Плейбоев не ревнуют - Мишель Селмер

— Тебе пора вырасти, Брукс.

Обе сестры в изумлении воззрились на нее, даже Брукс несколько опешил — но быстро нашелся:

— Выходит, маленькая избалованная наследница умеет говорить?

— Умеет, — отрезала Грейси и, хотя грубость была совсем не в ее стиле, твердо добавила: — И ее уже тошнит от ахинеи, которую ты несешь. Для твоей семьи сегодня особенный день. И тем, что ты не можешь вести себя по‑взрослому, ты оказываешь дурную услугу своим братьям и проявляешь неуважение к памяти собственной матери.

Бруксу явно не понравилось, что его охарактеризовали как незрелого самовлюбленного идиота, хотя таким он и был.

— Это твой отец проявил неуважение к моей матери, — надменно заявил он и вызывающе уставился на Грейси.

Та не осталась в долгу:

— Может быть, но твое поведение не делает тебя лучше, чем мой отец.

Брукс удивленно моргнул, и Грейси поняла, что этот комментарий его задел. Что ж, хорошо. Но прежде чем ситуация усугубилась, рядом с братом появился Карсон.

— Мы готовы начать, — сообщил он Бруксу.

Брукс посмотрел на Грейси и ее сестер, как будто хотел добавить что‑то еще, но потом повернулся и ушел.

— Все в порядке? — спросил Карсон.

— Да, — ответила Грейси. — Брукс в своем репертуаре.

Карсон печально покачал головой:

— Хотел бы я знать, почему он такой злой. Я понимаю, за что он сердится на Саттона, но нет причин втягивать в это и вас троих. Простите, если он вас расстроил.

— Мне кажется, я за всех нас могу ответить, что он нам безразличен, — отозвалась Грейси.

— Вы моя семья, — сказал Карсон. — Я не хочу, чтобы поведение Брукса повлияло на наши отношения.

— Поведение Брукса не связано с нашими отношениями, — успокоила его Нора. — Семья есть семья.

Грейси подумала, что они уже доказали это, приняв Карсона в качестве брата, несмотря на то что он родился в результате измены их отца. Несправедливо было бы перекладывать на него ошибки Саттона.

— Мне надо идти, — сказал Карсон. — Может, попозже еще поговорим.

Когда он отошел, Ева посмотрела на Грейси и спросила:

— Что это с тобой случилось?

Грейси почувствовала себя неловко.

— Разве я неправильно поступила, сказав Бруксу то, что думаю?

Нора рассмеялась:

— Черт побери, нет! Он ждал, что ты станешь защищать папу, а когда ты не стала этого делать, он даже не знал что ответить.

— Ты поставила его в тупик, — заметила Ева. — Это было очень круто.

Телефон Грейси завибрировал. Роман прислал ей сообщение. Открывать его было страшно: вдруг он написал, что случившееся — ошибка? Ее сердце забилось быстрее. Разблокировав телефон, она прочла: «Поужинаем у меня? А потом десерт?»

Грейси не смогла сдержать улыбку. Зря она беспокоилась. Роман явно не собирался все прекращать. Но как бы она ни хотела его увидеть, как бы ни ждала этой встречи, в глубине сознания шевелилась отчетливая мысль, что жизнь ее скоро сильно осложнится.

Пообещав Грэму и Бруксу, что Саттон расскажет, кто их настоящий отец, Роман сумел‑таки уговорить братьев встретиться с умирающим магнатом. Поэтому в следующую пятницу он опять приехал в поместье Винчестеров в надежде, что в этот раз Саттон все же скажет что‑нибудь конкретное. По словам Грейси, он уже несколько дней не выбирался из постели, и она боялась, что опухоль или лекарства — или и то, и другое — начали действовать на его мозг. Она навещала его каждый день, и он то вел себя как обычно, то вдруг скатывался в депрессию, а то неожиданно взрывался гневом по ничтожному поводу.

Роман не понимал, зачем нужно его присутствие. Но когда он спросил об этом Саттона, то получил в ответ загадочное: «Чтобы примирить нас». Грейси тоже хотела приехать, но отец ей запретил, и она, естественно, тут же уступила. Роман всегда удивлялся тому, какую власть имеет над ней Саттон. Грейси была одной из самых сильных, умных и толковых женщин, которых он когда‑либо встречал. Роману она никогда не давала спуску. Но как только рядом появлялся папочка, вся ее решительность куда‑то исчезала.

А вот в субботу она вела себя довольно решительно. Утром. Да и днем, и большую часть ночи тоже. В воскресенье Роман отвез ее домой, чтобы она могла переодеться перед мероприятием на площадке будущей больницы, а в понедельник вечером она снова приехала к нему… С тех пор они не виделись, хоть всю неделю болтали по телефону.

Итак, пламя страсти, которое сжигало их семь лет назад, не угасло. Но Роман заметил, что Грейси сдерживается. Это было понятно. Он сам не мог точно сказать себе, влюблен ли до сих пор — но не мог точно сказать и обратного. Хотя это не важно. Грейси ясно дала ему понять, что между ними только секс. Что она больше никогда не доверит ему свое сердце. Но они могли оставаться друзьями.

Друзьями, которые спят друг с другом. Что ж, с этим можно жить.

Когда Роман приехал к Винчестерам, Брукс и Грэм были уже там. К его удивлению, у изголовья кровати Саттона стоял и Карсон. Пришлось устроиться в спальне. Старик выглядел еще хуже, чем в их последнюю встречу.

Брукс и Грэм стояли в отдалении друг от друга.

— Ну наконец‑то! — рявкнул Брукс при появлении Романа. Тот посмотрел на часы: он явился даже на минуту раньше.

— Извини моего брата, — произнес Грэм одновременно раздраженным и смиренным тоном. — Мне пока не удалось найти лекарство от его тупости.

Брукс в ответ посмотрел на него с возмущением. Черт, как бы дело не дошло до драки!

Роман у изножья кровати — между двумя братьями. На всякий случай.

— Ну, раз мы все в сборе, давайте начинать, — еле слышно сказал Саттон. Он сидел, откинувшись на гору подушек.

Грэм подошел поближе к будущему тестю.

— Роман говорит, что у тебя есть информация о нашем отце.

— Это так.

— Я не очень понимаю, зачем мне надо было приходить, — сказал Карсон. — Я знаю, кто мой отец. Я не имею отношения к тому человеку, которого вы ищете.

— Это касается и твоей матери, — ответил Саттон.

— Говори уже! — рявкнул Брукс. Ему, похоже, было все равно, в каком состоянии находится его конкурент.

— Вы знаете, что я держу слово. Если уж я что‑то пообещал, то сделаю это, — сказал Саттон.

— Именно поэтому ты никогда ничего не обещаешь, — произнес Роман, и Саттон сухо улыбнулся одними уголками губ.

— Да, но как‑то раз я нарушил одно обещание. До недавнего времени я собирался унести эту историю с собой в могилу. — Саттон посмотрел сначала на Брукса, а потом на его брата. — Речь идет об обещании, которое я дал вашей матери.