За тебя никто не решит! - Галина Беломестнова

Мужчины вернулись возбуждённые, шумные. Умывшись, переодевшись, они сели за праздничный стол, продолжая радостно обсуждать одержанную победу.

– Скоро Дениса не надо будет к нам в команду звать, а то сегодня чуть не проиграли, – сказал Паша, доедая приготовленную мамой свиную отбивную, запечённую с сыром.

– И кем же ты его заменишь? – поинтересовался Максим.

– Миша подрастёт, и у нас будет целая команда.

– А кто такой Миша? – спросила Тася.

– Братик. Ты же скоро его родишь, и мы научим его играть в пейнтбол, – удивлённо глядя на мать, объяснил Павлик.

– Но и имя ты выбрал брату! Мы назовём его Ильёй, как Ковальчука, – непререкаемо сказал Макс.

– А мне нравятся какие-нибудь необыкновенные имена, например Арнольд, – озвучил своё мнение отец, весело подмигнув Тасе.

– Арнольд! – фыркнул Паша, – да с таким именем его во дворе все девчонки засмеют.

– Тогда уж лучше Леонель, в честь Месси.

– Макс, он же русский мальчик, а ты решил его как своего любимого аргентинца назвать! – возмутился Паша.

Спор разгорался не на шутку. Пытаясь успокоить сыновей, Александр сказал.

– Тише! Не кричите, прежде всего, надо спросить маму, какое имя выбрала она.

– Я ещё не думала об этом, – растерянно ответила Тася.

Устав от праздничной суеты, она перебралась из-за стола на диван и оттуда наблюдала за своими мужчинами.

– Мама! Скажи, что Миша красивое имя, – обнимая Тасю, стал уговаривать Павлик. – Сейчас Максим убавит музыку, мы все положим руки тебе на живот и послушаем, если малыш нам ответит, значит, он согласен, чтобы его так назвали.

– Нет! Все имена будем проверять по очереди, – возразил Макс.

– Тогда я первый!

Они столпились около дивана, положив ладони на Тасин живот.

– Брат, я называю тебя Михаилом! – торжественно произнёс Паша, и тут же радостно воскликнул: – Ответил! Он толкнул меня ножкой вот сюда, – и показал на середину ладошки.

– И меня толкнул! Значит, назовём Михаилом Александровичем, если мама согласна, – сказал отец, внимательно глядя на Тасю.

– Давайте обсудим имя чуть позже, я что-то так устала от вашего шума, пойду, усну, – попросила та в ответ.

* * *

Тася закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. «Господи! Что же со мной происходит! Саша, мальчики строят планы, ждут малыша, а я только сейчас поняла, что он человек, а не плод, который я вынашиваю. Как же мне страшно и трудно! Дома только всё начало приходить в норму, Саша верит, что решение принято, что я радуюсь и жду ребёнка вместе с ним. Но это же совсем не так! Я даже сказать об этом ему не могу».

Она забралась с ногами на кровать, взяла с тумбочки телефон и набрала номер.

– Здравствуй, мама!

– Доченька! Я только собиралась твоих мужчин поздравить, а тут звонок от тебя. Как у вас дела? – Елизавета Петровна, чтобы не тревожить Тасю, не заводила первой разговор о беременности.

– У нас всё хорошо, только…, – дочь замолчала, подбирая слова, чтобы сказать матери о жестокой правде.

– Расскажи мне всё, я не расспрашиваю тебя не потому, что мне безразлично, а потому, что не хочу лишний раз тревожить. Я же, девочка, чувствую, как тебе тяжело.

– Мама, я съездила в монастырь, смирилась с тем, что никакого аборта делать не надо. Встала на учёт в Краевой перинатальный центр и делаю всё, чтобы максимально снизить риск для ребёнка – пью витамины, гуляю, соблюдаю режим, диету.

– Ты ведёшь себя как нормальная беременная женщина.

– Нет! Я сосредоточилась на физиологии, веду себя как суррогатная мать! Моё тело инкубатор, который должен дать максимальную возможность вырасти плоду.

– Одумайся! О чём ты говоришь? Это же твоё дитя.

– Мама, не перебивай меня, иначе я не смогу произнести это вслух. Я боюсь к нему привыкнуть, чтобы не сойти с ума от горя, если потеряю его. Саша и мальчишки его ждут, в восторге от того, что он родится, чувствуют с ним родство. Малыш впервые сегодня зашевелился и толкнул ножкой, когда Паша положил руку мне на живот. Он тоже их чувствует. А я боюсь этой радости из-за страха потери. Это раздвоение личности разлагает меня изнутри. С одной стороны, мозг поставил барьер, чтобы сберечь себя, с другой стороны, я понимаю, что так нельзя и ребёнку от этого плохо, но ничего не могу изменить.

Сейчас они выбирали имя малышу. Я ничего не смогла им ответить, растерялась, оказывается, он не плод, который я вынашиваю, а человек, и ему пора придумать имя. Мама! Я мимо магазинов с детскими вещами пробегаю, боюсь смотреть на одежду для малышей. У меня до сих пор не куплено ни одной распашонки, – Тася не выдержала и разрыдалась. Елизавета Петровна растерянно молчала. Она втайне надеялась, что в семье дочери как-то всё наладится и анализ окажется ошибкой.

– Тася, – услышав, что рыдания стихли, позвала мать.

– Я здесь мама.

– Почему ты решила, что малыш погибнет?

– Эти анализы не выходят у меня из головы, а если результаты хорионбиопсии окажутся правдой? Мне так страшно!

– Бедный моя! – горько вздохнула мать. – Господь тебе дал малыша и не допустит, чтобы ты его потеряла. Ты должна в это верить.

– Если бы ты знала, насколько я пуста. Мне словно воздуха не хватает, даже вздохнуть полной грудью не могу. Меня охватывает ужас, что я никогда не стану прежней, не смогу смяться и радоваться от души.

– Перестань себя терзать! Я больше верю УЗИ, чем всем этим анализам. Ты же видела сама, какой у нас растёт хороший, активный малыш и всё у него в норме. Верь больше своим глазам и сердцу, доченька, они тебя не обманут. А когда родишь, всё наладится, и снова станешь смеяться и радоваться. Всё хочу тебя спросить, что ты решила насчёт кордоцентеза?

– Не хочу рисковать. Результаты ещё одного анализа уже не имеют для меня значения.

– Вот это правильно! Таня тоже переживала из-за этого. Мы с ней каждый день перезваниваемся.

– Пусть она не обижается, что я не звоню. Не могу ни с кем говорить о ребёнке, кроме тебя.

– Она не обижается. Мы с Саша ей рассказываем в пределах разумного, чтобы лишний раз её не расстраивать. У неё же давление…

– Мама, когда вы с папой приедете?

– Скоро. Я тут вся исстрадалась. Мне трудно находиться сейчас вдали от вас.

– Приезжайте, мы будем ждать.

По графику двадцатого марта у Таси был приём у генетика. Елена Павловна расспросила её о самочувствии и похвалила:

– Вы правильно сделали, что перевелись на учёт в поликлинику перинатального центра. Виктория Викторовна – опытный врач, мы знакомы. Теперь о дальнейшем обследовании. Я записала вас в диагностическом центре на доплер. В начале недели пойдёте туда.