Цицианов - Владимир Лапин

С прибытием летом 1788 года русских частей кольцо окружения сжалось до расстояния ружейного выстрела от стен. Сам город располагался на высоком холме, прижимаясь одной стороной к берегу реки Днестр. Потеряв выпасы, турки были вынуждены перерезать скот, а поскольку в те времена морозильных камер не существовало, уже через пару дней гарнизон стал сначала испытывать нехватку продовольствия, а затем и настоящий голод. Несмотря на это, турки сдались только 18 (29) сентября 1788 года, поскольку каждый день ожидали деблокады[87]. Самому Павлу Дмитриевичу пришлось лично участвовать в сражении 31 июля 1788 года при отражении сильной вылазки турок из Хотина.

В следующем, 1789 году Цицианов участвовал в поражении Гассан-паши при реке Сальге, в «вогнании» его в Измаил и в действиях под крепостью, которую в тот год взять не смогли из-за отсутствия артиллерии. В октябре 1789 года он «состоял» при осаде крепости Бендеры — важного опорного пункта Турции в Молдавии. Бендеры окружали несколько бастионов, полностью соответствовавших фортификационным требованиям XVIII столетия. Следующим рубежом обороны являлась старинная крепость, не способная выдержать огонь тяжелой артиллерии. Однако из-за особенностей рельефа местности и выдвинутых бастионов осаждавшим было трудно вести действенный обстрел стен и башен. Наконец, имелась цитадель, приспособленная для длительного сопротивления. В пользу русских сработала память о прежних победах: гарнизон крепости не решился повторить сценарий двадцатилетней давности, когда русские войска в течение трех месяцев осаждали город и затем взяли его в результате жестокого штурма. Как только русские начали устраивать батареи, турки выбросили белый флаг. После сдачи крепости 18 сентября войска расположились по зимним квартирам в Молдавии, а затем перешли в Подольскую губернию.

* * *

В полной мере свои ратные дарования Павел Дмитриевич Цицианов смог проявить в ходе польских кампаний 1792 и 1794 годов. Конфликт этот назревал давно. Пользуясь своим влиянием в Польше, Россия еще в 1764 году добилась избрания на польский престол своего ставленника Станислава Августа Понятовского, на правление которого пришлась ликвидация польской государственности. В 1791 году Станислав Август добился принятия новой конституции, которая была встречена в штыки польской элитой. Собравшиеся в местечке Тарговицы магнаты и шляхта образовали так называемую конфедерацию для борьбы с королем. Екатерина II взяла конфедератов под свое крыло и приказала русским войскам вступить в Польшу и Литву. Западную границу Речи Посполитой перешли пруссаки. Сторонники короля оказали упорное сопротивление, но силы были слишком неравные. Победители продиктовали условия мира, еще более ущемлявшие интересы Варшавы. Это вызвало массовое недовольство поляков. Согласно повелению Екатерины II от 6 мая 1793 года польские полки должны были принять новую присягу и получить новые названия. При этом всем служившим в них присваивались соответствующие их рангу и должности русские чины. Объявлялась амнистия всем беглым русским солдатам, обнаруженным в польских частях. Обидное название «новопокорившиеся войска» специальным распоряжением заменялось другим — «нововступившие в подданство наше». Поляков, служивших в упраздняемых частях, приглашали перейти в русскую армию с выплатой подъемных. После двенадцати лет службы им обещали отставку и наделение землей. Однако «обаять» поляков не получилось. Генерал Салтыков писал в Петербург: «Бывшие польские войска, показавшие уже опыт беспокойства, обращают на себя особенное внимание, так что и теперь большая часть верноподданных войск Вашего императорского величества устремлена на удержание их в покое». Многие части подняли открытый мятеж и перешли на сторону противника, остальные таяли на глазах от массового дезертирства. При попытке удержать в повиновении Волынскую и Брацлавскую кавалерийские бригады пришлось даже применить оружие[88].

В кампанию 1792 года Цицианов вступил, будучи командиром Санкт-Петербургского гренадерского полка, который входил в дивизию («отделение») генерал-поручика С. Косаковского. Эта дивизия состояла в армии генерала от инфантерии М.Н. Кречетникова, предназначенной для действий в Литве. Численное преимущество было явно на русской стороне: на 15-тысячное польское войско, имевшее очень слабую артиллерию, надвигалась 32-тысячная армия при 58 полевых орудиях. Кроме того, почти все русские полки имели опыт боев с турками и шведами, тогда как большинство польских солдат никогда боевых выстрелов не слышали. Но у поляков были и свои преимущества: высокий боевой дух (каждый знал, что он сражается за свободу своей родины), помощь со стороны населения и возможность вести так называемую малую войну, пользуясь лесистой местностью края и наличием хорошей легкой конницы. Некоторые шансы на сопротивление давало и то, что русские дивизии наступали четырьмя колоннами с разных направлений. Будь во главе польской армии решительный и инициативный командующий, он мог бы доставить немало неприятностей своим разобщенным противникам. Хотя в кампании 1792 года русская армия имела подавляющее преимущество перед армией польской, именно это едва не привело к конфузу. Командовавший авангардом Молдавской армии генерал И.И. Морков слишком самоуверенно оторвался от главных сил, и только своевременный подход подкреплений спас его в бою с корпусом Т. Костюшко под Мурахвой от поражения[89]. Более масштабное столкновение у местечка Мир 31 мая 1792 года завершилось полной победой русских, захвативших много пленных и трофеев. 7 июня без боя сдалась крепость Несвиж. Это был очень большой успех, поскольку там хранились значительные запасы провианта, в котором дивизия Кречетникова испытывала острую нужду. Польские войска откатились к Гродно, но не удержали и этот город, считавшийся второй столицей Литвы. 7 июля в сражении при Дубенке русское оружие вновь взяло верх. Спустя несколько дней русскому главнокомандующему было передано сообщение противной стороны о готовности заключить перемирие[90].

22 августа генерал П.С. Потемкин, которому А.В. Суворов поручил командование корпусом, приказал своим подчиненным строго выполнять инструкции, составленные этим прославленным военачальником. Прежде всего он обратил внимание на умелое и дерзкое поведение неприятельской легкой кавалерии, в связи с чем «…должен вагенмейстер сделать опыт всем обозам к построению вагенбурга, расчислить повозки и назначить каждому место, дабы люди свыкли, как проворно и без замешательства распределить по каждому фасу вагенбург нестроевыми чинами по равной доле». Далее следовало распоряжение о пресечении мародерства: «…внушить и толковать нижним чинам и рядовым, чтоб нигде при переходе местечек, деревень и корчмам ни малейшего разорения не делать. К продовольствию съестное будет брато по учреждению и ежели выше сего сказано, чтоб мстительно наказывать военных поляков и вооруженных обывателей, то напротив того, пребывающих спокойно щадить и нимало не обидеть, дабы не ожесточить сердца народа и не заслужить порочного названия грабителей»[91].