Пастыри чудовищ. Книга 2 - Елена Владимировна Кисель

чтобы заткнуть женишка Мел, — либо вы поджидаете Мел за воротами, разговариваете с ней только в здании и только когда она не занята… В общем, говорите с ней раз в девятницу… Либо вы поступаете на работу в «Ковчежец» и будете здесь постоянно, но как сотрудник. Проходите обучение, получаете жалование, и да, тогда вы сможете быть рядом с Мел почти постоянно.

Едва ли на Яниста Олкеста сваливались такие блестящие предложения карьеры, так что он малость приоткрыл рот. Откуда полетело только придушенное:

— Вы… позволите мне работать вместе с ней?

— Не будете мешать работе — пожалуйста. Дар у вас Водный, в нашем «теле» пока что такого нет. Станете нашей «кровью»… я потом вам объясню. Вы даже сможете ходить с ней на вызовы — особенно если они касаются огненных существ. Будете её прикрывать… и переубеждать попутно. Ну как?

— Это какой-то подвох? — Олкест усмехнулся недоверчиво. — Вы что же, решили избавиться от меня таким образом… или напугать? Разумеется, я согласен.

— Отлично, — меланхолично молвила Арделл. — Договор я завтра подготовлю, а вы пока располагайтесь. Познакомьтесь — это Лайл Гроски. Лайл — знакомься, твоё наказание. Жить будете в одной комнате.

— Пхаааа! — никогда бы не подумал, что могу выдать синхронную реакцию с таким вот рыжим несчастьем.

— Других спален нет, — пояснила Арделл, пожимая плечами. — Можете снять комнату в деревне или в трактире у Злобной Берты, но первое — далеко, не успеете на вызовы, второе… хм, в общем, сами увидите. Или можете расположиться в особняке у директора питомника. Если выдержите ежедневные оргии с возлияниями и предложениями присоединиться. Боюсь, что визиты полуголых девиц и… не всегда девиц…

Арделл почесала бровь, явно припомнив что-то забавное.

— Есть ещё мой кабинет, но он крошечный, кровать вряд ли влезет. Лайл, кстати, тоже в питомнике недавно, поэтому у вас неплохой шанс сработаться.

Сверчки за стенкой исполнили «Марш Отчаянного Сомнения».

— А теперь подождите, пожалуйста, за дверью — мне нужно поговорить с моим сотрудником, — добавила Арделл. — Утром после общего сбора я поясню вам детали.

Возражать новый работник питомника не стал. Разве что смерил нас на прощание взглядом, исполненным хмурой подозрительности.

— А Мел тоже чем-нибудь провинилась? — первым делом спросил я, когда дверь за Олкестом захлопнулась. — Из-за чего ты решила приставить к ней вот это чудовище?

Арделл испустила горький вздох о моей недогадливости.

— Ну, мне же надо было ее как-то отвлечь от Кумушки и всей этой истории. И потом, кто там знает, может, ей будет полезно…

— Да, правда. Может, она проникнется своим положением и начнет пырять всех атархэ, одновременно делая книксены. Стало быть, ты считаешь, что друг детства может ей малость вправить мозги…а я должен буду вправлять мозги ему, так?

И не надо делать вид, что я не понял, какой титанический труд на меня возложили. Парень явно предубежден против питомника и того, чем Мел тут занимается. Надо как-то с ним договориться… а я же всегда умел договариваться. Вот только если ты ждёшь каждый день — когда же тебе сообщат твое задание, то у тебя поневоле будет потребность в уединении. А теперь об этом придется забыть.

— Ради Девятерых — вправлять мозги человеку, который выбрал своей парой Мел! Да о каких там мозгах вообще… Могу я поселиться у Лортена? Честное слово, родной печени не пожалею. Обещаю с честью переносить вторжения полуголых девиц и… кто бы там не был. Нет? Ну, я готов спать в «поплавке»…

— Гроски, — тут в голос начальства вплелись благородные нотки стали. — Ты сейчас доведешь меня до того, что я тебя к Нэйшу переселю.

— Буду очень рад, — любезно отозвался из угла устранитель. О нем все успели позабыть — может, потому что он не издавал ни звука и не двигался. — Коврик у двери как раз пустует.

— В лекарской, вроде, две кровати плюс можно третью поставить, — припомнил я сходу. — Клянусь, что не буду мешать Аманде. И никаких нескромностей с моей стороны, если только она сама не…

— Лекарская — только для больных с серьезными ранениями или болезнями.

— Могу обеспечить, — прошуршал Нэйш из угла.

— Порушенная психика считается? — процедил я, покосившись на устранителя.

Ладонь Арделл опять бахнула по столу.

— Хватит уже, вы, оба! Нэйш — почему ты вообще ещё здесь? Остался час до рассвета — марш на патруль! Лайл, покажи новичку «Ковчежец», где кладовка — ты знаешь.

— Мне хотя бы можно будет завтра надраться с Лортеном?

— Нет, — отрубило безжалостное начальство. — Ты всё равно сейчас под бодрящим зельем, и тебя не возьмёт. Только сердце посадишь. Всё, до встречи на утреннем обходе.

Вот так и получилось, что я вымелся из сторожки первым и в довольно своеобразном настроении.

Неподалеку расхаживал женишок Мел. Он же новичок в питомнике. Он же мой внезапный сосед по комнате. Которому я должен вправлять гипотетические мозги.

На меня новая проблема поглядела подозрительно, и я постарался все ожидания оправдать.

— Как ты бегаешь — я видел, — выдохнул тяжко в осеннюю ночь. — Так что мой тебе совет — беги отсюда со всех ног, парень.

Янист Олкест хмыкнул презрительно и всем своим видом выразил, что советам следовать не намерен.

Зря он, конечно. Была бы у меня такая возможность — уж я бы ее не упустил.

ФАМИЛЬНАЯ ДРАГОЦЕННОСТЬ. Ч. 1

«…однако традиции Рода и обычаи Рода для истинно

древних Родов Кайетты священны, и священны реликвии

и талисманы Рода, подтверждающие его древность и знатность».

«Энциклопедия Кайетты»

ЯНИСТ ОЛКЕСТ

Девочка бежит, утопая в высокой траве. А вечнозелёные косы ложатся ей на плечи, и ветер колышет необъятное травяное море, и кажется — сейчас она споткнётся, полетит в глубину — и не вынырнет.

И я прибавляю шаг, чтобы не потерять её из виду: растрёпанный хохолок черных волос, костюм охотницы, который она уже успела перемазать в серую грязь.

Загорелое личико, склонившееся к травам — пошептаться… Взметнувшаяся ладошка с Печатью Следопыта: догоняй, Рыцарь Морковка! И короткий смешок, когда чёрная макушка совсем ныряет в волны элейса благословенного, любимой травы Травницы и любимой пищи единорогов. И я знаю, что должен сделать вид, что заблудился и не знаю, куда идти. Тогда она, царственно фыркнув, появится откуда-то сбоку. Скажет:

— Что, потерялся? Работенка для Следопыта. Идём, провожу, нам еще на единорогов нужно глянуть.

Замедляю шаг и со внутренней тревогой отсчитываю мгновения. Запах элейса — сладковато-горький, по-осеннему дурманящий. Кружит голову. Сейчас, сейчас разомкнётся трава справа или слева и раздастся её голос…

— Принцесса! — долетает раздраженный окрик спереди. —