Чарли Стелла - Чарли Стелла

– Давно она у тебя живет?

– Чуть меньше месяца. Но один чемодан она держит нераспакованным, повсюду таскает с собой ноутбук и все время запасает деньги на тот день, когда, как она говорит, ей снова придется куда-то бежать.

– Насколько я понимаю, представители закона ничего не могут поделать.

– Пока ее не убьют – да. Помнишь дело О.Дж. Симпсона?[2]

– Помню. Тогда вся страна поняла, как легко убийца может выйти сухим из воды, – сказал Чарли.

Кофе они пили на кухне. Ему нравилось, как она выглядит в обрезанных джинсах и белой маечке. Когда она распустила волосы, он понял, что ему нравится, как они вьются.

– Сколько тебе еще учиться? – спросил он.

– Долго. Может, год, а может, и все три. Либо мне не хватает денег на выбранный курс, либо, когда деньги есть, данный курс не читают. А иногда у меня просто нет времени ходить на занятия.

– Я бросил учебу на втором курсе; стал мойщиком окон – занимался промышленным альпинизмом – и женился.

– Промышленный альпинизм – это когда моют окна в высотных домах?

– Да, на большой высоте.

– А дети у тебя от первой жены?

– Да, оба.

– Откуда же увлечение оперой?

Чарли улыбнулся.

– От дедушки, – сказал он. – Когда я был молодым, он жил с нами. Целыми днями слушал оперу. Когда постоянно что-то слышишь, начинаешь это любить.

– Или тебе так кажется, – возразила Саманта.

– Туше! – засмеялся Чарли.

Саманта обмолвилась о том, что у нее давно никого не было и что она старается быть особенно осторожной – она еще не рассчиталась с долгами, оставленными бывшим мужем, азартным игроком.

– Значит, ты наказываешь себя тем, что перестала доверять мужчинам, – сказал он.

Его слова застали Саманту врасплох.

– А?

– Похоже на то. Ты злишься на себя за то, что вышла за азартного игрока, и никак не можешь простить себя за глупость.

Она прищурила один глаз.

– Пытаешься меня подловить?

Чарли снова улыбнулся.

– Полгода назад у меня был роман с одним сослуживцем, – призналась она.

– А у меня была жена.

– Понятно. Только тот мой приятель у меня не жил. Но он хотел всего и сразу.

– Жениться?

– И детей завести.

– Ух ты!

– Вот именно. Поэтому мы расстались. Связь была короткая.

– Она того стоила, – сказал Чарли. – Как и у меня.

Когда они допили кофе, было уже довольно поздно. Чарли спросил Саманту, согласится ли она встретиться с ним еще раз до того, как он вернется в Нью-Йорк.

– Сними очки, – попросила она.

– У меня синяки под глазами.

– Я гораздо больше могу сказать о тебе, если буду видеть твои глаза.

Он снял темные очки. Она быстро глянула ему в глаза и хихикнула.

– У тебя глупый вид, – сказала она.

Чарли снова надел очки. Саманта сняла их с него.

– Нет, в очках вид еще глупее.

– У тебя ритуал такой? Сначала унизить, а потом ответить «да» или «нет»?

– Извини. Я вполне могу привыкнуть к твоему виду. Ну, не привыкнуть, но, знаешь… Мне лучше видеть твои глаза.

– Так ты встретишься со мной еще раз?

– Конечно. С чего ты решил, что не встречусь?

– Не знаю, – сказал он. – Может, из-за очков?

Чарли остался на ужин, и они узнали друг о друге еще кое-что.

Саманта любила собак, но не заводила щенка, потому что не хотела надолго оставлять его одного дома, когда она на работе. Чарли тоже любил собак, но у него не было времени на то, чтобы их воспитывать. Саманта любила французскую кухню. Чарли умел готовить несколько блюд итальянской кухни, гамбургеры и стейки. Она любила плавать. Он предпочитал пешие прогулки. Она всегда хотела купить собственный дом. Он с нетерпением ждал, когда продаст свой. Она была фанаткой баскетбола. Он смотрел по телевизору футбол и бокс. Оба были ранними пташками, но Саманте требовалось восемь часов сна, а Чарли хватало пяти. Она любила музыку кантри. Он был страстным поклонником оперы.

– Видимо, твое хобби и доконало твою жену, – заметила Саманта. – А что еще? Точно не твой возраст. На вид ты вовсе не старый.

Она прильнула к нему. Чарли удивился. Он обнимал ее осторожно, едва касаясь. Она подняла голову, улыбнулась и быстро поцеловала его в губы.

Поцелую он удивился еще больше. Он по-прежнему обнимал ее; наконец, она встала на цыпочки и снова поцеловала его. Сначала поцелуй был небрежным, их губы едва соприкасались. Они продолжали игру несколько секунд, а потом улыбнулись друг другу. Потом поцеловались снова, на сей раз более сосредоточенно. Чарли было неудобно целоваться с разбитой верхней губой. Они целовались несколько минут, а потом отпрянули друг от друга.

Когда приехало вызванное им такси, они пожелали друг другу спокойной ночи. Саманта смотрела ему вслед. У машины Чарли оглянулся. Она улыбнулась.

Детектив Эйб Гоулд маленькими глотками пил кофе из пластиковой чашки в коридоре больницы «Саммерлин». В пятьдесят пять лет сыщик-ветеран понял, что может прожить без кофеина не более шести часов.

Он отработал почти две смены подряд. Все началось, когда его вызвали в мотель неподалеку от Стрипа, где избили женщину. На парочку напали прямо в их комнате. Женщина получила тяжелые травмы.

Гоулд потер виски. В последние годы в городе участились случаи необъяснимой жестокости. Жители Города греха процветали благодаря умелым рекламным ходам: Лас-Вегас провозгласили лучшим местом для семейного отдыха. В то же время приезжие все чаще совершали странные и безумные преступления. Та женщина из мотеля стала еще одной жертвой.

В процессе расследования выяснилось, что пострадавшая буквально только что – не дожидаясь конца отпуска – ушла от мужа к более молодому любовнику, с которым у нее давно была связь. Кроме того, фамилия мужа обнаружилась в списке пациентов другой больницы – он тоже стал жертвой избиения. Гоулд не знал, что и думать.

Двое детективов, которых он послал побеседовать с мужем, вернулись ни с чем. Все, что сообщил им Чарли Пеллеккья, подтвердилось. Хотя детективы понимали, что муж о многом умалчивает, давить на него они не имели права. Ведь официально его никто ни в чем не обвинял.