Хроники Империи Ужаса. Крепость во тьме - Глен Кук

Следующий шторм не предвещал ничего хорошего – как это всегда бывало, когда он подобным образом набирался сил.

На полубаке, располагавшемся на двадцать футов выше главной палубы, качка чувствовалась сильнее. Мой желудок запротестовал. Нужно было оставить проклятый грог на потом.

Но тогда было бы меньше места для напитков с каравеллы.

Ветер усиливался, меняя направление. Мы приближались к шторму. На волнах появились небольшие барашки.

Мы приближались и к Кровавому мысу. Я слышал приглушенный рев прибоя, различал гейзеры, поднимавшиеся от разбивавшихся о прибрежные камни волн.

От каравеллы нас отделяло меньше мили. Корабль повернулся к нам кормой, но он был у нас в руках. Оставалось лишь ждать.

Подошли Барли и Святоша, ведя за собой лучших бойцов. Похоже, Колгрейв планировал идти на абордаж с полубака на корму. Меня это вполне устраивало. Оставалось лишь захватить их штурвал – и убивать.

Вельбот сплюнул за борт. Он был настолько неопрятен, что имел дурную славу даже среди нас.

– Может, там будут женщины, – мечтательно проговорил он. – Давно мы не захватывали корабль с бабами.

– Оставь одну Девственнику, – усмехнулся я.

Это было второе прозвище Малыша, которым пользовались в основном для того, чтобы его подразнить.

Вельбот тоже рассмеялся:

– Ну конечно. Даже первые почести ему. – Лицо его помрачнело. – Когда-нибудь мы поймаем еще одного колдуна.

Подобное уже случалось и внушало страх. Мы могли выигрывать сражения, где человеку противостоял человек, а клинку – клинок. Мы были лучшими бойцами на западном океане и доказали это сотню раз. Но против колдовства у нас не было защиты, кроме милости богов.

– Итаския. Мы больше всего причинили им вреда. Они пошлют корабль-приманку с первоклассным колдуном на борту. И где тогда наша удача?

– Прежде нам это удавалось.

– Но больше ни разу. Можешь спросить Умника. – Он не сказал, о чем именно.

В прошлый раз нам пытались противостоять пираты с Красных островов. Все висело на волоске, и нам тогда повезло, что Колгрейв был чересчур безумен, чтобы бежать. Барли прикончил колдуна за мгновение до того, как тот успел призвать демона, который разбросал бы обломки «Дракона» по половине западного океана.

Наши конкуренты на островах вовсе не питали к нам нежных чувств. Мы проявляли к их кораблям не больше сострадания, чем к чьим-либо другим.

Каждый из нас молился, чтобы мы нашли Тот Самый корабль до того, как нас найдет жуткая рука морской судьбы.

Я мог различить лица людей на каравелле. Пора было приготовиться. Открыв водонепроницаемый футляр, я тщательно осмотрел стрелы. Они были самыми лучшими, как и мой лук. Они стоили годового жалованья для большинства мужчин. В свое время я полностью окупил их за месяц, сдав внаем вместе с собой.

Я внимательно разглядывал стрелы, трогая их и перебирая, и в конце концов выбрал серое древко с двумя красными ободками.

Вельбот с любопытством наблюдал за ритуалом, не пытаясь соблазнить кого-нибудь на пари: какую стрелу я выберу? В конце концов я всегда выбирал одну и ту же – мое самое счастливое древко. Эта стрела никогда не промахивалась.

Когда-нибудь я собирался обменяться стрелами с лучником на корабле-призраке. Говорили, что они несли смерть на расстоянии в триста ярдов. Я не верил, что он может быть столь смертоносен, как я, пока у меня есть стрела с красными ободками.

Было бы очень интересно, хотя и опасно, с ним встретиться.

На каравелле пытались расправить паруса. Матрос с абордажной саблей насмешливо крикнул:

– Пукните в них! Тогда ветра вам точно хватит.

Интересно, подумал я, каково это – видеть за бортом приближающуюся неминуемую смерть? И знать, что тебе остается только ждать?..

IV

Каравелла уходила от нас на всех парусах, но расстояние постепенно сокращалось. Я мог различить детали вооружения и доспехов.

– У них на борту солдаты!

– Угу, и много, – подтвердил Тор, самый остроглазый на «Драконе-мстителе». Он разглядел это раньше меня.

Я повернулся. Старик вскарабкался на корму и стоял там, словно нарядившийся щеголем беглец из преисподней.

– Они уже совсем близко, можешь заняться своим делом, – сказал боцман, похлопав меня по плечу.

– Да?

Расстояние было еще слишком большим, даже для стрелы с ободком. Бортовая качка, килевая, рыскание… Два корабля и ветер, играющий между ними в дьявольские игры… Я достал лук из футляра.

Для большинства он стоил годового жалованья – великолепное орудие смерти. Он был предназначен исключительно для убийства людей и изготовлен на заказ специально под мои руки и мышцы. Я нежно провел пальцами по всей его длине. Долгое время это оружие было единственной моей любовью.

Когда-то у меня была женщина, но любовь к луку оказалась сильнее.

Согнув его, я натянул тетиву и достал стрелу с ободком.

Солдаты на каравелле осложняли мне задачу, подняв щиты и прикрывая рулевого. Они нас узнали.

Окаймленная стрела никогда не промахивалась, и этот раз не стал исключением. В одно мгновение она нашла щель, на секунду возникшую между щитами.

Каравелла накренилась, потеряв управление, и замедлила ход, теряя ветер. На корме возникла паника. Мы устремились к каравелле.

Колгрейв громогласно отдавал команды рулевому, едва заметно меняя курс. Наши паруса наполнил ветер.

Одну за другой я выпустил еще одиннадцать стрел. Лишь две из них не нашли цель, в том числе предательская синяя с белым, которую я уже тысячу раз угрожал сломать и сжечь.

Старик подвел нас носом к их корме столь мягко, что касание корпусов напоминало поцелуй. Барли, Святоша и их команда прыгнули через борт. Бойня, которую я устроил на корме каравеллы, не оставляла никаких шансов. Их корабль сразу же оказался в наших руках.

Затрещали и застонали спускаемые на кораблях паруса. Наш нос прошел мимо миделя корабля фрейландцев.

Вельбот бросил абордажный крюк, и мы навалились на канат.

Наши с криками хлынули через борт, атакуя ждавшую их толпу. Это были солдаты регулярной армии, фрейландские войска, закаленные в сотнях стычек с тролледингскими разбойниками. Как только Вельбот закрепил канат, я снова начал стрелять из лука, пользуясь подобранными фрейландскими стрелами.

Будучи грубыми и неотесанными, они не умели обращаться с оружием подобно мне. Неудивительно, что они не причинили нам вреда.

Я уложил пару десятков, целясь в офицеров и сержантов. Затем снял двоих назойливых снайперов, засевших среди снастей каравеллы и метивших в Старика, который стоял, словно узловатое дерево, сопротивляющееся шторму, и лишь смеялся, когда стрелы свистели вокруг него.