Пиранья. Жизнь длиннее смерти - Александр Бушков

Пора была работать. Несколькими скупыми жестами Мазур отдалприказ действовать сообразно поставленной недавно боевой задаче – и семеро,разбившись на три группы, двинулись с холма прямо в городишко, бесшумно скользямеж невысоких корявых деревьев, укрываясь в зарослях высокой жесткой травы,пригибаясь и настороженно поводя стволами автоматов.

Все это было, как во сне, когда невесомо скользишь надземлей, никому не видимый и защищенный от любых опасностей возможностью в любоймиг проснуться. Знакомое, не единожды испытанное ощущение, всякий разбудоражившее кровь чем-то неописуемым для посторонних, непонятным для тех, ктосам такого не пережил.

Стена хижины, сплетенная из каких-то сухих стеблей в палецтолщиной, была совсем близко. Мазур бесшумно переместился к ней вплотную,обратился в слух. Внутри слышалась английская речь. Кто-то невидимый спокойноцедил слова:

– Разумеется, вопрос о гарантиях – немаловажный. Но вряд лиключевой. Я постараюсь пояснить свою позицию. Любая сделка должна устраиватьобе стороны… я прав, согласитесь?

«Кто бы спорил», – подумал Мазур мимолетно.

И выразительным жестом отдал приказ.

Примерился, оценил расстояние, траекторию, прочиенеобходимые параметры – и резко оттолкнулся обеими ногами от земли, взмыл,будто подброшенный мощной пружиной, головой вперед влетел в широкий оконныйпроем, по причине здешнего жаркого климата не обремененный рамами со стеклами.Грамотно перекатился, вскочил – и ударом тяжелого ботинка под горло выключилсамого для него сейчас опасного молодого спутника Гостя. Не оборачиваясь, поспецифическому шуму за спиной определил, что Викинг поступил точно так же схозяином «явочной квартиры».

Да, Гость был ох как непрост! В доли секунды он успел взмытьсо служившего ему стулом деревянного, окованного по углам жестью ящика,извернулся, бросил руку под легкую полотняную куртку – но не с Мазуром ему былотягаться. Мазур снес его, как пацан срубает прутом куст лебеды, столь жемолниеносным, но гораздо более гуманным ударом, нежели тот, который досталсятелохранителю, во мгновение ока распрощавшемуся с нашей грешной землей.

Викинг тем временем достал субъекта с разлапистой кокардой,вмиг выдернул нож, подхватил обмякшее тело и опустил на утрамбованный землянойпол так, чтобы не наделать лишнего шума. Они переглянулись. В три секундыситуация была приведена к требуемому идеалу: ненужные вмиг отправились то ли нанебеса, то ли в иное место, согласно своей экзотической вере гораздо более ихустраивавшее. А единственный, кого приказано было взять целым и невредимым,именно в таком состоянии и находится. Вырублен, но живехонек, кости неполоманы, печенки не отбиты. Жестоко, но в полном соответствии с полученнымиприказами. В таких играх о морали и прочих слюнявых излишествах приходитсязабыть.

Теперь предстояло самое трудное – уйти с добычей, несхлопотав свинца в организм. Мазур на цыпочках прошел к дверному проему,закрытому какой-то пыльной рогожкой, прислушался. Снаружи стояла совершеннейшаятишина, ленивая, знойная. Все проделано было достаточно бесшумно и быстро,чтобы охрана что-то заподозрила. А, собственно, почему они должны быливстревожиться, даже заслышав что-то вроде падения тела? Их наверняка неинструктировали сломя голову нестись на выручку при любом подозрительном шуме.

Викинг, как огромная кошка, вымахнул наружу. Мазур, оставивавтомат свободно болтаться на ремне, отхватил ножом два куска подходящей длиныот мотка нейлоновой веревки, в темпе связал пленнику руки-ноги, закрепил путыхитрыми узлами, поднял оглушенного – здоровый все же, черт! – и головойвперед вытолкнул в окно. Там его принял Викинг, взвалил на плечи и, пригибаясьпод нешуточной ношей, затрусил в заросли высокой сухой травы.

Вундеркинд его прикрывал, держа автомат уверенно, какчеловек опытный. Мазур выпрыгнул в окно и двинулся в арьергарде, то и делооглядываясь. Сначала к ним присоединились двое, потом еще двое, до тогорасполагавшиеся так, чтобы при необходимости накрыть огнем и машины с охраной,и «горсовет» с почтой.

Когда они удалились от населенного пункта на добрыйкилометр, Мазур почувствовал мимолетную гордость. Все прошло так чисто, что длязаконной гордости были все поводы. Добыча покоилась на спине тяжело дышавшегоВикинга, расстояние меж наглыми агрессорами, нарушившими за короткое время кучуместных законов и норм международного права, и сонной деревушкой, пышно поименованнойгородом, увеличивалось с каждой секундой, а там все еще ни о чем не подозревалии не подняли тревоги.

Автоматная стрельба, долетавшая уже на пределе слышимости,глухо затарахтела в покинутом ими городишке, когда они были уже километрах впяти, бежали тяжелой трусцой сквозь редколесье. Сущая канонада – патронов нежалели, от злости и бессилия лупили в белый свет, как в копеечку, чтобы хотьчто-нибудь сделать. Мазур на бегу цинично ухмыльнулся. Со столь мизернымисилами, какие остались в городишке (коему, учитывая близость кофейнойплантации, лучшего названия, чем Кофейник, и не подобрать), нечего и думатьорганизовать настоящую облаву. Вокруг Кофейника – необозримые необитаемыепространства, покрытые лесами и кустарниками, скалами и песком. Поди сыщи! Свертолетами в провинции небогато, мобильных пограничных групп для грамотногопрочесывания недостаточно, тут потребуется не менее дивизии, да и то…

Последнее Мазур додумывал, распластавшись на жесткой травепод низеньким корявым деревцем – раньше, чем мозг успел принять рассудочноерешение, тело само среагировало на шум вертолета.

Медленно поворачивая голову, он высматривал спутников. Всебыло в порядке: никто не остался на ногах, грамотно завалились под деревья, впереплетение кустов.

Метрах в ста правее взлетела земля и переломанные кускикорявых веток. Упругий гул вертолетного винта прошел в той стороне,удаляясь, – потом с невероятной быстротой приблизился, справа налевопрокатился, казалось, над самой головой. Вжимаясь щекой в жесткую, незнакомопахнущую траву, Мазур осторожненько вывернул голову – и успел разглядеть вразрыве меж реденькими кронами стремительно промчавшуюся темно-зеленую тушку«земляка», вертолета огневой поддержки «МИ-24», именуемого в просторечии«крокодилом».

«Крокодил», как легко догадаться, и лупил наугад позарослям, побуждаемый тем же стремлением хоть как-то отреагировать на наглуювылазку пришедших из-за кордона империалистических наемников, несомненностремившихся помешать социалистическим преобразованиям в Могадашо – а кем жееще непосвященные могли считать Мазура со товарищи?! Неизвестная бандавломилась в пограничный городок, злодейски изничтожила офицераправительственных войск и еще двух мирных граждан. Тут и гадать нечего.Несомненные агенты мирового империализма, мать их за ногу!

Самое смешное, что за рычагами «крокодила» наверняка сиделине наспех обученные местные кадры, а бравые летуны, приносившие ту же присягу,что и Мазур, – очень уж ловко вертолет носился над зарослями, временамиполивая их огнем из всех бортовых причиндалов, очень уж уверенно кружился.Советских советников здесь раз в десять больше, чем в Эль-Бахлаке…