Венганза. Алый рассвет - Ани Яновска

– Может, мне достаточно двоих боссов в Сан-Висенто? – спрашивал его в который раз Фернандо Гарсия. – К кому пойдешь в услужение – к Лопесу или Грасо? Или гордо предпочтешь болт между глаз?

Если бы хоть один из пойманных соколов решил открыть рот в комиссариате и начал говорить, надеясь вымолить себе помилование, Дон Гарсия сделал бы из Панкрасио дикобраза, нашпигованного арбалетным болтами как иглами. Или еще что похуже. У Фернандо Гарсии богатая фантазия.

Конечно, люди картеля знают правила и молчат как трупы до прихода некроманта. Но Панкрасио не был уверен в этих троих, слишком уж тупые, и уже прикидывал, как тихо убрать их до приезда окружного комиссара.

Внезапное предложение Родригеса пришлось очень кстати. Панкрасио был почти уверен, что самоубийственный план отставного рейнджера провалится и всю эту ораву изрешетят, как дуршлаг при попытке побега. Было бы очень эффектно. А избавиться от Родригеса руками жандармов – изящный ход. Решив две проблемы одним махом Пес заслужил бы одобрение Гарсии, и возможно, восстановил пошатнувшуюся репутацию.

Но каким-то чудом Родригесу удалось вытащить олухов из клетки и сдать прямо в руки Панкрасио. Что ж, так даже лучше. Комиссар посрамлен на всю округу и Панкрасио почти отмщен за унижение с плантацией Маркеса. Люди будут знать, что картель не бросает своих, даже если те угодили за решетку. Теперь шавки комиссара поостерегутся трогать соколов Гарсии. А сбежавших идиотов Перро отправил работать на сборе непентес. Пока шумиха не уляжется. Может, потом Панкрасио разрешит им выйти толкать товар на улицах Рехоны. Но…нет, они и на это не годятся.

У входа Панкрасио встретили молчаливые неприветливые охранники – огромные лысые амбалы, втиснутые в черные костюмы. Молча отобрали сверток с подарком для Дона. После обыска с использованием магического считывателя, нещадно барахлившего и мигавшего кристаллами, проводили к огромной мраморной лестнице. Панкрасио поднимался с напряженной спиной – прекрасно знал, что лестницу всегда держат под прицелом из-за мраморных колонн второго этажа. Подозрительность Дона Фернандо граничила с паранойей. Даже своим приближенным он не доверял.

Дом Гарсии поражал богатой отделкой, золотом, мрамором и дорогими картинами на стенах. Фрески, скульптуры, мозаики и экзотические растения как во дворце, в патио свободно прогуливаются павлины и порхают попугаи. Панкрасио завидовал такой роскоши и в мечтах представлял как сам обустраивает такой же особняк. Дон разделил город между тремя боссами, и Перро достался хороший район, у реки, но Перро предпочел бы своему двухэтажному дому гасиенду за городом. Большое поместье, богатое и уединенное.

Молчаливый охранник проводил Панкрасио к просторной гостиной, где расположился Дон Гарсия и его приближенные. В соседней комнате играла музыка, кто-то танцевал. Вероятно Дон и боссы присоединятся к остальным гостям после беседы.

Фернандо Гарсия носил только белые костюмы. Сегодня это был белоснежный шелковый пиджак с алой гвоздикой в петлице и такие же брюки, красная рубашка и черный шейный платок. Дон сидел в кресле, потягивая виски со льдом, окруженный такой мощной аурой силы, что воздух вокруг него рябил и мерцал.

В нем с первого взгляда чувствовалась опасность, которую нельзя скрыть ни расслабленной позой, ни вальяжными жестами. В отличие от других членов семьи, навешивавших на себя все золотые побрякушки, которые только позволял им статус, Дон отличался элегантностью и стилем. Из украшений носил только перстень с личной печатью и подвеску-череп с силдаритами, баснословно дорогими магическими камнями, управлять которыми могут только имперы.

Гарсия выглядел подтянутым крепким мужчиной средних лет с седыми прядями на висках, крупным носом и вытянутым лицом с мощной челюстью. На самом деле Дон недавно разменял шестой десяток и каким бы он был без силы, струящейся через него, остается только гадать.

Панкрасио знал, кто дает эту силу, и кому приходится за это платить. И это знание было еще одной причиной, почему Панкрасио так боялся и ненавидел Фернандо Гарсию.

– Панкрасио, – Дон приветствовал Пса, подняв раскрытую ладонь. – Отличная работа. Так надрать задницу старому бульдогу Вега! Пусть теперь роет носом землю и получает по жирной шее от начальника округа, пока мы тут веселимся.

Толстый лысый Грасо с золотыми зубами и нервный крепыш Лопес, увешанный цепочками толщиной в палец, бросали на Панкрасио взгляды, полные ненависти. Панкрасио только усмехнулся. Пусть лопнут от злости. Сегодня – его день. Во всяком случае до тех пор, пока он не сообщил Дону все новости.

– Я принес небольшой подарок, синьор, – Панкрасио слегка поклонился, приложив ладонь к груди.

– Еще подарок? Ты балуешь меня сегодня, Панкрасио.

Хозяин дома подал знак своим людям и охранник принес уже развернутую коробочку красного дерева, инкрустированную слоновой костью и оставил на столе – не мог пересечь очерченную силой Гарсии черту. Дон дотянулся до коробки, провел ладонью по крышечке, открыл и глубоко вдохнул.

– Какой аромат! Лиондийские сигары. Тебе пришлось постараться, чтобы достать их? Скрываешь от меня знакомства с пиратами?

Панкрасио позволил себе легкую улыбку:

– Рад стараться для вас, синьор, и для семьи Гарсия.

– Ты угодил мне, Пес, – довольно рассмеялся Дон.

Наверняка до того, как отдать коробку Дону, сигары проверили вдоль и поперек на наличие ядов, спрятанных артефактов и другие возможные угрозы.

– Хватит стоять, присядь к нам. Эленора, налей Панкрасио рома.

Панкрасио предпочел бы виски, но спорить когда Дон предлагает ром ни за что не стал бы. Те, кто спорит с Доном, долго не живут.

Женщина, стоявшая за спиной Дона, единственная, кому был открыт доступ в его личное пространство, улыбнулась и направилась к бару. Не смотреть на то, как она двигается, было невозможно. Все мужчины в комнате следили за ней, и Эленора это знала. Золотое платье повторяло все изгибы соблазнительной фигуры и подчеркивало темный бронзовый оттенок ее загара. Открытые плечи, спина и шея манили атласным блеском. Она сама была драгоценностью – редкой, экзотической и такой же дорогой, как скульптуры и картины. Еще один раритет в коллекции Дона.

В тишине Эленора откупорила бутылку и налила в стакан темную жидкость с пряным ароматом, бросила лед. Сердце Панкрасио стучало в одном ритме с ее высокими каблуками, когда Эленора неторопливо шла к нему. Ему понадобилась вся выдержка, на которую он только был способен, чтобы не пожирать взглядом полные губы, глаза, подведенные густыми стрелками, высокие скулы, пышную грудь в глубоком вырезе золотого платья. Он принял из рук Эленоры стакан, их пальцы соприкоснулись на одно мгновение. Это прикосновение показалось Панкрасио ударом тока, обожгло изнутри так, что он даже не почувствовал вкуса рома, когда сделал первый глоток.

Дон с легкой усмешкой следил за своей подругой. Прекрасно знал, какое ошеломительное впечатление производит на мужчин Эленора и часто пользовался этим, чтобы застать их врасплох.