Загадка тауматургии - Виктор Борзов

Неподалеку взорвался облачный холм. Амелия отпрыгнула в сторону. Натянула канат.

Огромная черная туша сбила Сэмюэля. Он взмыл, словно снаряд катапульты.

Фея моргнула и очнулась в номере гостиницы.

Глава 40. Старые враги

Долгие скитания завершились. После изгнания со Сцены она вернулась.

Все знакомые мертвы. Ради чего она стремилась сюда? Ради чего строила хитроумные планы? Ради чего погубила тысячи жизней?

Ради того, чтобы вернуться. Вернуться в место, где ее больше не ждал никто.

Амелия очнулась в номере гостиницы. Тело ломило от боли и усталости. Правая рука пульсировала.

Фея взвыла.

Агония. Она давно не испытывала агонии. Давно не погибала от ран.

У нее были считаные секунды.

Амелия резко схватила сломанную руку. Выправила. Кости внутри захрустели, на бинтах выступили алые пятна. Несколько осколков прорезало кожу изнутри.

Она коснулась перелома владением. Срастила кости, восстановила сосуды.

С рукой закончила. Дальше спина. Плоть под бинтами захрустела, словно тонкий лед. Амелия ощутила, как кожа натягивается, ползет с поясницы на плечи. Готово.

Фея перешла к внутренним травмам и остановилась. Мана не подчинилась воле. Время свободы закончилось.

После призыва сущности из Закулисья могли творить сотни чудес одной мыслью в течение нескольких секунд. В прошлый раз она потратила это время на создание якорей и связей в теле рогокошки. В этот все обошлось исцелением. Сэмюэль был жив, поэтому все связи сохранились. Она перехватила управление.

Амелия вытянула перед собой правую руку. Конечность болела от ушибов, но работала исправно. Отлично.

Фея поднялась с кровати. Медленно зашагала к зеркалу. Сначала левой, правой, левой, правой.

Она споткнулась о край ковра и рухнула. От колен прокатилась волна боли. Раны дали о себе знать. На заводе Сэмюэль стер кожу о каменные осколки. Наверняка занес новую болезнь.

Оттолкнулась от пола и рывком встала на ноги. Тело пошатывалось, как высокая башня. В глазах плыл мир, уши подрагивали от протяжного звона, в носу скопилась слизь за ночь. Она шмыгала.

Ноги подкосились, и фея упала.

Голова кружилась от ощущений. Впервые с катастрофы Забвения Амелия в полной мере была здесь.

В мертвом теле рогокошки фея не чувствовала запахов. Осязание работало неисправно. Полноценными были только зрение и слух.

— Я здесь, — неловко прошептала она голосом Сэмюэля. Мужской голос ощущался чуждым. До этого фея играла женские роли. Изредка ей доставались животные-слуги. — Я здесь. Я вернулась.

Амелия подняла голову к зеркалу. Оно стояло рядом с окном. До заветной цели оставалось три шага.

Фея поползла на четвереньках. Привычным образом. На освоение тела рогокошки ушли дни. Она провела в нем жалкие крохи времени, но успела привыкнуть. Будет тяжело переучиться. Вспомнить былое.

Уперлась правым плечом в стену. Камень обжег плоть.

Амелия зашипела.

Рана от отдачи. Совсем забыла.

Ладонью сдавила подоконник. Фея оперлась второй рукой и поднялась на ноги. Коленки тряслись. Амелия напрягала и расслабляла одну мышцу за другой, проверяла, к чему это приведет.

Тело чувствовало тяжелым и неповоротливым. Суставы сгибались с трудом. От движения ладони почему-то сгибались пальцы. При раскрытии пятерни сухожилие в ладони сокращалось. То же самое с ногами и туловищем. Поворот вправо наклонял ее вперед, влево — запрокидывал голову.

Она просчиталась. Понадеялась на старые рефлексы.

Амелия осторожно подошла к зеркалу в человеческий рост. Каждое движение выглядело неловким, словно неумелый кукловод впервые тянул за струны куклы.

Так не пойдет. На улице люди будут обходить ее стороной. Фея привлечет слишком много внимания. Положение усугублял побитый вид. Сэмюэль выглядел ужасно. Лицо опухло от побоев, спина и правая рука в кровавых бинтах, на теле десятки синяков, колени стерты до красноты.

Одежда скроет большую часть. Лицо можно будет объяснить «недавней дракой в таверне».

— О Идеи, слава моей лени, — проговорила она. — Додумалась сделать всем примерно одинаковые голосовые связки.

Амелия говорила четко. Давным-давно фея махнула рукой на продумывание голосовых связок для каждого вида. Она взяла готовое решение и немного изменила. Любое животное с душой в теории могло говорить.

Фея двинулась в противоположный угол комнаты. Дохромала и оперлась на стену. Перевела дыхание. Развернулась. Пошла в другой.

Тело покачивалось при ходьбе. Со стороны казалось, что Амелия неловко пританцовывала при каждом шаге.

Она подошла к кровати. Взяла трость. Дело пошло быстрее. С опорой в движениях появилась уверенность.

Походка напоминала таковую у Сэмюэля. Легкая хромота и налегание на правую ногу — вместе с рукой парень потерял часть икры левой ноги.

Достаточно. Дальше совершенствоваться нет смысла. Разовьется сама со временем.

Амелия села на кровать. Повернула ладони внутренней стороной вверх и положила на колени.

Пальцы яростно задергались червями после обильного дождя. Фея сжимала и расслабляла каждый по отдельности.

Мелкая моторика играла важную роль. Амелия знала острокийский алфавит и умела писать. Осталось разработать руки. Время играло против нее.

Она мысленно усмехнулась. Раньше фея подходила к делам без спешки. Тщательно обдумывала следующий шаг.