Твоя по контракту - Айрин Лакс

Жаль, не успела совсем немного. Тогда Покровский точно отстал, бы не став пачкаться поездкой на общественном транспорте. Я опустилась на сиденье остановки. Покровский остановился прямо передо мной. Губы щекотало желанием выплюнуть ругательство или послать мужчину к дьяволу.

Но разговор будет означать вербальный контакт, а мне хотелось как можно скорее избавиться от его присутствия.

– Алена, послушай меня, пожалуйста! – Покровский присел на корточки и посмотрел на меня снизу вверх, пытаясь заглянуть в лицо. – Да послушай же! – повысил голос немного.

Это была первая вспышка раздражительности, показывающая, что и он нервничал под коркой ледяного, показушного спокойствия.

– Произошла ошибка. Веришь?

Невольно я перевела взгляд на его лицо и оказывалась поймана его магнетическим взглядом, как у гипнотизера.

– Я ошибся, принял тебя за другую девушку. Ты очень похожа на мою бывшую невесту, – Покровский смотрел мне в лицо. – Тогда ты была очень сильно на нее похожа.

Он достал телефон и показал мне фотографию. Девушка на экране выглядела так, будто мы были близняшками. Только она выглядела опытнее меня – кричаще-красное платье, белокурые волосы закручены легкомысленными локонами, яркий, призывный макияж.

– Вы сильно похожи. Как две капли воды, – сообщил Покровский, пряча телефон в карман пальто.

Потом он двинулся, обхватив мои колени ладонями. Я повела ногой в сторону, уходя от обжигающего прикосновения.

– Можешь ударить меня коленом в лицо.

– Несмешная шутка.

Покровский тут же переложил ладони на лавочку, выставив их по обеим сторонам от моих ног.

– Сейчас я вижу разницу. Но тогда ты была очень похожа. В том состоянии я перепутал тебя с ней.

– В невменяемом состоянии, – уточнила я, злясь на себя.

Мне казалось, что мое согласие с его словами – это крохотные, но цепкие крючочки, позволяющие хоть немного, но оправдать насильника в чужих глазах. Мне ничего не хотелось знать о причине случившегося насилия.

– Извини.

Покровский выпалил единственное слово очень быстро и сжал челюсти, будто слова извинения – были раскаленными камнями, обжигающими его язык. Он не привык оправдываться и извиняться. Ему даже короткое слово из шести букв далось с огромным трудом.

– Ты уже извинился. Пухлым конвертом.

– Нет. Это был не я. Мой брат решил все за меня.

Я зацепилась за его слова и вернула их?

– Очень удобно, Покровский. Я как две капли воды похожа на твою невесту. Брат закрыл всем рты деньгами. Получается, что ты – невинный агнец. Очень удобно. Все плохие, а ты – жертва обстоятельств.

Я выглянула на дорогу и поблагодарила судьбу за автобус, приехавший раньше положенного времени. Вскочила, едва не задев коленями лицо мужчины.

– Жертва ты, а не я. Я хрен знает кто в этой ситуации.

– Урод. Монстр. Чудовище. Насильник, – перечисляла я, отсчитывая мелочь для оплаты за проезд.

– Наверное, ты права.

Автобус остановился напротив. Я поспешила к нему. Он был набит битком. Сзади на меня напирало крепкое, сильное тело еще одного вошедшего.

– Но поговорить-то мы можем, правда?

Неужели Покровский не отстал? Я не верила своим глазам, но мужчина не побрезговал запрыгнуть в переполненную маршрутку.

– Я не хочу с тобой разговаривать.

Он стоял рядом. Непозволительно близко. Я почти задыхалась от близости мужского твердого тела и умопомрачительно свежего аромата парфюма, которым, перекрывало фоновую мешанину всех прочих запахов в маршрутке.

Чертов токсикоз сделал меня чересчур восприимчивой к запахам. Но аромат парфюма Покровского мне нравится. Даже чересчур.

– Хорошо. Я буду молчать. Рядом.

Меня раздражало невольное трение наших тел друг о друга в полной маршрутке. Эти случайные столкновения напоминали мне о других прикосновениях, которые хотелось забыть. Пусть даже я не помнила очень многое, а то, что было, происходило, как будто не сом ной. У тела короткая память. У опьяненного и накачанного наркотиками – тем более.

Сейчас меня больше всего волновала не близость Покровского, а его семя, решившее прижиться во мне.

На очередном крутом повороте Покровский обнял мои плечи рукой, прижимая к себе. Обнял и не захотел отпускать. Мужчина наклонился, чуть задевая губами волосы:

– Я мог бы пригласить тебя в ресторан, чтобы мы обсудили…

– Мне нечего с тобой обсуждать, Покровский.

– Ты беременна. Это не считается?

Кто-то услышал слово «беременна» и начинает костерить пассажиров, чтобы уступили беременной место.

– Сидите, мне на следующей остановке уже выходить, – успокоила я женщину, решившую подняться со своего места.

Через пару минут автобус остановился. Мне нужно было выходить. Покровский опять оказался быстрее и проворнее меня. Он вылез первым из маршрутки и без разрешения обхватил меня своими руками, переставляя, словно игрушку или ребенка на асфальт.

– Убери свои руки! Не цепляйся за меня! – я вывернулась из его объятий и ускорила шаг, пускаясь едва ли не бегом в сторону нужного дома.

Мужчина догнал меня, а потом нагло встал перед дверью подъезда, прислонившись к ней. Он мешал мне войти в подъезд.

– Убежать не получится. Догоню. Найду.

– Это не смешно! Для меня не смешно. Уйди. Пожалуйста! – выкрикнула я, понимая, что день меня вымотал до предела.

– Мне тоже не смешно. Я хочу поговорить и, возможно, что-то исправить. Хоть ты мне и не веришь.

– Нет. Не верю. Сгинь. Займись своей успешной жизнью.

– Может быть, это знак, что пора заняться не только своей жизнью?

Дверь подъезда открылась, толкая мужчину в спину.

– Это знак, что тебе нужно свалить!

Покровскому пришлось отойти, я быстро забежала в подъезд, притягивая дверь до щелчка.

Мужчина остался по ту сторону двери. Я перевела дыхание и поднялась по лестнице на нужный этаж.

Катя открыла дверь квартиры и сразу же провела меня в комнату.

– Что с тобой? На тебе лица нет.

– Да, – кивнула. Рухнула безвольным мешком на кровать, сообщив. – Я беременна.

– Черт!

– Да. А еще он меня нашел.

– Кто? – округлила глаза Катя.

– Папаша нежеланного ребенка, – выдохнула я, бросая взгляд в сторону окна. – Узнал, где я живу, и приперся туда. Прицепился, как клещ.

– Зачем?

– Не знаю. Мне плевать. Я к тебе напросилась, потому что дома больше нет сил оставаться. У Витька совсем крыша поехала. Он на меня бросился, как бешеная псина! Я отбивалась от него силой. Покровский этот, из клуба, мне на голову свалился! Если бы не он, не знаю, что со мной бы сделал Витек!