Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 1 - Николай Васильевич Сычев

друг от друга), то спрос и предложение устанавливаются также одновременно. В силу этого разрыва между ними быть не может. Такой разрыв становится возможным лишь в условиях товарного обращения, где акты купли и продажи, а стало быть, покупатель и продавец обособляются друг от друга. В этих условиях каждый товаровладелец является либо покупателем, либо продавцом. Именно поэтому кривые спроса и предложения имеют здесь самостоятельный, независимый характер. Напротив, в условиях простого товарного обмена этой независимости кривых спроса и предложения нет. Если данный участник обмена определил величину спроса, которую он намерен предъявить при данной цене, то он в то же время определил и величину предложения. Следовательно, здесь нельзя говорить о примате спроса по отношению к предложению, ибо они устанавливаются одновременно.

Игнорируя это обстоятельство, Л. Вальрас дал весьма своеобразное описание обмена двух товаров посредством построения эмпирических кривых спроса и предложения. Если известна кривая спроса на один товар для одного субъекта и кривая спроса на другой товар для другого субъекта, то можно построить и соответствующие им кривые предложения. Хотя геометрическая и алгебраическая интерпретация этого построения представляется довольно реалистичной, тем не менее оно является односторонним. Дело в том, что можно с таким же успехом построить сначала кривые предложения, затем соответствующие им кривые спроса. Ведь в условиях простого товарного обмена эти кривые не имеют какого-либо преимущества друг перед другом, поскольку они одновременно отражают функциональную зависимость спроса и предложения от цены, т. е. количественную пропорцию, в которой один товар обменивается на другой (по терминологии автора).

Однако Л. Вальрас развивал иную точку зрения. Он считал, что для решения проблемы определения уровня цен вполне достаточно ограничиться рассмотрением кривых спроса. Суть этого решения состоит в том, чтобы вывести кривые спроса из кривых полезности. Последние выражают зависимость между изменениями наличного количества (запаса) товара, поступающего в обмен, и интенсивностью полезности отдельных единиц данного товара. Кривые полезности, таким образом, превращаются в конечное основание цен. Связь между кривыми спроса и полезности фиксирует общее правило, согласно которому максимальное удовлетворение потребностей, или максимум действительной полезности, имеет место для каждого товаровладельца лишь тогда, когда отношение интенсивностей последних удовлетворенных потребностей, или отношение редкостей, равно цене. Другими словами, максимальное удовлетворение потребностей обменивающихся лиц достигается в том случае, когда устанавливается равенство между предельными полезностями двух товаров, вступающих в обмен, и их ценами.[1269]

Отсюда видно, что в теории обмена Л. Вальраса воспроизводится по существу основное положение теории обмена У. Джевонса. Различие между ними заключается в том, что У. Джевонс приравнивал отношения предельных полезностей к меновым отношениям обмениваемых товаров, а Л. Вальрас – к отношениям цен. Но так как отношения цен выражают отношения меновых стоимостей, или количественные пропорции, в которых осуществляется обмен данных товаров, то обе теории можно признать идентичными.

Подобно У. Джевонсу, Л. Вальрас утверждал, что рыночные цены определяются, с одной стороны, равенством между спросом и предложением; с другой стороны, предельной полезностью. Последняя, в свою очередь, зависит от двух факторов: 1) интенсивности потребностей в обмениваемом товаре; 2) величины его наличного количества. Но само это наличное количество определяется внутрихозяйственными потребностями каждого товаровладельца, а также рыночной конъюнктурой, в соответствии с которой устанавливаются цены. В результате опять-таки образуется порочный круг: «цены определяются ценами», выйти за пределы которого в рамках функционального анализа невозможно. Не случайно другие представители математической школы Г. Кассель и В. Парето, как, впрочем, большинство современных зарубежных экономистов, отказались от поиска единого основания цен, полагая, что экономическая наука должна заниматься не изучением каузальных связей, а описанием внешних (функциональных) зависимостей экономических явлений, количественных соотношений между ними.

§ 5 Эклектические теории рынка

По своей сути они тяготеют к трем основным вариантам, которые были выработаны в течение XIX в. Основоположником первой теории является Ж.Б. Сэй. Как известно, он отождествлял ценность (стоимость) с меновой ценностью, а последнюю – с ценой. Исходя из этой посылки, Ж.Б. Сэй утверждал, что цена определяется, с одной стороны, субъективными оценками вещи и ее полезностью; с другой стороны, издержками производства, т. е. суммой цен. В результате получался порочный круг: цены определялись ценами. Пытаясь выйти из этого порочного круга, он заявлял, что в конечном счете цены определяются спросом и предложением, величины которых, в свою очередь, зависят от уровня цен, т. е. вновь получался порочный круг. Таким образом, Ж.Б. Сэй вращался в двояком порочном круге, пытаясь объяснить процесс ценообразования посредством механического соединения трех концепций: полезности, спроса и предложения и издержек производства.

В соответствии с данным подходом Ж.Б. Сэй выдвинул свою теорию сбыта, согласно которой производство товаров не имеет каких-либо препятствий для их реализации на рынке. В этой связи он подверг резкой критике обыденное представление о том, что не трудно произвести достаточное количество товаров, а трудно продать их, так как в обращении находится мало денег.[1270]

По мнению Ж.Б. Сэя, такое представление не соответствует действительности. Поясняя свою мысль, он утверждал, что каждый человек, занятый в промышленности, старается сообщить ценность своему продукту, создавая для него какое-нибудь полезное употребление, и надеется на то, что данный продукт, становясь товаром, будет оценен и продан только там, где есть люди, имеющие средства купить его. Но «из чего состоят эти средства? Из других ценностей, из других продуктов, плодов промышленности, из их капиталов, земель. А из этого следует, хотя на первый взгляд это может показаться парадоксом, что сбыт для продуктов создается самим производством»[1271].

Итак, Ж.Б. Сэй считал, что производство создает свой сбыт. Поэтому общие кризисы перепроизводства, охватывающие всю национальную экономику в целом, невозможны. Вместе с тем он указывал, что в ней могут иметь место частичные (отраслевые) кризисы перепроизводства. «…Откуда берется…такое большое количество товаров, которые иногда загромождают обращение, потому что не находят себе покупателей? Почему же эти товары не покупаются одни на другие?» – спрашивал Ж.Б. Сэй и отвечал: «Если товары не продаются или продаются с убытком, то они, значит, превышают сумму потребностей в них, или потому, что их было произведено слишком много, или еще более потому, что другие производства дали товаров меньше, чем нужно. Известных продуктов слишком много, потому что недостает других».[1272]

Обосновывая свою позицию, Ж.Б. Сэй полагал, что общая масса товаров, поступившая на рынок, представляет собой не только предложение этих товаров, но и в то же время спрос на них. Будучи определенными продуктами, они обмениваются друг на друга. Следовательно, на рынке складывается равенство между совокупным предложением и совокупным спросом, исключающее возможность экономических кризисов. Данный вывод получил в экономической литературе