Бетховен. Биографический этюд - Василий Давидович Корганов

будущей расплаты.

Ваш истинный друг Бетховен.

Дорогой Ч., простите, что беспокою этим письмом, не знаю №, прошу вас самих сейчас прислать. Как всегда ваш неоплатный должник Л. в. Бетховен.

Его высокородию, г. Карлу ф. Черни в Вене.

1068 в Кругерштрассе, 2-й этаж, четвертая дверь.

К 8 часам отпустите Карла, ибо слуга мой должен вернуться домой пораньше.

Ландштрассе, Гертенгассе № 26.

2-й этаж, 2-ая дверь.

Дорогой Черни, не успел раньше пригласить вас.

Ваш Л. в. Бетховен.

Дорогой Черни!

Прошу вас не говорите у Джианнатазио ничего о том, кто обедал с нами в тот день, когда вы доставили мне удовольствие своим посещением; он запретил это; устно когда-нибудь сообщу причину. Надеюсь доказать вам свою признательность за ваше терпение по отношению к моему племяннику, кроме того, что остаюсь постоянно вашим неоплатным должником.

Второпях, ваш друг Л. в. Бетховен.

Дорогой Черни!

Не найдете ли возможным оказать какое-либо содействие человеку, которого посылаю к вам; это настройщик и мастер; не может ли он продать свои инструменты, которые в своем роде изящны и не лишены прочности.

Второпях, ваш друг и слуга Л. в. Бетховен.

Дорогой и уважаемый Черни!

Я только что узнал, что вы в таком положении, какого я никогда не подозревал. Окажите же мне немного доверия и укажите средство помочь вам, не прибегая к протекции с моей стороны. Как только поправлюсь, навещу вас. Будьте уверены, что я вас ценю и готов во всякое время доказать это на деле.

С истинным уважением, ваш друг Бетховен.

При сем все партии и партитура.

Еще не исправленные партии следует пересмотреть, переписаны второпях и потому, конечно, много ошибок.

Второпях, ваш друг Бетховен.

Господин фон Черни!

Будьте добры сегодня или хоть завтра возвратить мне партитуру пасторальной симфонии, она нужна мне.

Людвиг ван Бетховен.

Любезный Черни, сегодня не ходите к Карлу, кое-что мешает нам, но послезавтра он надеется видеть вас непременно, я тоже. Вскоре навещу вас.

Пока ваш благодарный друг, Бетховен.

Любезный Черни! Карл у меня, но чувствует себя плохо, а потому прошу вас сегодня же зайти ко мне, потому что мне надо поговорить с вами относительно уроков в институте.

Ваш покорнейший слуга, Людвиг ван Бетховен.

Менее охотно, нежели юному «сыну», посвящал Бетховен свое время «высокому ученику», что видно из десятков записок с извинением о пропущенном уроке и со ссылкой на болезненное состояние. В этих записках композитор выражает беспокойство по случаю «последних происшествий», т. е. возвращения Наполеона с острова Эльбы и вновь ожидаемой войны; он спешит с изданием своих последних произведений, своей «новой» сонаты (ор. 101), сонаты ор. 96, посвященной эрцгерцогу, трио ор. 97, также посвященного ему, о чем отмечено в дневнике: «надо спешить с трио для е. и. в., ради 400 фл… как можно скорее… в крайнем случае, он даст вперед».

Ваше императорское высочество!

Будьте милостивы прислать мне сонату es-moll; она нужна мне для корректуры. В понедельник явлюсь к в. и. в. Последние происшествия требуют скорейшего выпуска многих пьес, сданных мною в печать, к тому же я вновь нездоров. Честь имею просить в. и. в. сообщить мне хоть несколько слов о состоянии вашего здоровья. Надеюсь иметь вскоре о нем радостные, даже радостнейшие известия.

Вашего императорского высочества покорнейший слуга,

Людвиг ван Бетховен.

Ваше императорское высочество!

Когда вы недавно были в городе, я снова вспомнил этот хор. Я поспешил домой, чтобы записать его, но это задержало меня дольше, чем я рассчитывал, и, к величайшему сожалению, уже не застал в. и. в. С ранних лет я имею обыкновение записывать немедленно народившуюся мысль, хотя это не всегда удавалось; привычка эта повредила мне на этот раз. Докладывая об этом, прошу прощения в. и. в. и надеюсь на помилование. Вероятно, вскоре явлюсь к вам лично, чтобы справиться о дорогом нам всем здоровье.

Вашего императорского высочества верноподданнейший

Людвиг ван Бетховен.

Вена 23 июля 1815 года.

Ваше императорское высочество!

Надеюсь, простите, если попрошу в. и. в. оказать милость и прислать мне те две сонаты с Violonschell oblig, которые я дал переписать для в. и. в. Мне они нужны только на несколько дней, после чего я сейчас же верну их в. и. в.

Вашего императорского высочества покорнейший слуга

Л. в. Бетховен.

Ваше императорское высочество!

Со вчерашнего дня лежу я без сил, измученный всем тем, что перенес я по случаю смерти несчастного брата. Я не имел возможности дать знать в. и. в. вчера, что не приду; прошу снисхождения. Надеюсь, завтра быть к услугам в. и. в.

Вашего императорского высочества вернейший слуга

Людвиг ван Бетховен.

Ваше императорское высочество!

Вы могли подумать, что я только притворяюсь больным. Это, конечно, не так, но я должен был по вечерам раньше возвращаться домой. Когда в. и. в. в первый раз послали за мной, то я тотчас же вслед за этим пришел домой. Так как мне показалось, что с того времени стало лучше, то я сделал позавчера вечером первую попытку остаться немного дольше. В случае если в. и. в. не пришлете другого приказания, буду иметь честь явиться к вашим услугам сегодня вечером в 5 часов. Новую сонату принесу, но только на сегодня, дабы ее можно было бы отдать в печать. Право, ведь не стоит ее переписывать.

Вашего императорского высочества вернейший слуга,

Л. в. Бетховен.

Ваше императорское высочество!

Мне опять стало хуже, так что я только днем мог выходить для прогулки. Теперь снова стало лучше, и я могу, по крайней мере, три раза в неделю иметь счастье служить в. и. в. при этих ужасных условиях жизни, более тяжких, чем все, что было пережито до сих пор. Появились новые заботы: с ноября прошлого года я стал отцом бедному сироте, что причиняет мне много страданий. Желаю в. и. в. всего лучшего, прошу быть ко мне милостивым и не забывать

Вашего императорского высочества покорнейшего слугу Людвига ван Бетховена.

Ваше императорское высочество!

Смею надеяться, что ваша милость не усмотрите чего-либо преднамеренного в прилагаемом при сем дерзком (ради сюрприза) посвящении. Пьеса была написана для в. и. в. или, вернее, она обязана вам своим существованием, и почему же мир (музыкальный) не должен был узнать об этом. Я буду иметь вскоре удовольствие служить в. и. в. в Бадене. Я не мог этого сделать до сих пор, потому что болезнь груди, несмотря на все усилия врача, не позволяла