Берегись, Ангел! - Иоланта Палла

однокласснике матери. Он с умным видом разглядывал фотку, а потом выдал:

— Так ты позвони ему.

— И что я скажу? Извините, вы мне нагло соврали. — Усмехнулась и забрала снимок у Макса, убрав его и письма в рюкзак. — Он покрутит у виска и все.

— Я не про то, — Круглов нахмурился, — если они встречались с твоей мамой, то наверняка этот Петрушка знает твоего отца.

Я нервно отпила чая, даже не почувствовала вкуса. Все логично, но, как это будет выглядеть…

— Тебе же не у кого спросить об отце?

— Нет. Бабушка умерла от инфаркта, а дед был старше. Вроде тромб стал причиной. Я их даже не помню. Маленькая была. — Пробубнила, размышляя над словами друга.

— Во-о-от. Ты бы не тупила, Лик. Может, это ваш шанс. — Макс улыбнулся.

— На что?

— На счастье, блин. — Круглов покачал головой и почесал затылок. — Вдруг повезет. Найдешь отца. Он избавит тебя от отчима, как минимум.

— Но… — Я часто задышала. — Но… Олежка…

— Уговоришь и его забрать. — Макс развел руки в стороны. — Думай, Лик. Надо попробовать. Позвони. Я с тобой буду, или рядом с автоматом постою, чтобы тебя не тронул никто. Ну? Что скажешь?

Я лишь тяжело вздохнула. Этот Петр сам оставил номер телефона. Не просто так…

— Подожду тебя. — Кинул Макс, когда я направилась к Жанне Григорьевне.

— У тебя тренировка, да и человек-проблема только что ушел из школы. Давай, до завтра. — Махнула ему и побрела на казнь.

Волнение окутало меня с головы до пят, потому что я была в этом кабинете только раз. Меня встретил мужчина, а сейчас передо мной сидела красивая девушка. Она дала мне листы и попросила написать ответы.

Стоило взять ручку, и в горле пересохло, особенно отвлекал маятник. Посмотрев на него, глаза автоматически закрывались.

— Можно воды попить? — Спросила, не выдержав засухи во рту.

— Конечно, Ангелика. Там есть стаканчики. — Жанна Григорьевна была очень вежливой, хотя ей по профессии положено.

Я поднялась и подошла к окну, где стоял кулер. Нажала на кнопку, налила в стаканчик воды, поднесла его к губам и замерла, увидев, что Макс и Дан внизу вцепились друг в друга.

Нет-нет-нет…

Только не это…

— Жанна Григорьевна, мне нужно срочно выйти. Съела что-то не то. — Ляпнула первое, что пришло в голову, и пулей вылетела из кабинета.

Лестница показалась мне скромной полосой препятствий. Я ведь просила, Макс…

На улицу выбежала с трудом вдыхая, потому что легкие сжало от страха. Не хватало еще одной драки для полного комплекта неудач.

— Ма-а-акс! — Громко крикнула и побежала к нему.

Оба глянули на меня, а Дан с привычной усмешкой на лице отпустил Круглова, и когда я оказалась рядом, Аристов уже сидел за рулем своего спорткара.

— Макс, я же просила… Неужели вам так не терпится друг другу лицо разбить?! — Еле сказала, потому что дыхания не хватало.

— Решим проблему. — Процедил сквозь зубы Макс и злобно глянул на машину, которая с визгом сорвалась с места.

Я развела руки в стороны и вопросительно посмотрела на друга.

— Можешь точнее сказать. Как ты собираешься решить проблему?

Друг шумно выдохнул и провел рукой по лицу, поджимая губы и отводя взгляд в сторону.

— Слушай, Лик. Мне тебе сказать кое-что нужно.

Глава 15

Данияр

— Убери телефон. — Короткая фраза в приказном тоне оторвала меня от изучения новостей о голоде в Африке.

Собственно, мне эта информация до одного места, но так хотя бы мозг не закипал от злости и убийственных мыслей, особенно когда рядом находилась чертова женщина-обертка.

— Я кому-то мешаю? — Спросил, глядя на отца, который стучал пальцами по столу в ожидании десерта.

Еще одно идиотское правило Александра Аристова — семейные, чтоб его, ужины.

Не ел.

Принципиально.

Ведь напротив меня и по его правую сторону сидела ЭТА.

При которой даже кусок в горло не лез, но вилку я временами сжимал, представляя, как, наверное, ей удобно выковыривать глаза.

Нахмурился и откинул в сторону от греха подальше.

— Мне мешаешь. — Папочка говорил без эмоций. — Я уже много раз просил проявить уважение, Данияр. Если не понимаешь по нормальному, то…

— Я понял. — Поднял телефон и отложил его в сторону. — Доволен?

— Не совсем, — отец откинулся на спинку стула с тяжелым вздохом, пока Валентина ставила перед ним блюдо с каким-то замысловатым пирогом, — мне звонили из школы.

— И? — Спрашиваю, перенимая его манеру и рисуя на своем лице фальшивый пофигизм. — Снова денег хотят?

— Нет, — папочка практически незаметно скрипнул зубами, вызывая у меня улыбку, — психолог интересовался подробностями твоей жизни. Спасибо, Валентина. — Сухо сказал он, кивая пожилой женщине, которая работает на него с нашего рождения.

— Надеюсь, ты ее просветил. — Отрицательно машу головой, когда Валентина подходит ко мне с подносом.

— Мы с тобой договаривались, Данияр, — произносит Александр Алексеевич, как ни в чем не бывало, — или ты забыл об этом?

Сжимаю кулаки, прищуриваясь и часто дыша, потому что прекрасно помню тот разговор и обстоятельства, при которых он состоялся.

— Я уже совершеннолетний, — цежу, глядя ему в глаза, — продолжишь мной манипулировать, уйду.

— Ха! — Александр Алексеевич хлопает рукой по столу, а его кукла поднимается.

— Я пойду. — Шепчет еле слышно. — Вам поговорить нужно…

— Села на место! — Скрипит зубами и нервно разминает шею, пока я старательно избегаю столкновения взгляда с его мадам. — Мы — семья, — смотрит на нее, и марионетка безвольно опускает свои килограммы на стул, — и ты, — указывает теперь уже на меня, — либо принимаешь этот факт, либо собираешь вещички и шуруешь отсюда.

Сам не замечаю, как резко вскакиваю, и стул с грохотом падает на пол.

— С удовольствием. — Цежу, опираясь руками о край стола, после чего разворачиваюсь и замираю от его дальнейших слов.

— Только учти, что твоя мать в этом случае перекочует в соответствующую больницу. — Спокойно говорит, будто никогда с ней и не жил. — Тебе придется самому покупать ей лекарства и снабжать карманы докторам. — Не двигаюсь, скрипя зубами с такой силой, что челюсть немеет. — Решай, Данияр.

Медленно поворачиваюсь и смотрю в холодные глаза, наблюдая, как отец равнодушно поглощает десерт. Хочется подбежать к нему, схватить за грудки и трясти, пока в нем не появится хоть что-то от нормального человека, но я лишь стою на месте. Внутри все огнем горит. Эгоизм борется с совестью, и последняя побеждает.

— Успокоился? — Отец вытирает рот салфеткой и смотрит на меня. — Напоминаю, мы договорились о том, что ни одна душа не узнает о подробностях смерти Алисы, и тем более о местонахождении Валерии. — Крепче сжимаю кулаки и чувствую, что слишком