Блестящая роль злодейки - Мэри Кенли

Но, пока что принц просто жалел о том, что в итоге согласился на это странное испытание. Трей Дебуа не разделял его недовольств и от души хохотал.

… Конечно, многие леди не были готовы к гробнице. Некоторые вырядились, словно для свидания и теперь устраивали полноценные истерики сопровождающим их служанкам. Мол: место отвратительное, страшное, как можно провести здесь так много времени и отчего имперская семья их так не любит?

К искреннему разочарованию Гидеона, даже Мирта не вела себя достойно. Когда её повели на испытание, она беспрестанно спрашивала о том, будет ли там третий принц.

—… Похоже, графиня решила, что ты на секретное свидание её позвал, - язвительно хмыкнул Трей, получая в ответ хмурый взгляд от Деона.

Впрочем, поспорить с ним принц не мог: всё так и выглядело.

Когда же Мирта поняла, что её хотят оставить одну – буквально вцепилась в служанку и начала панически ныть, что у неё боязнь замкнутого пространства и она никак не может оставаться здесь долго. Правда, уже через минуту об этой фобии девушка забыла и стала слёзно умолять привести сюда Гидеона.

— Что – пойдёшь к ней? – с иронией уточнил Дебуа.

Гидеон лишь отрицательно покачал головой. Честно говоря, другие девушки вели себя не лучше. Не прошло и получаса, как трёх исключили из испытания.

— Однако, некоторые неплохо справляются, - признал Трей.

Дейя Центрийская хладнокровно отнеслась к месту проведения и просто начала исследовать гробницу. Джана Бронри хоть и жаловалась на скуку, но нисколько не противилась испытанию. Более того – вскоре она едва не грохнула ближайшую статую.

— Да уж, неугомонная леди, - с уважением потянул Трей, который искренне ценил такие качества в девушках.

Впрочем, была ещё одна, которая показала себя сдержанно и при этом – проявила немалое любопытство. Эвелин Бьякко.

Гидеон почти не удивился этому, но следил он за леди Бьякко внимательно. Ему, отчего-то, показалось интересным наблюдать за ней со стороны, когда она не играла на публику и не кривила вечно губки в капризной мине.

Именно поэтому принц, конечно, услышал её слова:

«Гидеон, тащи сюда свою задницу!».

Трей громко расхохотался, закатив глаза:

— Ого, да Бьякко нас будто насквозь видит! Гидеон, ты нужен всем невестам одновременно.

Деон цыкнул языком, но на его губах на миг тоже вспыхнуло подобие улыбки. Однако, далее он нахмурился:

— Что она делает?

— М? – Трей присмотрелся. - Похоже, решила разбомбить фамильный склеп, но… А, проход?!

Они оба не ожидали, что Эвелин найдёт его, но ещё сильнее шокировались, когда девушка безрассудно сделала шаг вперёд, а стена за её спиной сразу же закрылась.

— Чёрт побери! – ругань принца разорвала тишину. Он вскочил и приблизился к выходу.

— Стой! – Трей тоже поднялся. - Может, не стоит? Ничего опасного ведь не…

— В этих склепах водятся настоящие привидения, особенно в старых и заброшенных частях гробницы. Я знаю об этом, так как сам ребёнком на них наткнулся. Леди Бьякко может попасть в беду и сильно напугаться, - серьёзно произнёс Деон, немедленно отправляясь за ней.

Трей притормозил и немного похмыкал.

«Знаешь, друг, раньше ты бы никогда не отправился спасать леди Бьякко добровольно. Интересно, что поменялось?» - подумал Дебуа и решил не идти вслед за принцем.

Дела, конечно, творились странные, но куда важнее то, что Гидеон, наконец, перестал бегать за леди Вайне, как привязанный пёс. Его друга это более чем устраивало.

… Гидеон о таких моментах совсем не задумывался. В конце концов, именно на его ответственности было обеспечить безопасность девушек и этим молодой человек оправдывал спешку.

Отыскать в лабиринте переходов нужный – не так уж и просто, принц успел проклясть того безумного архитектора, который это проектировал. Впрочем, императоры прошлого были теми ещё сумасбродами по мнению самого Деона. Эта гробница видоизменялась бесчисленное количество раз и одно время даже была обитаема (один из императоров решил поселиться там, предчувствуя скорую кончину и так прожил шесть лет).

Наконец, третий принц обнаружил тот самый коридор, в котором Эвелин и сгинула. Припомнив её действия, он также потянул за рог и отправился в открывшийся проход. Пока он не слышал криков о помощи, но всё могло решительно измениться в любой момент.

Гидеон торопился, но всё же бдительно осматривал путь, опасаясь случайных ловушек, которые могли быть скрыты в этих древних стенах.

Он хорошо знал о том, насколько извращённое мышление было у архитектора, проектировавшего данную гробницу. Наличие тут тайных ходов и спрятанных опасностей – не такое уж и удивительное явление.

Пока Деон спускался в склеп, он мог слышать приглушенные голоса. Вскоре мужчина уверился в том, что один из голосов принадлежит Эвелин, нахмурился и аккуратно выглянул в открывшийся зал. Несмотря на то, что ноги утопали в песке и мелких камешках, принц смог найти устойчивую позицию.

Первое, что он заметил – приведение. Да, в склепе находился полупрозрачный силуэт пожилой женщины, чей скрипучий голос несколько резал слух. Она парила в десятке сантиметров от пола и игриво причитала:

— Ох уж эти леди! Ни стыда, ни совести.

Эвелин, присевшая на краешек камня, согласно кивала:

— И не говорите, Брунгильда! Элементарного чувства такта нету.

— Такие визгливые, леди Бьякко. Я здоровалась с ними совершенно спокойно, но в ответ получала крики и ругань, - озадаченно вздохнуло привидение.

— Понимаю, - с сочувствием проронила Эвелин, - простите их за неуважение к мёртвым.

— В конце концов, я когда-то была императрицей Тирида! – воскликнула призрачная дама, мигнула и выслушал ещё одну порцию утешений от Эвелин.

Удивительно, но обе, казалось, получали от общения истинное удовольствие. Спустя пару минут женщины начали обсуждать современные веяния моды, вернее: Эвелин рассказывала, а Брунгильда охала и ахала на «срамоту», вспоминая былые времена, когда небо было голубее, а дамы – вели себя прилично.

Эта картина не только поразила Гидеона, но и вызвала в его сознании шквал нежданных воспоминаний.

Он припомнил: будучи ребёнком, крался по дворцу бабушки и точно также подглядывал за тем, как маленькая Эвелин с ней общается.

У той девочки были густые золотые локоны, такие яркие, будто в них солнце запуталось. Она сидела на коленях бабушки Жаннет и безостановочно болтала, делилась случайными событиями своей жизни.

Вдовствующая Императрица слушала её с мягкой улыбкой. Она всегда любила Эвелин и эта любовь разъедала сердце Гидеона, как гангрена.