Возвращение в Прованс - Фиона Макинтош

Пейзаж за окном разительно отличался от английского. Там и сям виднелись купы высоких деревьев – должно быть, эвкалиптов, – но каменистые холмы напомнили Люку Прованс. Он не стал будить Лизетту. Гарри мирно посапывал, прильнув к отцу.

За окнами потянулись фруктовые сады: Тасмания славилась своими фруктами и лесоматериалами, поставляя эти продукты по всему миру. Яблони и груши, вишни и черешни – Люк, с восторгом разглядывая знакомые деревья, вспомнил, что сейчас, в январе, в Южном полушарии лето стояло в разгаре. Ветви деревьев гнулись под тяжестью ярких налитых плодов. Он вспомнил сады Сеньона и с надеждой подумал, что климат Тасмании действительно похож на провансальский.

– Весной здесь просто чудесно, – говорила одна из пассажирок своему спутнику. – С садов облетает цвет, и лепестки плывут по реке Тамар…

Люк решил, что обязательно приедет сюда в октябре или в ноябре, насладиться бледно-розовой кипенью цветущих садов.

– На вокзале нас должны встречать, – сказала Лизетта, устало покачивая спящего Гарри. Люк подумал, что надо бы купить сыну новую коляску – из старой он уже вырос.

Опустевшие автобусы, окутанные сизыми клубами выхлопных газов, выезжали со стоянки. Люк с Лизеттой нервно переглянулись и обменялись смущенными улыбками с итальянцами, которые не знали английского.

– Нет, я не выдержу на солнцепеке, – вздохнула Лизетта и направилась в здание вокзала.

Люк втайне наслаждался полуденным зноем, напоминавшим о родном Провансе. Надежда, внушенная Лизеттой, постепенно превращалась в уверенность: для лаванды нужно именно такое, сухое и жаркое лето. Вполне возможно, что Тасмания станет местом, где Люк сдержит данное бабушке обещание и создаст для своей семьи новое, счастливое будущее. Что ж, время покажет…

Размышления Люка прервал юноша, одетый в форму носильщика.

– Мистер Рэйвенс? – уточнил он.

Люк с облегчением кивнул.

– Добрый день, меня зовут Джонни… то есть Джон. – Юноша приветственно протянул руку. – Я из гостиницы «Корнуолл». Простите, что припозднился: ехал за трамваем, а он как назло остановился посреди дороги, какая-то девушка сумочку посеяла.

Люк удивленно заморгал, почти не понимая, что ему сказали. Молодой человек говорил по-английски с очень странным акцентом, произнося многие слова совершенно иначе.

– Здравствуйте, – наконец ответил Люк и помахал Лизетте, вышедшей из здания вокзала. – Вот, познакомьтесь, моя семья.

– Добрый день, миссис Рэйвенс. Добро пожаловать в Лонсестон, – с широкой улыбкой сказал Джонни и добродушно заметил: – А малыш ваш совсем спекся.

– Да, жарко тут у вас, – ответила Лизетта. Люк заметил, что она без труда понимает местный диалект.

– Ну тогда поедем в гостиницу, устроитесь. Солнце так и жарит, миссис Рэйвенс. У вас шляпка есть?

– Нет, к сожалению, – ответила Лизетта, передавая спящего Гарри мужу.

– Значит, будет первая покупка. А то с вашей нежной кожей… – Джонни смущенно замялся.

– Ох, спасибо на добром слове, – вздохнула Лизетта. – Все-таки поездка была очень утомительной.

– У нас в Лонсестоне летом без шляпы ходу нет, – пояснил Джонни. – Да и вам не помешает, мистер Рэйвенс, и малышу вашему. По такой жаре надо осторожно, а то вон переселенцы иногда даже умирают. – Он снова широко улыбнулся и подхватил чемоданы. – Ну, двинем…

– А что будет с этими пассажирами? – спросил Люк, показывая на семью итальянцев.

– Они на строительство гидроэлектростанции приехали. За ними обязательно кого-нибудь пришлют, не волнуйтесь, – с улыбкой пообещал Джонни. – Ха, вот и он. Привет, Лори, вон твои пассажиры.

Загорелый морщинистый мужчина снял широкополую шляпу и пригладил волосы.

– Ага, мои. – Он приветственно кивнул Люку, подошел к итальянцам и громким голосом осведомился: – Вы Виззари?

Глава семьи с облегчением закивал.

– Пойдемте со мной. Меня Лори зовут, – произнес встречающий, стукнул себя в грудь и громко повторил: – Лори.

Итальянцы послушно последовали за ним к автобусу у обочины.

– До Камерон-стрит тут недалеко, – сказал Джонни, обращаясь к Люку. – Через пару минут будем на месте. Ну что, пойдем, мистер Рэйвенс?

– Да, конечно, – кивнул Люк. Он постепенно привыкал к местной манере разговора.

По привокзальной площади сновали троллейбусы, выкрашенные в ярко-вишневый цвет с белой окантовкой. В жарком воздухе пахло бензином и автомобильными выхлопами.

– Вы местный, Джонни? – спросила Лизетта.

Юноша погрузил багаж в машину и кивнул.

– Да, здесь и родился, и вырос. Завидую я вам, приезжим. Подумать только, вы из самой Европы!

– А вам приключений не хочется? – шутливо поинтересовалась Лизетта.

– Еще как хочется, – улыбнулся Джонни. – Мой дед погиб в битве при Галлиполи, а отец сражался под Эль-Аламейн, но домой воротился. Письма с фронта слал про то, как они через пустыню шли. Я в детстве марки собирал разные, все мечтал когда-нибудь съездить в дальние страны.

– Что ж, война кончилась, теперь можно и съездить, – сказала Лизетта. – А остальной багаж в гостиницу позже привезут?

– Да, не волнуйтесь, из порта прямиком доставят. Вы же им адрес дали?

Лизетта кивнула.

– Мы пока в гостинице поживем, потом определимся с постоянным жильем, – объяснила она.

Люк с восхищением отметил, что она произнесла это просто, без притворства и без волнения, свойственного женщинам при переездах, особенно с ребенком на руках.

Люк учуял аромат свежеспиленной древесины и спросил Джонни, откуда взялся запах.

– Лонсестон застраивается, по всей округе новые дома, а еще у нас тут мебельные фабрики. Вон, видите – лесовоз.

Лизетта и Люк удивленно проводили взглядами грузовик с громадным прицепом, доверху загруженным балками.

Через несколько минут их машина остановилась у входа в гостиницу «Корнуолл». Привлекательное двухэтажное здание в викторианском стиле напомнило об архитектуре Мельбурна: оштукатуренные стены, жестяная крыша, просторный балкон на втором этаже, внизу – тенистая веранда.

Люк виновато взглянул на Лизетту: ей нужно было отдохнуть после утомительного путешествия, да и Гарри следовало уложить в постель.

– Вот мы и дома, – улыбнулась она.

– Еще не совсем дома, но скоро будем, – пообещал Люк.

Он отвел жену и сына в номер и уложил спать, а сам спустился в вестибюль гостиницы, где снова встретил Джонни.

– А, мистер Рэйвенс! – воскликнул юноша. – Не спится?

– Среди дня сон не идет, – объяснил Люк.

– А жена ваша отдыхает?

– Да, ее сон сморил, – ответил Люк, отчаянно надеясь, что правильно подобрал английское выражение.