Философия имени - Алексей Федорович Лосев

этот последний, тем более символичен; чем менее нагнетен, тем более он ограничен своей собственной структурой. На всех этих нагнетенностях эйдоса необходимо присутствуют те структурные моменты, из которых он состоит (124). Вся эта логика мифа, или символа, возможна только благодаря апофатическому моменту в предметной сущности слова. Чем более нагнетен этот момент в слове, тем оно более охватывает смысловых возможностей, оставаясь по структуре самым обыкновенным словом (123). Миф есть вещная определенность предмета, рассматриваемая с точки зрения нагнетения всякого иного смысла, выходящего за пределы данной вещной определенности, который только может быть принципиально связан с этой определенностью, – с точки зрения интеллигенции (205). Из мифа исключается не только всякая интеллигентно-смысловая нагнетенность и символическая энергийность в широком смысле, но и всякая категориальная определенность, и нас начинает интересовать уже не самая вещь в ее отличии от другой вещи, но вещь в ее собственной сконструированности из своих частей и элементов (208).направление

1. Имя есть та смысловая стихия, которая мощно движет неразличимую Бездну к Числу, Число – к Эйдосу, Эйдос – к Символу и Мифу. Она – цель для всех этих моментов сущности, и только в свете имени понятным делается окончательное направление и смысл всей диалектики сущности (176).

2. Образ есть сознательная направленность на иное и сознательное воздержание от этого иного, когда субъект, воспользовавшись материалом иного, уже пытается обойтись в дальнейшем без этого иного, силою собственной интеллигенции (97).

3. Направляя (логос. – В.П.) на софию, получаем логос софии, или науку о творческом факте сущности; направляя логос на самый логос, получаем логос логоса, или – логику мифа, ноэтическую, т.е. «формальную» логику, геометрию, арифметику; направляя логос на эйдетический меон, получаем логос меона, или аноэтическую логику (226).

4. Она (т.е. феноменология. – В.П.) – лишь намечание разных направлений, в которых должна двигаться мысль, чтобы создать науку об интересующем ее предмете (200); самые общие направления мысли, по которым могла бы двигаться мысль автора при большей детализации (228).

народ (народный)

Именем и словами живут народы, сдвигаются с места миллионы людей, подвигаются к жертве и к победе глухие народные массы (177). Слово двигает народными массами (52).

насквозь

Вся жизнь насквозь есть диалектика (50). Лампа и карандаш суть оба сущие, и потому одно из них не может быть насквозь иным по отношению к другому в своей бытийственной сущности (71).

насыщенный

Мифология есть наука о бытии, рассмотренном с точки зрения проявления в нем всех, какие только возможны, интеллигентно-смысловых данностей, которые насыщают и пополняют его фактическую структуру (205); мифология есть лишь интеллигентно, жизненно-насыщенная диалектика (216); <следует> считать мифологию насыщенной диалектикой, а топологическую морфологию – насыщенной аритмологией (210); осознание мифологически насыщенных логосов (216).

натуралистический

Это – натуралистическая метафизика, оперирующая в основе вещными аналогиями. Наперекор этому натурализму, мы должны выдвинуть анти-метафизическую диалектику (72). Надо одну категорию объяснить другой категорией так, чтобы видно было, как одна категория порождает другую и все вместе – друг друга, не натуралистически порождает, но – эйдетически, категориально, оставаясь в сфере смысла же (41).

наука (научный)

1. Общая характеристика. Логос эйдоса есть наука, и в этом отличие науки вообще от феноменологии вообще (224). Чтобы говорить научно, т.е. говорить о бытии в логосе, надо сначала говорить о нем в эйдосе (198); возможна наука, т.е. трактование в логосе (201). Феноменология не есть теория и наука, ибо последние есть проведение некоторого отвлеченного принципа и отвлеченной системы, приводящей в порядок разрозненные и спутанные факты. Кроме того, наука всегда есть еще и некое «объяснение», не только описание (199); феноменология – лишь установление области и границ исследования. Она – лишь намечание разных направлений, в которых должна двигаться мысль, чтобы создать науку об интересующем ее предмете. Наука, логос – не феноменология. Феноменология рассматривает предмет не в логосе, а в эйдосе. И этим мы отграничиваем науку от феноменологии (200); научное сознание (196); только пошляки в науке думают, что все понятое и осмысленное и есть тем самым субъективное (194).

2. Предмет науки, ее задачи и методы. Везде предметом науки является живой процесс, а схватывается этот процесс – в своем неподвижном, идеальном эйдосе (191); убедить их (т.е. эмпирика-лингвиста и психолога. – В.П.) в том, что они не продумали предмета своих наук, можно было только после получения ими хотя бы элементарной феноменологической и диалектической школы. Надежд на это, однако, мало (182). Нам необходимо кратко формулировать сущность и задачи каждой из этих наук, вырастающих на основе феноменологии мысли и слова (201); просмотрим основные формы возникающей здесь науки (214). Чтобы точно формулировать сферу возникающей здесь науки, припомним и отдадим себе строгий отчет в том, что такое эйдос и логос (206). Она (т.е. феноменология. – В.П.) – не наука и не имеет научного метода, поскольку и физическое зрение еще не есть ни наука, ни метод (199). Нам необходимо всячески бороться против столь грубого и упрощенного метода построения науки и постоянно помнить, что во всяком знании есть сторона теоретическая и сторона прикладная; и если точные науки строго придерживаются такого разделения, то и эмпирическая наука, вроде психологии и языкознания, не должна его избегать; и как нелепо говорить о прикладной механике, астрономии и математике, не строя и не используя эти науки предварительно в их теоретической части, так же точно нелепо сведение психологии и языкознания на одно прикладное знание и отказ от теоретического ее обоснования как от ненужного балласта и «философского тумана» (54).

3. Основа науки. Мифология – основа и опора всякого знания, и абстрактные науки только потому и могут существовать, что есть у них та полнокровная и реальная база, от которой они могут отвлекать те или другие абстрактные конструкции (203); необходимо знание, предшествующее всякой теории и науке (198).

4. Принципы классификации наук. Диалектическая классификация возможных форм науки и жизни (228); фиксация диалектического места наук (211); вопрос о различии наук является довольно простым (196); диалектика дает возможность формулировать все специальные моменты в человеческом слове, которые являются обычно достоянием тех или иных