Укрощение строптивой - Сюзанна Энок

— Меня обычно не преследует невезение, — возразил Китинг. — Просто я иногда делаю неверный выбор, а это не одно и то же.

— Подобный спор — это все равно что обсуждать степени смерти, — вмешался джентльмен, сидевший справа от Китинга.

И Китинг тут же пересмотрел свое мнение о членах клуба: по крайней мере, один из них хандрил, а также обладал недюжинным умом.

— С кем имею честь? — Он взглянул на незнакомца.

Тот усмехнулся и проговорил:

— А ведь вы давно не приезжали в город, верно? — Он жестом попросил третью карту. У него были слишком уж длинные темно-каштановые волосы, а выглядел он лет на двадцать пять.

Внимательно глядя на него — он видел лишь его профиль, — Китинг проговорил:

— Но кто же вы такой, сэр? И что вы делаете в этом почтенном заведении? — Заметив стакан возле локтя собеседника, Китинг добавил: — Мне кажется, вам следовало бы пить вовсе не бренди, а то, что пьется быстро и легко, — к примеру, виски. Или водку.

Тут незнакомец наконец повернулся к нему лицом. И Китинг тотчас же увидел тонкий белый шрам, рассекавший до половины его правую щеку. Но, наверное, еще более примечательным оказалось молочно-белое бельмо на правом глазу, совершенно неожиданно сочетавшееся с темно-синим левым глазом.

— Не припомню, чтобы я спрашивал у вас совета, но вы правы. — Незнакомец поднялся и придвинул к Камилле соверен. — Хорошего всем вечера.

Никто не занял место одноглазого джентльмена, поэтому Камилла сдала по две открытые карты трем оставшимся игрокам. Себе же сдала семерку треф и короля пик. Подняв голову, проговорила:

— Итак, джентльмены…

— Кто это был? — спросил Китинг.

— Он не представился, мистер Блэквуд, — ответила Камилла. — Желаете еще одну карту?

«Значит, она решила делать вид, что мы с ней не знакомы», — подумал Китинг, бросив взгляд на девятку и даму, лежавшие перед ним, ответил:

— Я подожду.

Лишь мимолетным взглядом Камилла выдала себя, вернее — дала понять, что правильно поняла его ответ. По крайней мере, Китинг очень на это надеялся. Но если уж она и впрямь делала вид, что не знакома с ним, то рассчитывать на ее доверие не стоило. Во всяком случае, ясно одно: ему следовало вести себя пристойно. Значит, решение отказаться от спиртного было чертовски правильным.

Камилла сдавала карты еще час, затем подала знак распорядительнице в зале, что ей необходимо размять ноги, и нисколько не удивилась, когда Китинг Блэквуд покинул игорный стол сразу после нее.

— Прошу вас, не делайте этого, — украдкой шепнула она, направляясь к двери, ведущей во внутренние помещения клуба, где можно было уединиться.

— Не делать чего? — негромко отозвался Китинг.

— Не надо за мной ходить. Кто-нибудь может подумать, что вы меня преследуете.

— Нет, не преследую.

«Странный ответ…» — подумала девушка. И тут же почувствовала, как подпрыгнуло ее сердце.

— Ладно, хорошо, — ответила она. — Но выглядит это именно как преследование, и у людей появится новый повод для сплетен. А я этого не хочу. — Судя по завистливым взглядам, которые бросали на нее подруги, пока она шла по залу, ей очень повезло. Ведь Китинг был дьявольски красив, остроумен и бесстрашен. И прекрасно играл в карты. Если бы не его репутация, у нее не нашлось бы ни единого возражения против его компании.

И тут ее осенило… Она же относилась к нему точно так же, как многие относились к ней! Камилла споткнулась у порога двери, ведущей в дальние комнаты, и чуть не упала. Но сильная рука вовремя ее поддержала.

— Осторожнее. Смотрите под ноги.

— Благодарю вас. Извините меня.

Китинг пристально взглянул на нее.

— За что?

— За то, что судила о вас по вашей репутации. С моей стороны это лицемерие.

Его чувственные губы дрогнули в усмешке.

— Нет, нисколько. С вашей стороны это очень мудро. Мы с вами отнюдь не ровня.

Глядя поверх его плеча на многолюдный зал, откуда за ними наблюдало множество любопытных глаз, Камилла поманила своего собеседника за собой.

— Если хотите, можете войти.

После некоторого замешательства он проследовал за ней по узкому коридору, потом вошел в какое-то помещение, закрыл за собой дверь и проговорил:

— Уж теперь-то на вас никто не глазеет.

Камилла пожала плечами.

— На меня и так никто не глазеет.

— Но почему?.. Не понимаю… Вы ведь прелестны.

Щеки Камиллы вспыхнули. Она не могла даже припомнить, когда в последний раз ей делали комплименты, не пытаясь при этом ущипнуть или затащить в постель.

Судорожно сглотнув, Камилла проговорила:

— Видимо, некоторые считают меня безнадежно запятнанной, а потому готовой продаться задешево, другие же сторонятся как зачумленной.

— Если бы мне пришлось говорить о мужчинах в целом, — Китинг криво усмехнулся, — то почти все они кретины и болваны. Они хотят то, чего не могут получить, но считают, что уже имеющееся у них досталось им слишком дешево, а потому не может считаться ценным.

«Оказывается, Китинг Блэквуд — незаурядный человек», — внезапно промелькнуло у Камиллы. И она еще больше заинтересовалась этим мужчиной.

— А какое место в этой классификации занимаете вы?

— Я тоже мужчина, но давно усвоил свой урок и теперь отчетливо вижу чужие глупости.

— Вот как?

— Именно так. — Он склонил голову к плечу и перевел взгляд на ее губы. — У вас чудесная улыбка. Вам стоило бы почаще улыбаться. При известном умении улыбки могут быть опаснее пистолетов.

Камилла только теперь поняла, что улыбалась. Ей захотелось погасить улыбку: нахмуриться, потупиться и сбежать, — но она тотчас же передумала. Кроме них, в коридоре ведь не было ни души, и только Китинг видел, что она вела себя так, будто и впрямь радовалась разговору. И она вдруг вспомнила, что в его присутствии ей почему-то очень хотелось улыбаться… И, конечно же, не только потому, что Китинг Блэквуд на редкость видный мужчина. По каким-то совершенно необъяснимым причинам он ей явно симпатизировал и был на ее стороне.

При этой мысли сердце Камиллы гулко заколотилось. Положив ладонь на грудь Китинга, она придвинулась к нему поближе… и вдруг поцеловала! Когда их губы соприкоснулись, она почувствовала, что он удивился. Но потом сам прижался губами к ее губам. И тотчас же обнял ее, притягивая к себе все ближе. По спине Камиллы прокатилась жаркая волна, и от новизны ощущений девушка невольно закрыла глаза.

Внезапно руки, обнимавшие ее, дрогнули — и он отстранился. Опомнившись, Камилла обнаружила, что смотрит в глаза цвета полированной бронзы. Китинг же откашлялся и пробормотал: