. Арест Синода и патриарха своевременен.

2. Нельзя допустить избрания нового Синода (существующий будет арестован. – Д.В.).

3. Всех попов, выступающих против изъятия ценностей, выслать в самые голодные районы Поволжья как врагов народа…»[149]

Дабы работа шла успешней и можно было привлекать больше технических исполнителей, чтобы поощрять «ударные темпы» конфискации, Политбюро своим решением выделило для этих целей через ВЦИК 5 миллионов рублей для комиссии по изъятию церковных ценностей[150].

Так большевики создавали в общественном сознании духовный вакуум, который должна была заполнить революционная идеология. Столь массового, спланированного насилия против церкви и ее служителей не знает история. Вдохновитель кампании – Владимир Ильич Ленин.

По всей стране начались фактически военные экспедиции против храмов, духовенства. Грабили не только правоcлавные соборы, но и еврейские синагоги, мусульманские мечети, католические костелы. По ночам в подвалах ЧК или в ближайшем лесу трещали сухие револьверные выстрелы. Священников, активных верующих закапывали в балках, оврагах, на пустырях. Над Россией замолк колокольный звон. Руководители партийных ячеек, чекисты, члены комиссий торопливо пересчитывали и сваливали в наспех сколоченные ящики золотую и серебряную оправу, оклады из благородного металла, ожерелья, кольца, чаши, кресты, подсвечники, другую драгоценную утварь российских храмов, накопленную столетиями.

Никто и никогда сейчас не скажет, сколько церковного богатства уплыло под видом конфискаций! В комиссиях