Время предательства - Луиз Пенни

Несмотря на разницу в званиях, было ясно, что главный здесь Гамаш, пусть эта встреча происходила и не в его кабинете.

– Какие у вас новости? – спросил он у Терезы.

– Мы почти у цели, Арман, но есть одна проблема.

– Я несколько раз упирался в стены, – пояснил Жером. – Тот, кто это сделал, очень неглуп. Стоит мне высунуть голову из тумана, как я обнаруживаю, что оказался в тупике.

Голос его звучал брюзгливо, однако нрав оставался веселым. Жером наклонился вперед и сцепил руки. Глаза его горели, он с трудом сдерживал улыбку.

Он был вполне доволен собой.

Доктор Брюнель подвизался следователем, но не в Квебекской полиции. До ухода на пенсию он возглавлял службу скорой помощи в больнице Нотр-Дам в Монреале. Его работа состояла в быстром предоставлении медицинской помощи, в сортировке поступающих больных и в диагностике. А потом – в лечении.

Выйдя на пенсию несколько лет назад, он всю свою энергию и опыт отдал решению всевозможных задач и разгадке шифров. Его жена и сам Гамаш не раз обращались к нему, когда следствию требовалась расшифровка кодов. Но дело было не только в том, что доктор на пенсии искал себе занятие. Жером Брюнель от рождения получил этот дар – умение раскрывать тайны. Его разум мгновенно видел и находил связи, на выявление которых у других людей могли уйти часы, или дни, или целая вечность.

Но любимой игрой доктора Брюнеля, его наркотиком были компьютеры. Он заделался настоящим кибернаркоманом, и Гамаш принес ему кибергероин целой упаковкой.

– Я никогда не видел столько уровней защиты, – сказал Жером. – Кто-то очень хотел запрятать это подальше.

– Что именно? – спросил Гамаш.

– Вы просили нас узнать, кто выложил видео той операции на фабрике, – сказала суперинтендант Брюнель. – Операции, которой руководили вы сами.

Гамаш кивнул. То видео снималось крохотными камерами, вмонтированными в шлемы агентов. Они зафиксировали все.

– Разумеется, проводилось расследование, – продолжила суперинтендант Брюнель. – Отдел борьбы с киберпреступностью пришел к заключению, что какой-то хакер случайно нашел исходные файлы, смонтировал их и выложил в Интернет.

– Ерунда, – фыркнул доктор Брюнель. – Хакер ни за что не смог бы найти эти файлы. Они слишком хорошо защищены.

– И что же? – спросил Гамаш у Жерома. – Кто это сделал?

Но они все знали кто. Если не хакер-везунчик, то кто-то из полицейских. Причем достаточно высокопоставленных, чтобы замести следы. Но доктор Брюнель обнаружил след и пошел по нему.

Они все знали, что след приведет в кабинет над ними. На самый высокий уровень Квебекской полиции.

Однако Гамаш давно уже начал задавать себе другой вопрос. Не «кто», а «зачем». Он подозревал, что слитое видео – всего лишь побочные отходы жизнедеятельности гораздо более крупного существа. Они принимали merde[18] за истинную угрозу.

Арман Гамаш оглядел друзей. Старший офицер полиции пенсионного возраста. Колобок-доктор. И он сам. Оттесненный на обочину офицер полиции в летах.

Всего трое. А то существо, которое они искали, казалось, увеличивалось в размерах каждый раз, когда им удавалось мельком увидеть его.

Но Гамаш знал, что такой недостаток одновременно является и преимуществом. Их троих легко могли не замечать, игнорировать, в особенности те, кто считал себя невидимым и неуязвимым.

– Мне кажется, мы уже у цели, Арман, но я продолжаю попадать в тупики, – сказал Жером. Он вдруг напустил на себя хитроватый вид.

– Ну-ну, продолжайте.

– Я не уверен, но мне кажется, что я засек наблюдателя.

Гамаш не произнес ни слова. Он знал, что такое наблюдатель в житейском и компьютерном смыслах. Однако он ждал уточнения.

– Если мне это действительно удалось, то должен сказать, что он очень коварен и опытен. Возможно, он уже некоторое время за мной наблюдает.

Гамаш упер локти в колени, сцепил крупные пальцы. Словно боевой корабль, идущий на таран.

– Это Франкёр? – спросил он.

Пришло время называть имена.

– Не он лично, – ответил Жером. – Но вероятно, кто-то из служащих в Квебекской полиции. Я довольно давно занимаюсь такими проблемами, но еще не видел никого столь искусного. Стоит мне остановиться и оглянуться, как он тут же исчезает.

– А откуда вы вообще знаете о его существовании? – спросил Гамаш.

– Точно я не знаю, но есть ощущение – какие-то движения, перемещения.

Брюнель замолчал, и Гамаш впервые увидел озабоченность на лице жизнерадостного доктора. Похоже, доктор Брюнель почувствовал, что, несмотря на все его мастерство, есть кто-то лучше его.

Гамаш откинулся на спинку стула, словно кто-то прошел мимо и толкнул его. «Так что же мы обнаружили?»

Не только они охотились за этим существом, но и оно само охотилось за ними.

– Ваш наблюдатель знает, кто вы? – спросил он у Жерома.

– Не думаю.

– Не думаете? – спросил Гамаш; голос его посуровел, глаза впились в собеседника.

– Уверен. – Жером отрицательно покачал головой. – Он не знает.

Пока не знает. Слово «пока» осталось непроизнесенным, но подразумевалось. Пока не знает.

– Будьте осторожны, Жером, – сказал Гамаш, вставая и подхватывая поводок Анри.

Он попрощался и ушел в ночь.

Огни городов, городков и деревень исчезали в зеркале заднего вида, по мере того как он уезжал все дальше в леса. Еще немного – и его окружила полная темнота, если не считать света фар на заснеженной дороге. Наконец впереди показалось слабое мерцание. Гамаш знал источник этого света. Его машина поднялась на холм, и он увидел в долине три громадные сосны, подсвеченные зелеными, красными и желтыми лампочками – цветами Рождества. Их там были тысячи. Веселые огоньки висели на крылечках, на заборах, на каменном мосту.

Когда машина спустилась с холма, сигнал на его телефоне пропал. Сюда не доходили ни телефонные вызовы, ни эсэмэски. Гамаш и Анри, дремавший на заднем сиденье, словно исчезли с лица земли.

Старший инспектор остановил машину перед магазином «Книги Мирны, старые и новые» и отметил, что свет наверху еще горит. Он так часто приезжал сюда на зов смерти. Но на сей раз он привез смерть с собой.

Клара Морроу первая заметила появление машины.

Они с Мирной скромно пообедали подогретой тушенкой и салатом, потом она пошла мыть посуду, но Мирна вскоре присоединилась к ней.

– Ничего, я сама, – сказала Клара, выдавливая жидкость для мытья в горячую воду и разглядывая пену.

Почему-то это всегда ее успокаивало. Клара чувствовала себя волшебницей, или ведьмой, или алхимиком. Возможно, не таким ценным, как те, что умеют превращать свинец в золото, но все же полезным.