So let it be written: подлинная биография вокалиста Metallica Джеймса Хэтфилда - Марк Эглинтон

Перед записью следующего альбома Metallica отправилась в Англию на фестиваль «Монстры Рока». В результате ужасного расписания они оказались между двумя глэмерскими группами, Bon Jovi и Ratt. Но когда Metallica вышла на сцену, Джеймс заявил толпе в 70 000 человек: «Если вы пришли сюда увидеть размалеванных пидоров, поющих “О, детка” в каждой ебучей песне, вы не на тех, блядь, нарвались!»

Пару недель спустя Metallica выступила на фестивале Day on the Green в Окленде, штат Калифорния. Концерт стал одним из самых памятных в карьере Metallica, и ребята отыграли перед публикой в 90 000 человек. Среди пришедших был друг Хэтфилда Фред Коттон, он пребывал под сильным впечатлением от выступления Джеймса. Коттон вспоминает: «Чувак, это было невероятное выступление перед домашней публикой, и они уничтожили это место к хуям собачьим. Очень бы не хотелось выходить после них в тот день на сцену».

Хэтфилду влетело за разгром гримерки, как он годы спустя признался в интервью журналу «Плейбой»: «Мы с корешем конкретно нарезались “Егермейстера” и решили, что надо запустить поднос с деликатесами и фруктами в вентиляцию. “Ой, смотри, какое узкое отверстие. Давай сделаем дырку!” Трейлер был разгромлен. Билл Грэм – царство ему небесное – был промоутером. Меня вызвали к нему в кабинет».

Хулиганство Хэтфилда Билл не оценил, и Джеймс, как минимум, задумался о своем поведении: «В тот момент я понял, что роль музыканта в группе состоит не только в том, чтобы раздражать окружающих и все разъебывать».

Это был конец весьма продуктивной главы в карьере группы. Metallica отыграла еще один концерт, после чего отправилась в студию – выступление прошло 14 сентября в рамках метал-фестиваля Metal Hammer в Германии, и в этот период группа смогла слегка отдохнуть от усердной работы. К счастью, вместе и по отдельности они готовы были ставить перед собой сложные задачи, и Ульрих уже приступил к трудоемкой работе над записью барабанов для следующей пластинки.

Несмотря на то что к осени 1985 года Metallica наделали в мире много шума, повлиять на мировой мейнстримовый музыкальный рынок они все еще не могли. Надеяться, что метал-группа – к тому же экстремальная – сможет ворваться на верхушку хит-парада Billboard в крайне предусмотрительной консервативной середине 80-х было бессмысленно.

Трэш-метал был движением внутри движения, и лишь через несколько лет группу вроде Metallica услышат широкие массы. Любое такое проникновение в мейнстрим якобы более тяжелых коллективов скорее можно было ждать от Оззи Осборна, Bon Jovi или Van Halen, которые работали над успешными альбомами, чей образ и звучание публике было переварить гораздо проще. Однако музыканты Metallica должны были сделать важное дело, и группа очень серьезно отнеслась к своим музыкальным обязанностям, уделяя внимание малейшим деталям, временами гранича с навязчивой идеей.

Надо было решить, где записывать третий альбом. Вопреки общему мнению, Metallica – по крайней мере, теоретически – помимо продюсера Ride the Lightning Флемминга Расмуссена рассматривали и другие варианты. Ходили даже слухи, что упоминалось имя Мартина Бёрча, продюсера одних из лучших альбомов Iron Maiden.

Никто не сомневался в первоклассно проделанной работе Расмуссена, особенно учитывая, что он уложился в свое «окно». Но было ощущение, что Хэтфилд хочет записываться в США, а Расмуссен не горел желанием лететь в Америку. Вопрос уладили, когда Ульрих заявил, что желает работать в Копенгагене, поэтому вполне логично, что ребята снова обратились за помощью к Расмуссену.

