Без жалости - Том Клэнси

— Узнать — о чем?

— Робин, ты — мертвец. Вьетнамцы сообщили тебе домой, что ты погиб в бою. Тебе никогда не разрешат вернуться обратно. Вот почему ты не в тюрьме Хоа Ло, «Хилтон», как вы ее называете, — Гришанов почувствовал, как его душу пронизала резкая боль, когда Закариас посмотрел на него горьким взглядом. Русский полковник заговорил снова, и теперь в его голосе звучала мольба.

— Когда ты думаешь, что я обманул тебя, ты ошибаешься. Я умолял своих начальников позволить мне спасти тебя. Клянусь жизнью своих детей: я не допущу, чтобы ты умер. Ты не сможешь вернуться обратно в Америку. Я позабочусь о том, чтобы тебе было хорошо в России. Ты снова сможешь летать, Робин! У тебя будет новая жизнь. Не в моих силах вернуть тебя домой к твоей Эллен и детям. Если бы я мог, я сделал бы это. Я не чудовище, Робин, а всего лишь человек, как и ты. У меня есть своя страна, как и у тебя. У меня есть семья, как и у тебя. Ради Бога, дружище, поставь себя на мое место. Что сделал бы ты, оказавшись в таком положении? Как бы чувствовал себя?

Ответа не последовало, послышался стон, разрывающий душу — стон стыда и отчаяния.

— Неужели ты допустил бы, чтобы они подвергли меня пыткам? Согласись, ведь я добился своего. Шесть военнопленных умерли в этом лагере, понимаешь? Шесть американцев погибли, перед тем как я приехал сюда. Я сразу положил этому конец! Только один офицер умер после моего приезда — только один, и я плакал, вспоминая его, Робин, да, плакал! Я бы с радостью убил этого майора Вина, этого маленького фашиста. Я спас тебя и всех остальных! Я сделал все, что в моих силах, и умолял своих начальников сделать как можно больше для вас. Я делился с тобой пищей, Робин, тем, что присылала мне Марина!

— А я научил тебя убивать американских летчиков...

— Только в том случае, если они нападут на мою страну, Робин. Только тогда мы воспользуемся тем, чему ты меня научил. Неужели ты хочешь, чтобы они убили мою семью?

— Но ведь дело обстоит совсем не так!

— Нет, именно так. Разве ты не видишь этого? Это не игра, Робин. Мы — ты и я — занимаемся смертью, и, чтобы спасти жизни одних, нужно убивать других.

Может быть, надеялся Гришанов, когда-нибудь полковник Закариас поймет все это. Он — умный человек, у него рациональный взгляд на жизнь. Когда у него появится время посмотреть в лицо фактам, он поймет, что жизнь лучше смерти, и тогда, пожалуй, они снова станут друзьями. Ну а пока, подумал русский полковник, я спас ему жизнь. Пусть американец проклинает меня за это, для своих проклятий ему нужно вдохнуть воздух, эликсир жизни. Он, полковник Гришанов, будет с гордостью носить это бремя. Он получил нужную ему информацию и при том сумел спасти человеческую жизнь, а это в точности соответствует предназначению летчика ПВО страны, который когда-то поклялся сделать спасение жизней своей целью, еще будучи маленьким испуганным мальчиком, направлявшимся из Москвы в Горький.

* * *

Келли увидел, что русский офицер вышел из тюремного блока незадолго до ужина. В руке он держал блокнот, полный, несомненно, информации, полученной им от военнопленных.

Мы поджарим твой жалкий красный зад, прошептал про себя Келли. Парни бросят пару зажигательных гранат тебе в окно, приятель, и поджарят тебя на ужин вместе с твоими записями. Это уж точно.

Теперь он чувствовал это. Опять Келли охватило редкое ощущение, что ты один знаешь, что произойдет, — божественное чувство видения будущего. Он отпил воды из фляжки. Нужно принять меры, чтобы не допустить обезвоживания организма. Теперь приходилось сдерживать нетерпение. Перед его глазами находилось здание с заключенными в нем двадцатью одинокими, испуганными и страдающими американцами, и, хотя Келли не встречался ни с одним из них, да и по имени знал только одного, поставленная цель заслуживала любых усилий. Что касается остального, он попытался вспомнить латинскую фразу, которую вынес из средней школы: пожалуй, morituri поп cognant — обреченные на смерть о том не ведают. Для Келли этого было достаточно.

* * *

— Отдел по расследованию убийств.

— Здравствуйте, мне нужен лейтенант Фрэнк Аллен.

— Это я, — ответил Аллен. В это утро понедельника он сел за свой стол всего пять минут назад. — С кем я разговариваю?

— С сержантом Питом Майером, сэр, из Питтсбурга, — послышался голос в телефонной трубке. — Капитан Дули посоветовал мне связаться с вами.

— Давно не видел Майка, сержант. Он все еще болеет за «Пиратов»?

— Каждый вечер, лейтенант. Я тоже стараюсь не пропустить ни одного матча.

— Вы позвонили, чтобы узнать о результатах матча, сардж? — с усмешкой спросил Аллен. Полицейское братство.

— "Пираты" в отличной форме. В этом году Роберто не имеет себе равных. — Действительно, у Клементе год был выдающимся.

— Вы так считаете? А как же Брукс и Фрэнк? — Братья Робинсон тоже играли великолепно. — Итак, сардж, чем могу служить?

— Лейтенант, у меня есть для вас кое-какие сведения. Это о двух убийствах, обе жертвы — женщины, лет примерно двадцати.

— Одну минуту. — Аллен взял чистый лист бумаги. — Кто источник вашей информации?

— Раскрыть это я пока не могу, сэр. Тайна исповеди, понимаете. Я стараюсь получить разрешение, но для этого может потребоваться некоторое время. Можно продолжать?

— Хорошо. Имена жертв?

— Последней была убита Памела Мэдден — совсем недавно, всего несколько недель назад.

— Господи, да это же труп у фонтана! — У лейтенанта Аллена широко открылись глаза от изумления. — А кто вторая?

— Ее звали Элен, убили где-то прошлой осенью. Оба убийства были совершены с исключительной жестокостью — пытки и сексуальные извращения, лейтенант.

Аллен наклонился вперед, прижимая к уху телефонную трубку.

— Вы хотите сказать, сержант, что у вас находится свидетель обоих убийств?

— Совершенно верно, сэр. Дело обстоит именно так. Кроме того, у меня есть имена двух возможных участников этих преступлений. Это двое белых мужчин, одного зовут Билли, другого Рик. Больше сведений о них нет, но я могу заняться и этим.

— Спасибо, но расследованием этих убийств занимается центральное полицейское управление, лейтенант Райан и сержант Дуглас. Мне известны оба имени — я имею в виду имена жертв. Это преступления, которые привлекли к себе большое внимание и являются очень важными, сардж. Насколько надежна ваша информация?

— Я считаю ее очень достоверной, лейтенант. У меня есть для вас одно доказательство. Жертве номер два, Памеле Мэдден, после смерти расчесали волосы.

В каждом важном полицейском расследовании несколько ключевых моментов всегда держатся в тайне, о них не сообщается прессе, чтобы отсеять немалое количество чокнутых, постоянно звонящих в полицию с признаниями о совершенных преступлениях или о чем-нибудь другом, что может потрясти их больную фантазию. Информация о расчесанных волосах была настолько секретной, что даже лейтенант Аллен ничего не знал об этом.