Огненный крест - Диана Гэблдон

class="p1">— Вы… вы так хорошо это понимаете, миссис Фрейзер.

Я грустно улыбнулась. Может, он и шарлатан, может, он и невежественный, высокомерный тип… но он тотчас примчался на зов и изо всех сил боролся за жизнь пациентки. Для меня он был настоящим врачом и заслуживал сочувствия.

Доктор накрыл мою ладонь своей. Мы немного посидели молча, наблюдая за течением реки, темной и мутной от ила. Каменная скамья была холодной, а утренний ветерок щипал кожу, пробираясь под тонкую рубашку, но я слишком увлеклась размышлениями, чтобы замечать такие мелочи. Запах высыхающей на одежде крови вновь вызвал перед глазами сцену на чердаке. От чего же, черт возьми, умерла Бетти?

Я осторожно расспросила доктора, стараясь выяснить как можно больше подробностей, однако это не помогало. Доктор зачастую был весьма невнимателен, да и в такую рань на чердаке стояла темнота. Впрочем, Фентиман разговорился, постепенно освобождаясь от гнета личной вины, которая часто терзает неравнодушных врачей.

— Надеюсь, миссис Кэмерон… то есть миссис Иннес не сочтет, что я не оправдал ее гостеприимства, — с тревогой произнес он.

Да, Бетти все-таки принадлежала Иокасте. Наверное, помимо личной неудачи, Фентимана беспокоило то, что хозяйка может обвинить его в смерти рабыни и потребовать возместить ущерб.

— Уверена, миссис Иннес поймет, что вы сделали все возможное, — мягко сказала я. — Я ей расскажу, если вам угодно.

— Моя дорогая. — Фентиман благодарно сжал мою ладонь. — Вы столь же добры, сколь и красивы.

— Вы правда так думаете, доктор? — донесся сзади холодный мужской голос.

Я подскочила на месте, выпустив руку Фентимана, словно она была под током. Прислонившись к иве, к нам обращался Филип Уайли с крайне язвительным выражением лица.

— Должен сказать, что слово «добра» вряд ли приходит на ум первым. Возможно, подлая. Совершенно точно — своенравная. Хотя красивая — да, соглашусь.

Уайли окинул меня с ног до головы дерзким взглядом, который я сочла бы исполненным порицания… и вдруг я осознала, что мы с доктором Фентиманом сидим, держась за руки, да еще и оба в ночном белье.

Я встала и с огромным достоинством запахнула пеньюар. Уайли уставился на мою грудь — уже в который раз, наверное. Я с вызовом сложила руки под грудью.

— Вы забываетесь, мистер Уайли.

Он невесело рассмеялся.

— Забываюсь? А вы сами ничего не забыли, миссис Фрейзер? Например, платье? Вы, случайно, не замерзли? Или вас согревают объятия доброго доктора?

Такой же потрясенный, как и я, Фентиман тоже поднялся на ноги и шагнул вперед, пылая от гнева.

— Сэр, как вы смеете! Как вам хватает наглости говорить с дамой подобным тоном? Имей я при себе оружие, сэр, я тут же вызвал бы вас на дуэль, клянусь!

Уайли, прежде пялившийся на меня, перевел взгляд на Фентимана и увидел засохшую кровь. Его дерзкий вид потерял былую уверенность.

— Я… что-то случилось, сэр?

— Не ваше дело. — Фентиман ощетинился, как маленький петушок, а затем величественно подал мне руку. — Пойдемте, миссис Фрейзер. Вам нет нужды выслушивать оскорбительные насмешки этого щенка. — Он яростно глянул на Уайли. — Позвольте сопроводить вас к мужу.

При слове «щенок» лицо Уайли тут же исказилось. Столь ранним утром он еще не успел нанести пудру, и краснота, залившая его светлую кожу, походила на сыпь. А еще он заметно надулся, словно злобная лягушка.

Мне вдруг захотелось разразиться истерическим смехом, но я благородно сдержала этот порыв. Закусив губу, я приняла предложенную руку доктора. Он едва ли доставал мне до плеча, однако круто развернулся на голых пятках и увел меня прочь с поистине генеральским достоинством.

Я оглянулась через плечо. Уайли так и стоял под ивой, глядя нам вслед, и я слегка махнула рукой ему на прощание. Золотое кольцо блеснуло на солнце, и Уайли еще сильнее напрягся.

— Надеюсь, что мы успеваем на завтрак, — бодро произнес доктор Фентиман. — Думаю, ко мне вернулся аппетит.

Глава 51

Подозрения

Гости начали отбывать после завтрака. Иокаста и Дункан стояли на веранде, изображая образец счастливой семейной пары, и желали всем доброго пути. По аллее медленно тянулись кареты и повозки. Прибывшие на свадьбу по реке ожидали паром. Женщины напоследок обменивались рецептами и сплетнями, а мужчины курили трубки и почесывались, наконец избавившись от неудобной праздничной одежды и париков. Потрепанные слуги сидели на тюках с вещами и зевали.

— Мам, ты выглядишь уставшей.

Бри была не лучше — они с Роджером не спали всю ночь. От ее одежды исходил слабый запах камфоры.

— Даже не знаю почему, — отозвалась я, подавив зевок. — Как Джемми?

— У него насморк, — ответила Бри, — но жара больше нет. Он поел каши и…

Я машинально кивнула и отправилась с ней посмотреть на состояние малыша, который радостно шумел, хоть еще и не выздоровел полностью. Его вид напомнил мне ощущения, которые я порой испытывала, когда летала из Америки в Англию. Десинхрония, как ее называли, случалась из-за смены часовых поясов. Странное чувство, когда ты в сознании, но все равно как будто находишься не в своем теле.

За Джемми следила Гасси, бледная, с покрасневшим глазами, как и у всех в доме, однако скорее от скорби, чем от похмелья. Смерть Бетти поразила всех рабов, и они приступили к уборке почти в полной тишине.

— Ты в порядке? — спросила я Гасси, когда осмотрела ушки и горлышко Джемми.

Она вздрогнула от неожиданности, потом смутилась. Наверное, ей никто не задавал подобных вопросов.

— Ой. Да, мэм. — Она пригладила передник обеими руками, явно нервничая.

— Хорошо. Тогда я проведаю Федру.

Вернувшись в дом с Фентиманом, я перепоручила его Улиссу, чтобы тот покормил и переодел доктора в чистое, а затем направилась прямиком к Федре. Разве что вымыла руки и сменила одежду, чтобы не явиться к ней в крови ее же матери.

Тогда Федра сидела в кладовой Улисса, оцепеневшая, на стульчике, на котором он обычно полировал серебро, с нетронутым бокалом бренди. С Федрой была Тереза, которая при виде меня с облегчением выдохнула.

— С ней что-то не так, — пробормотала мне Тереза, качая головой, и бросила на подопечную полный тревоги взгляд. — Ни слова не сказала, ни слезинки не проронила.

Красивое лицо Федры было словно вырезано из какого-нибудь фруктового дерева. Обычно оно было нежного цвета корицы, но сейчас выцвело, а глаза неподвижно смотрели на стену за открытой дверью кладовой.

Я коснулась ее плеча, теплого, но безжизненного, словно Федра превратилась в нагретый солнцем камень.

— Мне жаль, — произнесла я. — Очень жаль. Доктор Фентиман сделал все, что мог.

Я говорила правду, оценивать медицинские познания доктора сейчас было бессмысленно.

Ответа не последовало.

Кто сможет ее утешить. Иокаста? А она уже в курсе смерти