В сентябре 1985 года группа прилетела в студию Sweet Silence. Хэтфилд с Ульрихом уже некоторое время работали над идеями для нового альбома. В отличие от студийных сессий Ride the Lightning, когда группа ночевала в студии и у друзей Ларса, Metallica теперь могли себе позволить остановиться в отеле. Расмуссен вспоминает, что делали они это крайне редко. «Обычно мы работали по ночам; с 8 часов вечера и до утра. Затем парни возвращались в отель, наедались до отвала в шведском столе и шли дрыхнуть».

Проживание в отеле было необходимым. В отличие от двух первых пребываний в студии – две недели и один месяц – те три суровых изнурительных месяца, которые потребовались на запись третьего альбома, были беспрецедентными. Понадобилось больше времени из-за чрезмерной педантичности Хэтфилда и Ульриха, которой они стали пренебрегать по мере того, как их карьера набирала обороты.

Они не только записывались с маниакальным вниманием к деталям, но точно так же подходили к процессу сведения и мастеринга. Новые песни были более сложными и навороченными, поэтому процесс записи затянулся. Ребята действительно пришли полностью подготовленными, как с некоторым облегчением в голосе подтверждает Расмуссен: «Когда парни приехали в студию, почти у всех песен были готовы аранжировки. Metallica всегда славились своими качественными демозаписями. Тот раз не стал исключением». Несмотря на то что альбом сводил в США в Amigo Studios в Северном Голливуде Майкл Вагенер, основная часть записи была сделана за те три месяца в Дании.

Расмуссен сразу же заметил перемены в Хэтфилде: «Когда мы пришли в студию, я увидел, что он значительно прибавил. Находясь на гастролях, он приобрел огромный опыт и как гитарист стал быстрым и чрезвычайно педантичным. Когда мы записывали Ride the Lightning, я считал его одним из лучших гитаристов, с которыми работал. Но теперь он был несравнимо лучше всех, кого я слышал».

Расмуссен считает, что Хэтфилд вырос довольно быстро: «Джеймс – один из самых надежных и стойких ребят. Под его маской его скрывается невероятное количество эмоций и качеств, но ему здорово удается не показывать их окружающим – во всяком случае, раньше было так. Когда понимаешь, что не стоит стесняться эмоций и поступков, ты взрослеешь».

Расмуссен весьма проницательно описывает психологический портрет Хэтфилда в 1985 году, поскольку с каждым годом Джеймс все больше развивался и рос как гитарист, подтверждением чему стал новый альбом Master of Puppets.

Любой металхэд не перестает восхвалять эту пластинку. Даже те, кто далек от металла, одобрительно кивнут. Master of Puppets, делящий трон вместе с потрясающим альбомом Slayer Reign in Blood и считающийся одним из двух лучших трэш-альбомов современности, все-таки был просто трэшем. Это была феноменальная пластинка, но в мейнстрим она не пробилась.

Master of Puppets возвестил о рассвете нового вида мощного металла: металла не только с убойной агрессией, ожидаемой фэнами экстремальной музыки, но также с тесситурами, сложными партиями и глубокой лирикой. Он привлек целый ряд новых фэнов. Альбом действительно уникальный, и многие считают его звездным часом Хэтфилда и компании.

Звучание альбома требует тщательного изучения. Несмотря на то что записан он в той же студии, что и Ride the Lightning, два альбома звучат совершенно по-разному. В предыдущем присутствует элемент доступности, тогда как второй звучит холодно и немного замкнуто – что идеально передает концепцию всеобщего подавления и угнетения. По словам Расмуссена, все были серьезно настроены добиться потрясающего звучания: «На Ride the Lightning мы придирались к каждой мелочи. Все это граничило с одержимостью. Я думаю, все мы, в том числе и я, чувствовали, что у нас эпичный альбом. Мы с Джеймсом были крайне заинтересованы в том, чтобы на Master of Puppets было жирное и плотное звучание. Прежде у него не было большого опыта в наложении гитар, поэтому мы решили оторваться». Звучание получилось гораздо плотнее, и гитарные партии были продублированы несколько раз, придав песням мощь и объем.