Дамский выстрел - Сергей Бакшеев

— Что они спрашивали?

— Про последнего клиента Евы. А я его лишь раз видел, когда лавэ получал.

— Запомни, я хуже них. Смотри мне в глаза! Если увижу, что врешь, превращу твою мордашку в отбивную. Ты искал Еву?

— Она в Польшу мотанулась. Там работала. Я об этом только год назад узнал, когда она в Кениг вернулась.

— Где она?

— В «Декамероне».

— Что это?

— Ночной клуб. Она там напитки разносит.

— На тебя работает?

— Мне старые мочалки без надобности. У меня только первосортный товар.

— Ее настоящее имя?

— Надюха Веселова.

Станкевич тряхнул сутенера и отпустил его.

— Вали отсюда. — Кулак с кастетом указал на дверь. — Вздумаешь болтать — найду и покалечу.

Гость поправил порванную рубашку и попятился к выходу. По пути он подхватил альбом с сексапильными «кошечками».

— А буклетик оставь, — меланхолично заметил Станкевич. — Может, заказ сделаю. В счет компенсации морального ущерба.

— Как скажете. — Потная физиономия с поклоном прикрыла дверь.

Станкевич поспешил проветрить номер. Запах копченой рыбы и виски ему нравился больше, чем дух парфюма и подмоченных штанов.

Видимо, сегодня на частном извозе торговец Павел заработал больше, чем на сувенирах. Он весьма любезно попрощался с нами, доставив от дома фотографа к отелю «Гранд палас».

— Ты уверен, что нам удастся получить сведения о постояльцах? — тихо спросила я Кирилла, заходя в отель.

— Не забывай, я кадровый офицер уважаемой Конторы.

Коршунов подошел к стойке регистрации и предъявил удостоверение. После короткого звонка к нам вышел пышноусый управляющий отеля, похожий на немецкого барона девятнадцатого века, и пригласил в кабинет.

— Итак… — Представившийся Альбертом Карловичем управляющий любезно улыбнулся и взмахнул рукой над рабочим столом. — Что желаете? Чай, кофе?

Я бы не отказалась от кофе, но мужчины в отличие от женщин предпочитают идти прямиком к цели.

— Альберт Карлович, нам требуются имена постояльцев, которые отдыхали в вашем отеле семь лет назад третьего июля, — сказал Кирилл.

— Семь лет. Большой срок, — закатил глаза к бронзовой люстре осторожный чинуша.

— Только не говорите, что это непосильная задача. Не поверю.

— У нас отдыхал опасный преступник?

— Да. И если вы будете мешать следствию…

— Ну что вы, что вы. Мы всегда готовы помочь родным органам в их нелегкой, но столь необходимой для процветания нашего общества службе. — Витиеватая фраза далась управляющему с трудом. Наверняка в своем кабинете он привык давать разнос персоналу, а подчеркнутую вежливость использовал в общении с людьми, которые могли ему доставить неприятность. Альберт Карлович наклонился, насколько позволял широкий стол, и тихо спросил: — Что конкретно вы хотите узнать?

— Имена, фамилии, паспортные данные. Но не всех постояльцев. — Коршунов подыграл в секретность и тоже понизил тон. — Нас интересуют семейные пары с мальчиком лет пяти-семи.

Управляющий вскинул брови, распрямился и многозначительно задумался.

— Это займет некоторое время.

— Хорошо. Часа хватит?

— Я думал попросить сутки.

— Нет! Час, полтора. Мы пока поужинаем в вашем ресторане.

— О, я распоряжусь! — Управляющий почувствовал себя в родной стихии и, несмотря на вялые возражения Коршунова, тут же позвонил метрдотелю и дал инструкцию, как обслужить уважаемых гостей.

Вскоре мы сидели за столиком на застекленной террасе, откуда открывался чудесный вид на вечернее море. Кирилл о чем-то пошептался с метрдотелем, и наш столик украсила ваза с изысканным букетом, а бокалы — золотистое шампанское.

— Я же обещал праздничный ужин, — игриво напомнил мне муж.

— Ты выбрал неплохое место.

— Судьба. Мы здесь благодаря твоей зрительной памяти.

— И твоей проницательности, — не удержалась добавить я. Не верьте, что комплименты любят только женщины. Мужчины обожают похвалу. Их щеки раздуваются, грудь выпячивается, нос тянется вверх, как у самолета при взлете, а глаза наливаются гордым блеском. Поэтому не переусердствуйте! А то не заметите, как ваш кавалер из славного малого превратится в напыщенного индюка. Это баб жизнь приучила сладкую болтовню делить на десять, а мужики на столько же умножают.

— За нас. — Кирилл с радужной полуулыбкой поднял бокал.

Я ответила тем же. За тонким стеклом бесконечные пузырьки поднимались тонкими струйками и дарили освобожденный аромат выдержанного шампанского. Мужчина выпил одним махом, я смаковала. Он наблюдал за мной, а мышцы его лица формировали неотразимую улыбочку, при виде которой женщины обязаны ахать и падать в обморок. Я поспешила вернуть разговор в деловое русло.

— На что мы рассчитываем, получив имена постояльцев?

Кирилл опустил взгляд на чистые приборы. Их количество возбуждало аппетит не хуже аперитива. Он ухватил булочку и, пока ее намазывал маслом, рассуждал:

— Олег Назаров встретился на пляже с неизвестной женщиной. Точнее, это нам она неизвестна, а ему, судя по твоим ощущениям, дама хорошо знакома. Он мог передать ей документы? Вполне. В сумке с пляжными принадлежностями даже толстая папка незаметна. В расследовании Конторы эта дама не фигурирует. Досадный прокол. Следовательно, нам надо срочно ее вычислить.

— Ты надеешься на фотографии?

— Угу, — Кирилл мотнул головой, откусывая булочку. — Нам нужно увидеть ее лицо. На снимке курортного фотографа лицо закрыто рукой… Но если мы найдем девушку, «капитанскую дочку»…

— И если у нее сохранились фотографии, которые она делала в тот момент, — помогла я супругу, пока он жевал.

— В этом я не сомневаюсь. Люди редко уничтожают свое изображение.

— Она фотографировала мальчика.

— А детское — тем более! — Кирилл потянулся за моей булочкой. — Рискну предположить, это ее племянник. Она чья-то сестра — отца или мамы мальчика — недаром он называл ее тетей. Семья пользовалась частным пляжем, следовательно, отдыхала в «Гранд паласе». А девушка в тот день была их гостьей. И если мы узнаем фамилии…

— То выйдем на местную девушку с той же фамилией.

— Конечно. — Кирилл расправился и с моей булочкой и снова поднял бокал, который успел наполнить официант. — За древний Кенигсберг, который подарил нам ту незабываемую ночь.

Быстро у мужиков переключается интерес. О чем бы ни болтали с женщиной — о сексе не забывают. Я хотела возразить, что незабываемой ночь получилась из-за жестокого предательства его любимой Конторы. У меня так и вертелись неприятные вопросы о той подставе, что мне учинили. Однако я воздержалась. Когда мужчина доволен своей работой, он переносит положительные эмоции и на семейные отношения. А вот у женщин наоборот. Если в семье плохо, то и на работе паршиво. В данный момент у нас наблюдалась редкая гармония.